Майор Одинцов - Сергей Полев

— После смерти вашей матери покойный Сергей Витальевич отстранился от решения финансовых проблем… Его волновали только простые люди, но не экономика. Не сочтите за грубость, но раздавать нищим еду — это верх расточительства, — забавно слушать эти слова из уст той, кто явно не умеет экономить.

— Народ его любил… — негромко выдаю я и вспоминаю слова бабы Зина про крупы и молоко. — Мы продолжим это «расточительство». Однако, Николай Петрович, мне тоже интересно, куда мы собираемся потратить такие большие деньги, которых у нас по факту нет.

— Организация СБ, закупка оборудования, наём персонала, оборудование особняка, в котором вы будете прибывать. Также нужно приобрести бронетехнику, бронеавтомобили, дроны, боевые вертолёты. В идеале нужен винтокрыл, но про него я молчу, ведь там без единицы и одиннадцати нулей в кармане даже заикаться не стоит.

— Зачем нам всё это?! — негодует Маргарита. — Бронетехника?! Вы серьёзно?! Ладно, пусть вы лучше понимаете в безопасности, и это действительно нужно, но как мы будем отдавать долги?!

— Золотом, — вдруг заявляет Алиса. И все, включая меня, смотрят на неё с непониманием. — Мы отдадим золотом. Насколько мне известно, «Банк Романовых» охотно принимает твёрдую валюту.

— А где мы его возьмём? — спрашиваю я.

— У нас есть ключик от закрывшейся двери, за которой скрываются несметные богатства, — шепчет мне на ухо Алиса.

— Мы расплатимся золотом. Решено. Берите кредит. Как только совещание закончится, начинайте оформлять документы. Сколько пройдёт времени до того, как мы получим транш?

— Смотря о какой сумме идёт речь… — Маргарите явно не нравится мой настрой.

— Сколько сейчас стоит золото? — интересуюсь я.

— Около пяти миллионов за килограмм, — отвечает Алиса. Похоже, она хорошо подготовилась к роли моей помощницы.

— То есть за тонну пять миллиардов… Хм… — я пододвигаюсь к Алисе поближе и шепчу на ухо. — Сколько там золота? И в каком оно виде?

— Много. Проблемы в другом… Такое его количество вызовет вопросы… Акция одноразовая. По крайней мере, в ближайшей перспективе.

— Хм… А у нас есть хотя бы теоретическая отмазка для Императора? — мы продолжаем шептаться.

— Можно договориться с банкирами о том, что официально долг будет числиться, и мы будем платить проценты. Но на самом деле это будет небольшой остаток, ведь основную сумму долга мы отдадим золотом. Тогда ни у кого не возникнет вопросов, откуда у нас столько денег. Для всех, включая Центральный Банк, мы будем закредитованы по уши. Потому-то я не рекомендую выплачивать им большие суммы, на первом этапе стоит отдавать только проценты и изображать потенциальных банкротов.

— Звучит неплохо…

— Правда, за такие услуги «Банк Романовых» наверняка попросит дисконт на покупку золота. Особенно в таком количестве. Думаю, им мы сможем продать не дороже четырёх миллионов за килограмм…

— Николай Петрович, подойдите, — негромко подзываю его, дабы он присоединился к нашему перешёптыванию. — Какова грузоподъёмность боевых вертолётов, которые мы можем себе позволить?

— Я так понимаю, речь о подвесном состоянии груза не идёт? — уточняет он.

— Естественно, нет. Только скрытая перевозка.

— Можно взять грузовой… Туда влезает двадцать семь тонн, но он вызовет подозрения… Мы ведь собираемся на Урал?

— Да, — коротко отвечает Алиса.

— Тогда я предлагаю взять пару десантных вертолётов МИ-511. В каждый влезет по четыре с небольшим тонны груза. А если его по максимуму разгрузить, то и все четыре с половиной.

— В общем, мы тут посовещались… — оглашаю на весь зал. — Берите займ в размере тридцати миллиардов.

— Как прикажете, Ваше Сиятельство… — Маргарита отрицательно мотает головой и томно вздыхает.

— Когда мы сможем начать тратить заёмные деньги? — вновь задаю вопрос.

— Если подать запрос прямо сейчас, а к обеду нам его одобрят, то уже вечером средства поступят на счёт, — объясняет она.

— Тогда вы свободны. Займитесь делом и принесите документы мне на подпись.

— Слушаюсь… — с недовольной миной Маргарита покидает зал совещаний. Вероятно, она опасается за своё положение, ведь если я обанкрочусь, то её тоже погонят ссаными тряпками. Никому не нужен экономист, который довёл город до такого состояния.

— Итак, продолжим. Кто у нас отвечает за связи с общественностью?

— Я, Ваше Сиятельство, — приподнимается невысокая, полная дама лет пятидесяти с большими и выпученными глазами. Хотя бы один заместитель одевается нормально — на ней надеты строгая юбка и белая рубашка.

— Как вас зовут, позвольте спросить?..

— Татьяна.

— Что ж, Татьяна, для вас у меня будет особое поручение.

— Да-да? — она открывает ежедневник и готовиться записывать. Вот такие люди мне нравятся, сразу видно, исполнительная.

— Мой отец, насколько мне известно, прослыл добродушным правителем, которые помогал тем, кто в этом нуждается.

— Всё так, Ваше Сиятельство, — Татьяна кивает раз шесть. — Он хотел продолжить дело вашей матушки в память о ней. И была избрана тактика материальной помощи. По большей части она работает и приносит плоды до сих пор.

— Теперь мы немного изменим подход… Добро должно быть с кулаками, а иначе об тебя начнут вытирать ноги. Товарищ полковник, вам тоже следует начать записывать.

— Мне?.. — удивляется он. — Конечно-конечно, Ваше Сиятельство. Я вас внимательно слушаю.

— Я хочу, чтобы мои подданные видели меня в первую очередь справедливым. Именно на эту черту характера мы и будем делать акцент. А начнём с показательных порок, дабы и люди увидели меня с лучшей стороны, и кое-кому не подавно было…

— Показательных порок? — уточняет Татьяна.

— Думаю, Николай Петрович покажет вам правильное направление, а товарищ полковник будет неукоснительно следовать указаниям, — смотрю на него исподлобья, намекая на то, что его жопа в любой момент может оказаться в камеры с голодными до близости зеками. — И начнём мы с дочери вашей коллеги, которая покинула зал. Если я правильно помню, то эта девушка сбила насмерть старуху. И каким-то волшебным образом вышло так, что виноватой оказалась покойная.

— Эм-м-м… — Татьяна не понимает, о чём я говорю, а вот полковник уже всё понял и с трудом сглатывает слюну.

— В тюрьму сажать мы её не будем, ибо так она ничем городу не поможет. Однако мы можем послать её на общественные работы, например, развозить и раздавать ту же крупу с молоком. Скажем… Сроком на десять лет. А если