"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

— Я действительно хочу вам помочь, насколько это в человеческих силах.

И насколько способна магия, но об этом я подумаю позже.

— Однако решать вам. Принять мою заботу или отказаться, если она вам докучает.

Какое-то время мы молчали, меряясь взглядами.

— Мой покойный супруг любил поесть сытно и вкусно, — задумчиво сказала княгиня. — После его смерти я не стала ничего менять. Но, возможно, пришла пора это сделать. — Она повысила голос. — Емельян!

— Да, барыня, — тут же откликнулся старый дворецкий. — Чай почти заварился.

— Передай там, чтобы позвали Жана.

— Сию минуту, ваша светлость.

Жан появился не «сию минуту», но быстро — и выглядел взволнованным, явно гадая, позвали его похвалить или отругать.

— Жан, сегодняшний ужин был выше всяких похвал, — начала княгиня, и повар просиял. — Впервые за долгое время я поела по-настоящему с аппетитом, а не потому, что плоть требует пищи. Насколько я знаю, это Анастасия Павловна предложила тебе изменить блюда?

— Да, ваше сиятельство. Я очень рад, что перемены пришлись вам по душе. Анастасия Павловна дала мне подробнейшие указания относительно лечебной кухни.

— Следуй им и дальше. Я распоряжусь о премии к твоему жалованию.

— Работать на вас — само по себе награда.

Жан удалился, Емельян начал разливать чай.

— Так что там за указания? — полюбопытствовала княгиня.

Я повторила все, что рассказала Жану. Свекровь выслушала меня, не перебивая.

— Прасковья делает очень вкусные моченые арбузы с яблоками, — заметила она, когда я закончила объяснять. — Что ж…

— При вашей умеренности в пище вы можете есть их понемногу, когда болезнь отступает, — успокоила ее я.

— Может быть. — Она снова обернулась к дворецкому. — Емельян, после чая скажи Пелагее, чтобы оставила по бочонку всех солений, а остальное распорядилась отвезти в город на рынок.

— Как прикажете, барыня.

— И еще, если позволите… — снова заговорила я. — На самом деле вам очень полезны прогулки, только нужно одеваться по погоде. Шапка, шарф, руки в тепле, шерстяные носки в валенки.

— Валенки? — приподняла бровь княгиня.

— Валенки, — твердо ответила я.

Зимой дамы носили бархатные сапожки на меховой подкладке, но в них носок не впихнешь. Демисезонная же обувь, на мой взгляд, годилась только на позднюю весну — тканевые сапожки, подшитые кожей на носке и пятке. Сколько я ни перерывала сундуки в своем имении, не нашла ни одной пары по-настоящему зимней и удобной дамской обуви. Просто издевательство какое-то! Мужчины носили сапоги с войлочными голенищами, даже в помещении, или суконные ботинки с кожаными носками, парились в трех жилетах, а дамы должны были мерзнуть в атласной обуви и полупрозрачных платьицах!

— Только валенки нужно непременно подшить дополнительным слоем войлока и подбить кожей, чтобы не промокали, — добавила я. — Сырость…

— Сырость меня убивает, — сказала свекровь, — и вовсе не фигурально. Что ж, где-то у меня лежали валенки, дочь все смеялась, а я слышала, маменька нашей императрицы и во дворце не чуралась валенки носить, когда суставы ныли. Ты не у нее научилась?

Я улыбнулась — укол меня на самом деле ничуть не задел.

— Не у нее.

Свекровь отставила пустую чашку, Виктор помог ей встать.

— Вели, чтобы мне приготовили теплую одежду.

— Матушка, но уже темнеет, — встревожился он.

— Ничего, заодно на звезды посмотрю. Поможешь мне прогуляться?

— Конечно.

— Хорошо, я дам тебе знать, как оденусь. Иди распорядись, а Настенька пока меня проводит.

Я удивилась, но спорить не стала. Подставила свекрови локоть, позволяя на него опереться.

Едва зайдя в свои покои, княгиня приказала:

— Дверь закрой и иди сюда.

Когда я послушалась, она раскрыла ящик стола. Порылась в нем — по лицу пробежала гримаса боли. Достала сложенный листок бумаги и протянула мне.

— Это ты тоже в маменькиных журналах вычитала?

«От женских хворей и душевных волнений, — было написано витиеватым Настенькиным почерком. — Возьми корня валерианы две части, пустырника две части…»

Я медленно опустила листок, дочитав до конца.

На первый взгляд рецепт выглядел безобидным травяным сбором. Зверобой, душица, шалфей, полынь… Все это используется и в наше время.

Вот только все эти травы были противопоказаны при беременности. И не просто так.

Глава 22

Однако, несмотря на всю серьезность ситуации, я обрадовалась. Настенька не была бесплодна, как, похоже, подозревал Виктор. И, может быть, через какое-то время наш сын или дочь в самом деле будет распахивать окна, радуясь цветущей сирени и очередной весне. Я прогнала эти мысли: рано пока об этом думать, рано. Опустила на стол лист бумаги.

— Честно говоря, я не помню, откуда взяла этот рецепт.

И спрашивать у свекрови, как он у нее оказался, тоже не стоит. Вряд ли княгиня стала бы копаться в чужих вещах. Может, Настенька думала, будто никто ничего не поймет, и дала его служанке, чтобы та добыла все необходимое, а прислуга донесла хозяйке?

Интересно, кто дал Настеньке этот рецепт? И знала ли она о его настоящем действии? Каждая травка по отдельности безобидна, но вместе…

— Скажешь, что это действительно успокоительное?

— Нет, — не стала увиливать я. — Большинство этих трав — и в самом деле неплохое успокоительное, по отдельности или в сочетании. Но именно в этой комбинации и в таких пропорциях это женский сбор. Для женщины, не желающей пока иметь детей.

Свекровь кивнула, и я не удержалась от любопытства.

— Но откуда вам это известно? Такие вещи не пишут в наставлениях для юных девиц.

— Я могла бы задать тебе тот же вопрос. «Не помню» — слишком удобное оправдание.

Я не ответила, глядя в глаза свекрови. Та тоже не отвела взгляд. Помолчала, явно колеблясь.

— Врачи запретили мне рожать, и одна женщина посоветовала мне что-то подобное. — Она указала на рецепт. — Мой был чуть покороче, но основные компоненты я узнала.

Мне показалось, что в ее голосе промелькнула горечь.

— Врачи запретили из-за ревматизма? При этой болезни беременность действительно может стать смертельно опасной.

Она невесело усмехнулась.

— Ты хочешь утешить меня или оправдываешь себя?

— Мне не в чем оправдываться. Не торопиться становиться матерью, заботиться о детях, когда не можешь позаботиться о