Кодекс Охотника. Книга XXXIV - Юрий Винокуров

о темном Кодексе, который некоторым образом связан с их Кодексом.

Вообще, эта информация, если задуматься, из разряда древних. И знают ее обычно те, кто живут куда больше, чем принято даже среди древних богов. И не нужно думать, что Темная не относилась к древним. Тут нужно скорее понимать, кем была ее мать. Наверное, это часто и спасало её от внимания поистине сильных сущностей, ведь только самоубийца захочет связываться с самой Бездной.

Но даже так Темная никогда не ладила хорошо с матерью и хотела всего добиться сама. Впрочем, мать это не очень волновало. Она не обращала внимания на игнор от своей дочери и всегда находила ее. В последнее время, и правда, стало полегче… Бездна нашла себе нового фаворита и сейчас была занята только им.

Темная была от этого в легком шоке, когда узнала, кто он и откуда… И ей было интересно, понимает ли вообще человек, что означает внимание такой фигуры, как ее мать.

И это, кстати, не единственное удивление… Мать ей хвасталась и показывала слепки памяти, где она проводила время с человеком. Бывало, что они там по несколько дней общались, а это… Ненормально!

Только тот, кто подобен своей психикой самой Бездне, может выдержать ее больше часа. Ведь даже не все боги могли продержаться в ее компании хотя бы один день.

— Кажется, она сломалась, — вздохнула Морана, тыкая пальцем в Темную.

— Эй! — возмутилась Темная. — Я, между прочем, здесь стараюсь думать! Можете мне не мешать?

— Думать — это важно, — серьезно кивнула Пандора. — Особенно для тебя.

— Эх… Ладно, в чем дело? — отвлеклась Темная и показала всем своим видом, что готова их выслушать.

Пандора вздохнула, а Морана заулыбалась, и Темная поняла, что обсуждают Пандору.

— Дружок Пандоры наконец вышел из пещеры, и она теперь дуется, что он не связался с ней, — заулыбалась Морана.

Много времени не нужно было Темной, чтобы понять, о ком идет разговор. Ведь Пандора была своеобразной девушкой, и друзей у нее было мало среди людей или, скажем, богов. Она любила своих «детей».

Во Вселенной есть только один человек, который на этом деле был помешан еще сильнее, чем она.

— Викториан… — выдала Темная.

— Верно, — закивала Морана. — Костяной Скульптор вообще слетел с катушек и нападает на все миры подряд, даже несмотря на метки, и забрел во владения Викториана.

— Ууууууууу… — протянула Темная. — Я полагаю, что сожраны были все…

— О, да! — а это уже была Пандора. — Мне тут скинули несколько кадров. — Хочешь, покажу?

Не дожидаясь ответа, она просто передала ей информацию, и Темная получила настоящее удовольствие от пересмотра памяти того бога, который по ошибке или глупости имел неосторожность там оказаться.

Она, кстати, знала этого бога. Он был сильным Темным, но в тот момент забился в самое мрачное и глубокое пространство в фоне той планеты, и лишь одним глазком испуганно поглядывал… И кажется, что вся его божественная структура дрожала, когда он видел, что там творилось.

Викториан… человек добрый и уравновешенный. Его даже можно назвать адекватным, если бы не его помешательство. По боевым качествам он, конечно, проигрывал тем же Охотникам… Но его выводок…. С ними никто не хотел связываться.

Впрочем, он тоже никогда не жаждал общения. У него было любимое дело, и он постоянно был им увлечен.

— Такое ощущение, что Многомерная сошла с ума… Кажется, это надолго, — тяжело вздохнула Темная.

— Для полноты картины еще не хватает твоей мамочки, — вдруг выдала Морана.

— Она не сможет прийти, — покачала головой Темная. — Баланс — штука сильная.

Сказала и вдруг закрыла двумя руками свой рот. Она только что допустила ошибку… Роковую ошибку… Дочь усомнилась в возможностях своей матери.

В их пространстве вдруг возникли грозовые разрывы, а уже в них начали появляться красные глаза, в которых безумно крутились зрачки, а еще раздался смех, который был отражением души самой Бездны.

— Блиииииин…. — простонала Пандора. — Ну вот, зачем? — с осуждением взглянула она на Темную.

— Извините… — смутилась она

— Может, пронесет? — в надежде выдала предположение Морана.

Вот только Темная понимала, что это невозможно.

— Значит, я не смогу, да? Дочь моя… — раздался ужасающий голос за их спинами.

Они пискнули и обернулись, чтобы их взору открылась картина присоединенного пространства, которое было чуждо им.

— Я принимаю вызов, если что… Ха-ха-ха-ха! — оповестила их Бездна.

Попали… Все они попали… Такая мысль посетила всех троих, и они вдруг осознали, что эта мысль была не их… Кто-то очень сильный вложил им в голову ее и они хорошо понимали, кто.

* * *

— В смысле, это Маша? — хлопала своими глазками Анюта. — Саш… А Пустота точно не смогла продавить твою психику?

— Точно-точно, — улыбаюсь, глядя на своих жен.

Они сейчас были удивлены и не понимали, о чем я вообще говорю.

А началось все с того, что я сообщил им о прибытии Марии, мол, я спас её и притащил домой.

— Вы реально её не видите? — указываю рукой на стол, где лежал амулет.

— Нет… — прищурилась Катя.

А Хельга просто молча подошла ко мне и приставила свою изящную и прохладную руку к моему лбу.

— Вроде у тебя нет горячки, — задумчиво выдала она. — Никаких магических отклонений я не вижу. Хлад тоже вроде не подцепил.

Я засмеялся.

— Если что, Хлада я тоже не боюсь, — сказав, я притянул к себе Хельгу и зажал её в объятиях.

Но настроения на игры у них не было. Ведь все это время они очень переживали за Марию. Даже связались с Ольгой, чтобы узнать конкретнее за операцию, и что там произошло.

У них у всех было упадочное настроение от понимания ситуации, а я тут, можно сказать, издевался над ними, но их выражения лиц было бесценно.

— Ладно… — решил не издеваться над ними дальше. — Смотрите и узрите!

Протянул свой дар к амулету и вошел с ним в контакт, а затем стал разбивать нужные блоки, которые там были поставлены.

Магическая вспышка, которая несла за собой след пространственной магии, от чего я вспомнил про Грегори, и захотелось засмеяться, зная, что его тоже ждет веселое переселение. Бедный мир… В прямом смысле — бедный, ведь Грегори никого не пощадит… Вся