Два кольта и винчестер - Михаил Владимирович Баковец

таковую не считается. Если обдирать раз за разом крыши домов в городе на переносимом регулярно кластере, то за несколько лет можно перекрыть свои в несколько слоёв.

Часть города-форта была отведена под загоны для лошадей и быков коренных жителей. Гостям выставляли круглую сумму, или держи свою скотину снаружи. Охранять можешь сам или воспользоваться услугой местных сторожей. Услуга тоже немаленькая, но всяко меньшая, чем держать лошадь в городском загоне. Караваны всегда оборудовали свою стоянку в паре сотен метрах от стен на границе снабжённого ловушками поля.

Обитатели форта были хмурыми, с жёсткими или чрезмерно внимательными взглядами. Кое-кто смотрел на меня так, словно раскладывал по полочкам на ингредиенты по степени стоимости. После Риол-сити — это земля и небо. Реально те края были детской песочницей, предназначенной для людей, желающих быть подальше от конфликтов и как можно реже рисковать жизнью. Дурак я был, когда рванул из той обетованной земли в поисках приключений на собственную задницу. Нужно было прислушаться к советам старших и опытных обитателей Улья, которые говорили набраться опыта и подождать. пока внутренний дар станет сильнее. Да, без жемчуга только на одном горохе усиления пришлось бы ждать долгие месяцы, но зато с гарантией и без риска.

«А с другой стороны, я бы остался без жемчуга, который меня ждёт в трещине на скале, — подумалось мне. — Вот только всё никак до него добраться не могу. Как специально Улей водит кругами».

В гостинице мне был предложен общий спальный зал и место в сундуке для самых ценных вещей и оружия, на которые могут положить глаз соседи по… хм… полу. Учитывая, сколько у меня было последнего я решил воспользоваться предложением владельца заведения. Оставил лишь нож, одного «армейца» и карманный «шарпс» с четырьмя стволами. Из его копии меня несколько дней назад едва не отправили на тот свет. Против заражённых он, по сути, бесполезен. Взял я его специально для людей.

«Завтра утром отправлюсь в конюшни за лошадью. А потом сразу же из форта за своим сокровищем», — с этой мыслью я вырубился.

Сон был крепким и здоровым. Ни кошмары, ни соседи по койко-месту его не портили. Встал с прекрасным самочувствием и зверским чувством голода. Так как в гостинице не кормили, хотя разрешали есть своё прямо там же, где спал, то я отправился на поиски подходящего заведения. Они закончились сразу же, практически даже не начавшись. Просторная таверна расположились через три дома от места моего ночлега. Из-за утреннего времени посетителей в ней оказалось мало. Из двух дюжин столов были заняты всего шесть.

— На завтрак у нас пшеничная каша, жареный бекон, яичница, жареная рыба, стейки из бизона и разогретые консервы из мяса и бобов, — протараторила служанка, появившаяся возле моего стола стоило мне усесться на лавку.

— Яичницу, кашу и рыбу.

— Выпивку?

— Пиво похолоднее. Есть такое?

— Да, — кивнула служанка и тут же добавила. — Но оно дороже.

— Дороже, значит… тогда одну кружку.

Запьянеть я не боялся. Не с кружки объёмом с пинту, а это чуть меньше привычных шестисот грамм.

Еда явно была разогретой, а не свежеприготовленной. Кроме яичницы. Но придираться я не стал. После стольких дней питания всухомятку и жёсткой дичью, приготовленной на костре второпях, здешний завтрак показался королевским. Пиво так себе. Плюс — холодное. Но просить воду или какой-нибудь чай — это привлечь к себе ненужное внимание, а я хотел остаться в памяти обитателей форта мутным пятном, которое очень быстро сотрётся.

Уже в самом конце завтрака в таверну ввалилась группа из четырёх мужчин. Весь их помятый облик, красные глаза и запах перегара сообщал, что у четвёрки ночка прошла бурно.

— Рома! — гаркнул один из них, падая на лавку за стол недалеко от входа.

— И джина бутылку! — добавил второй, опускаясь ярдом.

— И пожрать чего-нибудь! — вставил своим пять копеек в заказ третий.

Четвёртый сел молча.

Интуиция принялась свербеть в груди, сигнализируя о неприятностях. Быстро допив пиво, я поставил кружку на стол и поднялся из-за стола. За завтрак я расплатился заранее. Тут меня больше ничего не держало. Когда я прошёл мимо стола, занятого новенькими посетителями, то последний из четвёрки, до этого молчавший, прикипел взглядом ко мне. А потом рявкнул:

— Ты!

Я глянул на него, не узнал и пошёл дальше, не став ничего говорить.

— Стой, тварь! — за спиной щёлкнул курок револьвера. — Мясник Джек, это Мясник Джек!

Я медленно развернулся и посмотрел на задиру.

— Меня зовут Горыныч, — сказал ему ровным нейтральным тоном. — Не Мясником Джеком.

— Храп, убери револьвер, — раздался громкий возглас со стороны стойки. Бросив в ту сторону взгляд, я увидел крепкого бородатого мужика, державшего в руках «кучерское ружье», направленное в нашу сторону. Не самый лучший выбор. Если там картечь, то она может задеть тут всех. Слишком близко мы стоим.

— Это Мясник, слышите! За него положена награда! Я эту тварь узнал, — не обратил внимания на угрозу со стороны задира.

— Храп, мы тебя поняли, но сейчас опусти оружие, — в беседу вмешался один из его товарищей. Тот самый, кто потребовал себе бутылку джина. Он поднялся с лавки и встал вполоборота к задире и ко мне. — А этого мы сейчас скрутим и отведём к шерифу. Там и узнаем кто он.

— Я уже был у шамана и прошёл его проверку, — ответил я ему. — Поэтому никуда с вами не пойду. Лучше успокой своего дружка, пока он не наломал дров, а я, так и быть, забуду, что он первым схватился за оружие.

— Никуда ты не пойдёшь, — заявил Храп.

В следующий миг я понял, что он вот-вот спустит курок. За мгновение до этого я упал на левое колено, одновременно резко вскинул вверх левую руку, чтобы из рукава вылетел в ладонь «шарпс», закреплённый там на шнурке. Складной крючок я разложил кончиком ногтя и тут же надавил на него. Наши выстрелы прозвучали одновременно. Чужая пуля прошелестела над головой, едва не сбив шляпу с моей головы. Мои же все четыре вошли ему в грудь.

Я ждал ответных выстрелов от его дружков и даже от стрелка за стойкой. Но тех не последовало. А когда медленно встал с колено, то увидел, как на меня смотрят три револьвера.

— Бросай, — потребовал любитель джина. — Снимай ремень.

Один из троицы забрал