Георгий Савицкий - Поле боя — Америка. Родина или смерть!

— Торпедные аппараты — пли!!!

Эта команда была произнесена почти одновременно на двух языках — русском и «американском» английском. Но сказанная по-русски оказалась быстрее — «О великий и могучий русский язык…» Торпеды мчались навстречу друг другу, это не была дуэль — оба капитана выпустили смертоносные снаряды сразу из всех аппаратов, разумеется, тех из них, которые были заряжены не ракетами подводного старта.

Русские «Шквалы» в очередной раз подтвердили свое название. Сразу три реактивные самонаводящиеся торпеды попали в цель, не оставив «Лос-Анджелесу» никаких шансов. Три взрыва ударили молотами гидродинамической волны, которые, усилившись случайным образом от интерференции, разорвали корпус атомной субмарины, словно жестянку из-под пива. Огромный пузырь воздуха вместе с мусором и ошметками человеческих тел взбурлил на поверхности.

Американские торпеды Mk.67 mod. 2SLMM были гораздо менее скоростными, и это давало русской атомарине небольшой, практически призрачный шанс уклониться от следующей по пятам смерти.

— Реактор — на 100 %, полную мощность на винт!

«Волкъ» мчался, как загнанный зверь, а по пятам его преследовала смертельно опасная стая гончих с острым, сонарным «нюхом». Зверь петлял, путал след, но постоянно натыкался на красные флажки эхо-сигналов. За кормой прогремело несколько взрывов — это сработали ЛДЦ. Лодку сильно тряхнуло, и на какое-то время она чуть замедлила ход — в этот момент совсем рядом со стальным телом «Щуки-Б» грохнул гидродинамический молот подводного взрыва. Субмарину подбросило вверх на добрый десяток метров, а потом она ударилась о дно. Свет в отсеках погас.

Майор Ветров своих чувств не сдерживал.

— Это же нужно было быть полным идиотом!!! Как только Ельцин и его министры позволили продать сверхсекретную технологию американцам — наиболее вероятному противнику?!! Мать их так, ведь у нас уже в девяностом году был сверхзвуковой вертикально взлетающий истребитель! И мы на корню загубили все!!! А вот теперь мы от созданных по нашей же технологии американских истребителей получаем по самые гланды!!! — потом он переключился на стоящих по стойке «смирно» спасенных летчиков. — Лейтенанты Чайка и Смирнов, вы едва не погибли, потому что на секунду ослабили внимание в боевой обстановке! Более того, вы угробили мощную боевую единицу! Но в бою вы действовали достаточно грамотно и уничтожили один из американских истребителей. И сейчас вы сами себя наказали, оставшись «безлошадными».

— Так, ладно, — майор Ветров посмотрел на остальных летчиков. — Боевая задача, поставленная перед нами, до сих пор не выполнена, американские десантные корабли и авианосцы приближаются к побережью Венесуэлы. А практически все силы республиканского флота сейчас либо заблокированы, либо уничтожены. Мы единственные, кто может противостоять угрозе. Готовьтесь к повторному вылету. Ведомыми со мной пойдут… — майор Ветров помедлил, — лейтенанты Чайка и Смирнов!

— Есть, товарищ майор!

— Готовьтесь к бою.

В центральном посту капитан 1-го ранга Вячеслав Славин принимал доклады о повреждениях из разных отсеков.

Сейчас «Северсталь» лежала на грунте возле проржавевшего, обросшего кораллами, водорослями и другой тропической подводной живностью остова старого парохода. Так русская АПЛ могла избежать обнаружения магнитометрами и гидролокаторами американских эсминцев и патрульных самолетов «Орион».

Взрыв противокорабельной ракеты «Гарпун», уничтоживший один из «Кортиков», имел и более серьезные последствия для лодки. Был разбалансирован левый гребной винт, повреждены кормовые рули. Но главная опасность была в том, что сотрясение от взрывной волны вызвало нарушение герметичности реакторной «связки».

— Что будем делать? — спросил командир корабля.

— Предлагаю заглушить жидкометаллический реактор и загерметизировать его. Лодка вполне может двигаться на водно-водяном реакторе.

— Мы потеряем шестьдесят пять процентов мощности, — сказал старший лейтенант Самсонов, командир реакторного отсека.

— В бою нам понадобится вся мощность. Ведь дамоклов меч американских ударных и десантных кораблей все еще висит над нами.

Старший лейтенант Самсонов поднял глаза на капитана Славина.

— Товарищ капитан 1-го ранга, я лично и команда спецтрюмных механиков сделаем все возможное, чтобы обеспечить полную мощность.

— Хорошо, ты ведь понимаешь…

— Так точно, понимаю и боевого поста не оставлю.

— Ясно. Штурман, какие будут соображения по поводу атаки?

