Зимние интриги - Алекс Хай

можно и раскошелиться. Я хочу, чтобы все запомнили этот вечер!

Зал был залит теплым светом сотен свечей, а в воздухе витал аромат дорогих вин, пряных закусок и свежих цветов. Весь первый выпуск Специального Его Императорского Величества Корпуса праздновал свое посвящение в офицеры.

— Никогда бы не подумала, что наш вечер продолжится таким образом, — смущенно проговорила Тома Зубова. — Феликс, спасибо! Это незабываемо…

Над столами, покрытых белоснежными скатертями, звучали оживленные разговоры, смех и звон хрустальных бокалов.

Всего в зале расставили десять столов — по одному на группу. Отовсюду можно было увидеть и сцену — сейчас ее освещение приглушили, пока мы устраивались и заказывали блюда.

Мы с группой заняли стол, на котором красовалась золотая табличка с цифрой «1». Официанты аккуратно помогали размещаться, разнося бокалы с приветственным шампанским. Оркестр играл легкие увертюры, задавая тон вечеру. А напротив сцены оставалось пустое пространство — очевидно, для танцев.

Феликс, уже изрядно воодушевленный атмосферой, вскочил на сцену. Развернувшись к залу, он театральным жестом призвал всех к вниманию.

— Господа офицеры! — провозгласил он, изящно поднимая бокал. — Мы здесь собрались не просто так, а по случаю нашего, без преувеличения, выдающегося успеха. Отныне мы — офицеры Его Императорского Величества, полноправные сотрудники Спецкорпуса, и нам положено отмечать это с соответствующим размахом!

За столами раздались одобрительные возгласы и аплодисменты.

— Но это еще не все! — продолжил Феликс, хитро прищурившись. — Сегодня для нас выступит совершенно особенный гость, который сделает этот вечер по-настоящему незабываемым! Радуйтесь, пейте, не забывайте закусывать, танцуйте и помните, что сегодня можно ни в чем себе не отказывать!

Он спрыгнул со сцены и грациозно направился к нашему столу. Катерина Романова тут же подалась вперед, с любопытством спрашивая:

— Феликс, что за гость? Ты опять что-то замышляешь?

Но Юсупов только загадочно улыбнулся, откинулся на спинку стула и сделал вид, что смакует шампанское.

— Сейчас все увидишь, дорогая Кати. Тебе понравится, обещаю…

В этот момент в зале внезапно погас свет. Огоньки свечей мягко мерцали, создавая почти мистическую атмосферу. Сцена озарилась бледно-желтым ореолом света. #x20;

Из-за кулис появилась высокая фигура в длинном темном балахоне с капюшоном — его полы волочились по настилу сцены на добрых пару метров. Раздались первые ноты знакомой оперной мелодии, а затем воздух разрезал чарующий женский голос.

Настя Гагарина ахнула.

— Это же… — ее голос утонул в восторженном вздохе.

В тот же миг незнакомка сбросила плащ, и сцена вспыхнула ярким светом. Перед нами предстала ослепительная женщина в длинном вечернем платье, казалось, сшитом из одних лишь кристаллов. Её черные, как вороново крыло, волосы были уложены в изысканную прическу, а на шее сияло бриллиантовое ожерелье. Каждое даже самое легкое движение ее стройного стана заставляло платье мерцать миллионом бликов.

— Бьянка Кавальери! — вскрикнул кто-то за соседним столом. — Быть не может!

Я был поражен — не только её голосом, но и самой женщиной.

Бьянка Кавальери, несравненная оперная дива, выступала перед нами, словно это была сцена Мариинского театра, а не офицерская пьянка. Её прабабка, легендарная Лина Кавальери, некогда покоряла мир и сводила ума царствующих особ, и теперь правнучка продолжала династию великих певиц.

Феликс, ухмыляясь, наклонился ко мне:

— Ну как?

— Потрясающе. Как ты вообще смог это устроить? Если это настоящая Кавальери…

— Моя семья всегда покровительствовала искусству. Когда-то и её прабабка выступала в этом же зале, здесь, в «Медведе». А сейчас моя семья помогла организовать её тур по России. Так что она решила спеть и для нас… скромных офицеров.

Он усмехнулся, смакуя шампанское.

— Скромных, говоришь… — пробормотал Андрей, залпом осушая очередной бокал.

Я внимательно посмотрел на него. Обычно сдержанный, он уже успел влить в себя несколько бокалов шампанского и теперь перешел на виски. Это было на него совсем не похоже.

— Андрей, не стоит так налегать, — мягко заметил я, наклоняясь ближе.

Он не сразу ответил, лишь сжал тяжелый стакан с толстым дном в руке, глядя на сцену, где Кавальери начинала следующую арию.

— Если я всё еще остаюсь для него разочарованием… может, пора стать им на самом деле? — выдохнул он, чуть усмехнувшись, но в глазах его отражалась печаль.

Я понял, о ком он говорил. Отец. Великий князь Фёдор Николаевич, который даже сегодня, присваивая Андрею офицерское звание, снова показал, что не считает его достойным.

— Ты же знаешь, это неважно, — попытался я его успокоить. — Скоро ты получишь назначение, и с твоими способностями звания сами пойдут одно за другим. Офицерская карьера тебе обеспечена. Не успеешь оглянуться — станешь генералом.

Андрей лишь тяжело вздохнул и уставился в одну точку.

— Дело не в звании, — устало возразил он, вращая бокал. — Дело в том, что я никогда не стану для него тем, кем он хочет меня видеть. Что бы я ни делал, этого всегда будет недостаточно. У меня закончилась фантазия, Лёш. Я больше не понимаю, что еще мне сделать, чтобы он наконец-то… А, впрочем, уже и не важно…

Он залпом допил виски, и я понял, что нужно срочно что-то придумать, чтобы остановить его. Напиваться даже среди однокурсников — не по статусу. Особенно ему. По-человечески я кузена понимал — иногда всем хочется выпустить пар. Но не на глазах у сослуживцев, которые, я был уверен, станут его подчиненными.

Я быстро огляделся, и мой взгляд снова упал на сцену. Бьянка заканчивала вторую арию, а зал взорвался аплодисментами.

И тут меня осенило. Нужно было срочно переключить внимание Андрея.

— А ведь ты ещё не танцевал сегодня, — сказал я ему.

Он оторвался от бокала и посмотрел на меня в замешательстве.

— И что?

— Что ж, ты же не позволишь, чтобы все красавицы зала достались кому-то другому? — с усмешкой кивнул я в сторону сцены. — А если ещё и саму Кавальери пригласить на танец, уверен, ты сделаешь её вечер незабываемым.

Андрей помедлил, затем вздохнул и устало улыбнулся:

— Знаешь, а ведь князь Барятинский хотел жениться на ее прабабке, Лине. Тогда император отказал. Конечно, отказал… Признайся, ты просто хочешь оттащить меня от бутылки, Алексей.

— Разумеется. — Я усмехнулся. — Так что давай, вставай. Сегодня наш вечер, и пусть его запомнят по-другому.

Андрей вдруг совершенно серьезно на меня посмотрел.

— Быть может, ты и прав. Но Кавальери я приглашать не буду. Она сегодня работает, а не отдыхает. Зачем ее