Сидус. Вида своего первый - Данияр Саматович Сугралинов

— Вам повезло, что оружие не работает без привязки к владельцу, — сказал торговец, оказавшийся за моей спиной. — Попытка атаковать гражданина Сидуса — гарантированный отрицательный баланс. Даже с учетом того, что навредить ваш глупый хомо каккерлаку все равно бы не смог.

«Каккерлак — разумный инсектоид с Гезельса, — подтянул мозг информацию из Кодекса. — Раса известна активной экспансией в самых разных участках галактики».

Похоже, Крисси тоже прочитала про «таракана» и побледнела.

— Не забывайте мой последний совет, хомо Картер Райли, — сказал кур’лык Анак Чекби. — Иначе не проживете на Сидусе и сотни тиков…

Кивнув ему, я вышел из магазина и встал рядом с недовольным Ирвином.

Крисси вышла следом и заглянула в соседнюю лавку с экипировкой, чтобы вытянуть оттуда Юто и Малыша.

Ирвин поозирался, потом придвинулся ко мне и озабоченно прошептал:

— Парнишка этот, Шакир, совсем глупый, не натворил бы делов. Мисс Сауэрбранн и мистер Эндо, чего скрывать, солдафоны, невысокого полета птицы. Мисс ван де Вивер, думаю, и вовсе нет смысла считать своей — пособница террористов! Держали бы вы с ними ухо востро, Картер!

Я недоуменно посмотрел на него, похлопал по плечу и сказал:

— Так я такой же солдафон, Ирвин. Крисси шантажировали, а Малыш… с ним я поговорю. На крайний случай у меня есть бдительный и подозрительный вы. Так что не волнуйтесь. А сейчас улыбнитесь, потому что сюда идут Юто, Малыш и Крисси, пусть думают, что вы рады их компании.

Он криво улыбнулся, покачивая головой и продолжая что-то ворчать.

Я перевел взгляд на друзей. Малыш, шедший с пустыми руками, вдруг отстал и вернулся в лавку. Снова вышел, только уже с клеткой с Тигром.

Почти одновременно из магазина человеческой одежды напротив вышла Хоуп. Она возбужденно начала рассказывать о вечных джинсах и всепогодном плаще, который превращается хоть в пальто, хоть в футболку, но замолчала, заметив, что мы не разделяем ее восторга.

Я рассказал о беседе с кур’лыком Анаком Чекби, умолчав об артефакте Предтеч, и пристыдил Малыша. Он пытался оправдываться, но как-то по-детски, мол, не хотел, не подумал, и вообще, он не специально.

После произошедшего доверять ему подарок Микки было глупо, поэтому я отобрал у него клетку с Тигром, сказав:

— Ненадежный ты хомо, Малыш Шак. Хомяк дорог мне как память о Микки, моей дочери. А ты его чуть не потерял! Ты зачем каккерлака пытался подстрелить?

— Мистер Райли! Я же не нарочно! Оставьте мне Тигра, я больше вас не подведу! Клянусь!

— Верю, — сказал я уже мягче. — Но хомяка понесу сам.

Его толстые губы задрожали, но я был неумолим. Окинув взглядом притихших товарищей, сказал:

— Идем дальше.

Еще часа два мы бродили по Галактическому рынку, который будто перенесся из другого мира, был шумным и пестрым, как восточный базар. Сознание все еще не до конца принимало реальность, уж слишком она была фантастичной. Пару раз, не веря своим глазам, я даже пытался себя ущипнуть, боясь, что сплю, но смысла в этом не было — на Сидусе невозможно навредить даже себе.

Поражали размеры Второго куба. Казалось, всей жизни не хватит, чтобы его обойти, но мы продолжали бродить и шли, удивляясь соседству первобытного в виде стен-кораллов и высокотехнологичного — например, голограмм и летающих платформ разных размеров, соединяющих ярусы Галактического рынка между собой и с летающими островами, которые, как оказалось, были полыми внутри — там тоже находились магазины и порталы в карманные измерения.

Над одним из подобных Малыш заприметил вывеску «Питейное заведение с азартными играми и ставками на бои питомцев. Здесь создают миллионеров!» и ломанулся туда.

Мы его еле остановили. Помогло только напоминание, что денег у нас нет, а значит, и делать там нечего.

— Есть у меня деньги, — покраснел Малыш и покосился на клетку в моей руке. — Мистер Райли, как думаете, есть шансы у Тигра против местных? Может, выставим его?

— С ума сошел? — ахнула Крисси. — Ты точно в «Разум» вложился? Может, в «Антиразум»?

— Послушай меня, сынок, — сурово обратился к Малышу Юто, морщась и потирая ногу. — От азартных игр один вред — кошельку и нервной системе. Не потерплю в семье лудомана!

После такого заявления Малыш отшатнулся от дорожки к злачному заведению, и мы пошли в другую сторону.

Настал момент, когда все устали, но мы-то с Крисси, Хоуп и Малышом, вдохновленные новыми впечатлениями, были бодры, а вот старики валились с ног. Ирвин демонстративно тяжело дышал, отставал и делал вид, что вот-вот упадет замертво, а Юто хоть и держался, но ковылял, прихрамывая.

Первым не выдержал Ирвин и осторожно поинтересовался:

— Не пришло ли время ужина, господа? На Земле сейчас двадцать один ноль-ноль. Время ужинать уже прошло, чего не скажешь о позднем ужине. Первый пропустить еще куда ни шло, но оба…

— Вы два раза в день ужинаете, мистер Горовиц? А завтраков у вас сколько? — съязвила Хоуп.

Ирвин промолчал, зато ответил живот Малыша — взревел голодным тигром.

После короткого обмена мнениями выяснилось, что зверский голод убил все остальные мысли у Ирвина, Малыша и Крисси. Юто больше думал о постели, чем о еде. Потерпеть готовы были только мы с Хоуп.

По службе в миротворцах я знал, что есть люди, которые и получаса не продержатся, если не покормятся в положенное время — вой такой поднимут, мало не покажется. А есть такие, как я или Хоуп, которые забывают про еду, когда чем-то увлечены. И этих типов примерно поровну. Именно так вышло и с нашей группой.

Впрочем, я и сам ощущал зверский голод, но только когда думал о еде. Хорошо, во время прогулки удалось перекусить питательным батончиком. Хоуп предусмотрительно вытащила несколько таких из пищевого блока в кают-компании лайнера — они остались незамеченными другими пассажирами.

С водой проблем не возникало — питьевые фонтанчики размещались по всему Первому кубу. Главное было не ошибиться и нажать во всплывающем интерфейсе кнопку «Хомо — вода», а не что-то другое вроде желто-оранжевого диоксидифторида, служащего аналогом жидкости для каккерлаков. Хотя, думаю, Разум такого не допустил бы.

Горовиц, наверное, обдумывал ответ на вопрос о двух ужинах, прежде чем что-то сказать, но, когда созрел, разразился гневной тирадой:

— Да что бы вы знали обо мне, мисс Сауэрбранн! Посмотрел бы я на вас с моим лишним весом и в моем возрасте! Еда да выпивка — две мои последние радости, и тех я лишился! Брожу тут с вами, как будто мне двадцать лет! А мне не двадцать! Мне почти шестьдесят! А два ужина, потому что я не могу уснуть голодным!

Пристыженная Хоуп начала