— Надвигается тайфун, и мы можем этим воспользоваться.

— Поясни.

Штурман Строгов на секунду задумался, а потом вывел на экран в центральном посту анимационную схему боевой операции.

— Это авантюра, конечно, но в этом случае у нас есть неплохие шансы. В общем, так… Тайфун от других ураганов отличается тем, что вокруг относительно спокойной центральной области бушует непогода. В центре, его еще называют «око тайфуна», максимум что может быть — очень сильная зыбь. Мой план таков: «Северсталь» всплывает в центральной части тайфуна и выпускает самолеты. Это разрушительное погодное явление дрейфует с довольно большой скоростью, и лодка должна оставаться постоянно в центре. Самолеты, пробившись сквозь непогоду, могут нанести удар «Москитами» по американским авианосцам и десантным судам. Из-за непогоды янки не смогут использовать свой главный козырь — авиацию. А наши Су-34ПЛ могут вернуться на подлодку и выполнить посадку в относительно спокойных условиях.

Доклад штурмана был прерван сообщением из радиорубки:

— АПЛ «Волкъ» в установленное время на связь не вышла.

— Черт! Продолжайте вызывать, — капитан 1-го ранга Славин прищурился. — План атаки откровенно сумасшедший, но он мне нравится. Штурман Строгов, проложите новый курс, сделайте все расчеты и оформите полетные карты летчикам. Приступаем к операции.

— Радиорубка! Будьте в эфире, пеленгуйте «Волка»!

— Есть!

Глава 25

«ОКО ТАЙФУНА»

Тропический ливень затушил пожары на побережье. Маракайбо лежал в руинах, в гавани из воды торчали мачты и надстройки затопленных танкеров. Удалось расчистить относительно узкий фарватер, чтобы «Петр Великий» сумел подойти к причалу. Сейчас под навесами от дождя на нем работали люди. Искрили синие вспышки электросварки, сияло белое пламя газовых резаков. Стрелы грузовых кранов переносили на его палубу транспортно-пусковые контейнеры с новым боезапасом ракет. Покореженные металлоконструкции на левом борту были срезаны, и моряки вместе с портовыми рабочими и специалистами судоремонтного завода заканчивали ремонт поврежденной пусковой установки ракетного комплекса «Обсидиан».

Оплавленные шрамы ракетных ударов на стальном теле императора морей затягивались под стальными листами заплат и бледно-голубыми искрами сварки. А вот шрамы на сердце от потери боевых товарищей были сильнее и гораздо болезненнее. В пригороде Маракайбо, возле «русского поселка», у церквушки выросло кладбище. Здесь хоронили погибших моряков, летчиков, морских пехотинцев. Хоронили русских — по православному обычаю. Настоятель церкви, отец Кирилл, подолгу сидел у свежих могильных холмиков. «Нет больше той любви, если кто положит душу свою за друга своя».[40]

Нужно было спешить. Погода дала передышку, позволила перегруппировать силы, пополнить боезапас и выполнить самый неотложный ремонт. Но шторм или ураган, даже такой сильный, — не вечен. Он пройдет, и снова огненная буря американских ракет будет сметать все на своем пути, превращая тропический рай в выжженную пустыню, как когда-то в Корее и Вьетнаме.

Чуть поодаль, у другого пирса, ремонтировался «Симон Боливар». Рабочие уже установили носовую башню с двуствольной пушкой, но вот разбитую вертолетную площадку починить не удалось. Пришлось просто срезать мешанину оплавленных и перекрученных металлоконструкций. Сейчас кран осторожно загружал противокорабельные ракеты «Москит» в счетверенные пусковые установки.

ВПК «Очаков» пострадал очень сильно и теперь мог использоваться только как плавучая батарея ПВО или на крайний случай — как монитор береговой обороны.

Уцелевшие венесуэльские фрегаты вместе с патрульными катерами сейчас находились в своей базе в Пуэрто-Кабельо. Ракетные катера и тральщики патрулировали Венесуэльский залив, несмотря на шторм.

Черный бронированный «Мерседес» мчался по улицам Каракаса. В столице все напоминало о войне: разбитые американскими ракетами дома с черными следами копоти, противотанковые ежи и зенитные установки на перекрестках, стоящие рядом с ними БТРы.

Бульвар Сабана Гранде был перегорожен рядами противотанковых ежей и баррикад, в тени парков под маскировочными сетями разместились скорострельные зенитки «Бофорс» и русские ЗУ-23-2. В полутьме угадывались угловатые силуэты «Тунгусок» и израильских ЗРК ближнего боя «Спайдер». На восточной оконечности бульвара Сабана Гранде, площади Чакаито, обосновались «Тупамарос», над баррикадами возвышалась скорострельная «ЗУшка».