Молот империи 5 (СИ) - Никита Киров

class="p1">— Мне — перемены, — Рэгвард усмехнулся. — Сильная власть совета империи, никакого влияния Великих Домов, чтобы больше никогда не допускать гражданских войн и кровной мести. Путь к тому, чтобы мы очистились и не напоминали банду древних феодалов с современным оружием. Чтобы империя действительно стала единой страной, а не лоскутным одеялом из ненавидящих друг друга народов.

Он входил в раж. Ещё по академии помню, что Келвин любил много говорить. Особенно — о политике. Вот и сейчас.

— Ульдову обещана власть, Алексей Варга должен был стать императором, а маршал Дерайга главой Великого Дома, как и его предки. Желания, которые друг друг противоречили. Бокан обещал всем всё, но никому не давал ничего. И почти всегда действовал через кого-то, сам же оставался в тени. Мало кто знал о его существовании.

— Что хотел он сам? — я немного подумал. — Хотя это очевидно.

— Да. Стравить всех, чтобы самым сильным остался он, добывать побольше ресурсов с помощью компании, а на эти деньги содержать армию наёмников из-за моря. Им он тоже много чего пообещал. Сам же знаешь, как мало у нас осталось взрослых мужчин, и как увлечённо мы их тратим в этих боях. Всего-то обычная жажда власти.

— И что, ты не видел, к чему всё ведёт? — я посмотрел на Рэгварда. — Ты же не дурак.

— Дурак, — он вздохнул. — Так хотел перемены, что ненадолго даже почти ослеп. Думал, когда вместо династии Громовых будет выборной совет земель, то всё станет лучше. Что мы действительно пойдём вперёд, а не будем топтаться на месте. И когда я понял, что ничего этого не будет, я начал действовать сам.

— Продолжай.

Над головой пролетело звено крылолётов в направлении города. Это из Бинхая, те, кто после мятежа перешёл на нашу сторону или оставался на ней.

— Дошло до меня сразу после битвы за Нерск, когда Огранию разделили, а людей, как скот, погнали в шахты. Я успел забрать себе как можно больше, но уже тогда начал понимать, что всё совсем не так, как мне обещали. И тут Бокан самостоятельно начал разъезжать по Огрании и моей стране.

— Для чего?

Келвин вместо ответа полез в карман и достал оттуда свечу предка. Эта не горела, но часть камня покрыта гарью, будто она потухла. А это же невозможно, свечи не гаснут.

— Собирал свечи по некоторым знатным домам, где они были. Лично. Странное дело для человека его уровня, да и тем более для того, кто всегда прятался за чужими спинами. Но он и правда требовал у знати отдавать ему свои реликвии, которые те ещё не передали для боевых ригг. У меня и на западе Огрании. Сам же знаешь, какие религиозные люди там живут. Там же набирал людей, забирал с собой клановую молодёжь якобы для обучения, но куда они делись… я не знаю. Их не было в академии, когда я туда пришёл.

Келвин пожал плечами.

— А ещё… ты же был в новом Вертексе. Я посылал туда людей разобраться с Боканом, а там…

— Я в курсе. Массовые казни и трупы в подвале. И не все из них — военнопленные.

— Да, — Келвин поёжился. — И свечи, которые вновь горели. А ещё есть такие, которые потухли. Насчёт этого я так и не понял. Зато понимал другое. Бокан начал избавляться от союзников. Сначала Ван Чэн, а следующий — Сантек. Но тут они уже сами поняли, как всё меняется до того как он успел их уничтожить. Я не сразу связал его с заговором Ульдова…

— Бокан — внебрачный сын императора Игоря Громова.

— Ого, — Рэгвард заметно удивился. — Вот этого я не знал. В общем, после битвы за Нерск я начал понимать, что всё меняется, что это будет ещё одна империя, только хуже. Тогда я решил покончить с Боканом и сам сделать свой совет. А тут ещё оказалось, что жив ты. И ещё продолжаешь сопротивляться. А потом выяснилось, что и Янек тоже жив, и вообще, ничего не закончилось. А битва за Дакун доказала это всем. Ты умудрился победить.

— И ты решил воевать на два фронта.

— В своём роде. Я не хотел, чтобы ты увяз в Мардаграде до зимы. Я хотел, чтобы всё решилось здесь, в одном генеральном сражении, чтобы мы смогли хоть как-то успеть восстановиться к зиме. Иначе империю ждёт голод и смерти. Я помог тебе вернуть Мардаград, хотя Бокан тогда чуть не сдох от злобы. А потом думал, что восстание в Бинхае тебя задержит, и я разгромлю тебя там, а после возьму столицу. Не вышло. Ты подбил наше главное оружие.

Он поднялся и размял ноги, потом снова сел.

— Слишком я осторожничал. Не хотел терять много жизней своих солдат, вот ты и нагло пришёл ко мне, — Келвин усмехнулся. — И вот, грядёт большая битва. Кто победит — тому будет принадлежать империя. Знаешь, что, Рома? Переходи-ка ко мне!

— Исключено.

— Да я шучу, — он вздохнул. — А как было бы хорошо. Мы бы спасли империю от всего. И от кровной мести, и прочего. А сейчас. Люди на югах сейчас постоянно сражаются, но когда всё закончится, они вспомнят о старых обидах. Островитяне захотят отомстить за правителя. Антония Коса убил Алексей Варга, а старик Кос убит Яном. Лину Аристид…

Тут Келвин заметно помрачнел.

— Её тоже убил Алексей, а её брата Жана, моего друга, убил Ян… раздавил клешнёй своего Исполина, пока Жан сидел в кабине. А ещё мой дядя. И ладно, хоть Лукас Сантек признал, что его сын был убит не Варга. Он тогда здорово психанул, когда Клайдеры вернули себе титул после битвы за Нерск. Поэтому перешёл к вам. Ведь его сын убит их руками, он это помнил.

— Твой друг Жан погиб в бою, — сказал я. — А Ян тогда пришёл мне на выручку. Девушку да, жаль. Как и того парня, Антония. А его дед, старик Кос провалился под лёд, иначе бы перестрелял нам полгорода. Что до твоего дяди…

— Он плёл против меня заговор, — Келвин кивнул. — И не возражал бы, если бы я тогда погиб на этом острове во время учёбы. Но что до остального…

— А ты убил моего брата, — раздался новый голос.

— Давно ты слушаешь? — спросил я, поднимая голову.

Ян медленно вышел из-за угла. Амулет Громовой на его груди едва светился, кулак сжатый. Янек сел рядом со мной, и ощущение было такое, что я сел рядом с печкой в бане, так он кипятился от злости.

— Недавно, — голос Яна спокойный. — Не с самого начала.

— Да, Янек, убил, — Келвин кивнул. — Говорю, что кровная месть не приведёт нас ни к чему хорошему, а сам… но я бы убил его ещё раз, честно. Лина Аристид… она была… она была… необычной. Она дружила со всеми, ты и сам же тогда пытался за ней увивать, помнишь? Правда, слишком ты