Вернуть Боярство 19 - Максим Мамаев

договора Духам, только если тот сам по каким-то причинам попроситься на службу — вообще всем смертным. Третьим же приказом был запрет персонально Забытым заключать вообще какие-либо магические договора с обитателями тонкого плана — вообще всем Духам.

Что сразу освободило все полчища служащих им Повелителей, Архиэлементалей и прочих духовных существ.

Однако Творец-Всесоздатель справедлив. Наказав и закрыв немало возможностей перед смертными и особенно теми, кого я знаю как Забытых, он сильно ограничил и противную сторону, в разы ослабив их контроль над смертными мирами. Так или иначе, но Языческие Боги и все прочие сверхсущности с астрального плана проиграли смертным.

Что ни говори, а все мной прочитанное единодушно сходилось в том, что уже на момент этого конфликта Забытые уже были единственным миром, чьё развитие ни разу не откатывалось назад из-за падения цивилизации, сошедшей с ума из-за глупости правителей, жадности знати и магнатов вкупе с подливающими в большинстве случаев масла в огонь властолюбивыми и наделенными своими покровителями немалыми возможностями жрецами.

Не воевали между собой с незапамятных времен, времен объединения их мира — когда в их мире не осталось конкуренции между государствами за блага и ресурсы, эти самые ресурсы удалось направить на развитие той же магии. И результат воистину впечатлял… Тогда как самые стабильные миры уже успели хотя бы раза два откатиться в варварство и начинать сначала.

Всё это я вспоминал в своей обычной манере — впитал души, почувствовал в себе некоторые перемены и кусочек памяти открылся сам собой. Интересная, хоть и древняя и слишком гладко звучащая история — наверняка на деле всё было жестче, кровавее и сложнее.

Только вот вряд-ли я когда-нибудь это узнаю. А жаль…

И именно в этот момент расслабленности и задумчивости я ощутил пусть очень слабую, но узнаваемую магию. Магию шведского принца Ивара Кровавой Ладони, что донеслась до меня прямиком с «Ольфира». Что там происходит⁈

Глава 16

Как вы и хотели — изложу во всех подробностях, что там с нашим богатырем, которого Пепел с собой на замес притащил)

* * *

Охваченный тревогой, я летел на всей доступной скорости. Неужели долбанный швед каким-то образом проник на «Ольфира» и сейчас готовится устроить там побоище? Но тогда почему до сих пор ни единого признака начавшейся битвы, почему полотно блокирующих Пространство чар всё ещё цело?

И где его подчиненные? Не мог же он, право слово, сунуться сюда один? Ивар был далеко не из числа трусов, и если бы ситуация требовала риска ради победы или хотя бы размена ударами в его пользу, он бы не колеблясь на это пошел. Я сражался с ним, лично и потому могу кое-что утверждать о его характере, о его нраве.

Битвы настоящих мастеров, боевых магов нашего уровня, с нашим опытом и навыками, это не просто поединок. Наши удары, наша защита, наши сталкивающиеся и сплетающиеся ауры — всё это насыщенно Силой Души. А что есть, по большому счету, Сила Души? Это воплощенная и получившая возможность влиять на реальность качество нашей, как и следует из названия, души. У разных Сил Души, в зависимости от обладателя, её свойства и восприятие могут отличаться… И когда ваши Силы Души сходятся в бою, вы на подсознательном, интуитивном уровне узнаете информацию друг о друге.

В общем, если бы Ивар счел это уместным, он бы сунул голову в пасть льва. Но в данном случае игра при любом раскладе не стоила свеч, во всяком случае риска нападения в одиночку. Сомневаюсь, что его рана успела зажить…

А потому я долетел до крепости не сразу и мчался не на предельной скорости — нужно было сплести несколько довольно сложных, энергоемких и нетипичных для меня заклятий.

— Щиты на максимум! — бросил я капитану нашей летающей крепости. — Бойцов — в ружье! Магам быть готовыми поднять защиту и прикрыть себя и подчиненных!

Не слушая ответа я влетел в одну из небольших башенок на главном здании крепости. Именно отсюда я ощущал слабую ауру своего врага.

Конечно, это всё слишком сильно смахивало на ловушку. А потому моё настоящее тело, сокрытое десятком накинутых на меня иллюзий и маскировок, парило высоко над крепостью, готовясь к любому повороту событий.

Внутрь ворвалась весьма качественная иллюзия. Не просто бестелесная копия меня — этот двойник был вполне материален, на нем висело довольно сильное защитное заклятие, а в руках он сжимал настоящее Копьё Простолюдина. Увидев моё Живое Оружие в его руках враг может действительно купиться… Двойник был окутан Желтыми и Золотыми Молниями, по Копью бежали Синие — всё смотрелось довольно достоверно. За Живое Оружие я не переживал — если бы там действительно были враги, я бы просто усилием мысли заставил бы его вернуться, и мало что в мире было способно этому воспрепятствовать… А всё, что могло это сделать, относилось к ритуальной магии и требовало неприлично долгой подготовки.

Я мог смотреть глазами своего творения, чем я сейчас и был занят. И, признаюсь, увиденное меня немного сбило с толку. Никаких признаков Ивара, засады и вообще хоть малейшего присутствия врагов не имелось.

Аура же, что привлекла мое внимание, исходила от сидящего на кровати богатыря, что широко распахнутыми глазами уставился на незваного гостя, оглядывающегося в его комнате с крайне воинственным видом. Так…

— Отмена тревоги, — послал я мысль капитану.

Я слетел вниз, снимая маскировку. Иллюзию я тоже развеял, и Простолюдин сам влетел мне в руку. Я аккуратно погладил древко копья, и от моего верного боевого товарища хлынула волна удовольствия. Словно пес, которого вернувшийся с работы хозяин за ушком почесал и пузико погладил.

— Федор Дубышкин к вашим услугам, ваше высокопревосходительство, — поклонился взявший себя в руки богатырь, когда я влетел в окно. — Позвольте ещё раз выразить свою благодарность за всё, что вы для меня сделали. Я в огромном долгу перед вами, и если есть что-то, что в моих силах — только скажите!

— И тебе не хворать, Федя, — усмехнулся я, подойдя к нему и протянув ладонь для рукопожатия. — Экий ты куртуазный стал! А ведь прежде был куда проще… Что за придворная дама или светский лев тебя покусал? Среди моих подобных вроде почти нет.

Смущенно кашлянув, широкоплечий здоровяк пожал мне руку. Я же сосредоточился на его ауре, ощупывая и осматривая его своим магическим восприятием. И от увиденного у меня поползли брови наверх, пытаясь добраться до своих товарищей непосредственно