Его последний приказ - Дэн Абнетт

часы. Пятнадцатый был адской дырой. Располагаясь в топкой низине под вратами, он был сырым и заболоченным. Подъездные пути были болотами, а уборные, несомненно, стали трясинами. Место сильно воняло, а облака кусачей мошкары кружились во влажном воздухе. Они летали между палатками, которые промокли от грунтовой воды, огромные наросты плесени и грибков покрывали мягкие поверхности брезентов. Грязный дым готовки был густым, и в нем были намеки на протухшее мясо и жир. Все люди, мимо которых они проезжали, были бледными и с впавшими глазами, уставшими и напряженными. Они смотрели на проезжающий транспорт с угрюмым выражением. Ладд начал чувствовать себя еще более тревожно.

Северный конец пункта был кольцом позиций артиллерии, активно посылающей снаряды в широкий фасад ворот, и омывающей пункт фуцелиновым дымом. Постоянного сотрясания земли выстрелами орудий было достаточно, чтобы довести человека до грани. И это повторялось каждый час каждого дня.

Ладд подпрыгнул, когда группа Стервятников пролетела над ними, ревя турбодвигателями. Штурмовики широко разошлись и выстрелили в темную пасть прохода, извергая ракеты в искрах и дыму.

— Успокойся, — сказал Гаунт.

— Я спокоен, — сказал Ладд. — Очень, очень спокоен.

Гаунт был весьма обеспокоен насчет пятнадцатого: высочайший уровень дезертирства и страшные заболевания. Ощущения от этого места неприятно напомнили ему о Гереоне и тамошней заразе. Он чувствовал, как его кожа зудит. Это заставило его на мгновение подумать о Кёрк. Он задумался, какая судьба постигла ее, и был удивлен, когда понял, что ему все равно. Он сомневался, что увидит ее когда-нибудь снова.

Он провел минут двадцать с командиром пункта, измученным полковником, который был здесь уже очень долго, и у которого в голове было полно забот. Ладд видел медицинские палатки – в пять раз больше, чем к комплексе лазарета на пункте 10; дополнительные секции добавили за последние несколько дней, чтобы разместить заболевших Гвардейцев. Старший медик хотел отправить больных с передовой, но запрос был отклонен из-за страха занести инфекцию на «чистые» пункты.

— Они говорят, что это зараза Хаоса, — сказал Айэнмедоу Ладду, пока они ждали Гаунта снаружи командного пункта. — Что-то в воде, что-то в воздухе. — Айэнмедоу повязал шарф на лицо. Ладд думал, что капитан выглядит, как бандит.

Он был вовсе не удивлен тому, что болезнь поразила пункт. Условия были ужасными: сыро, что уже в одиночку создавало благоприятные условия для развития инфекции, и у Ладда была мрачная уверенность, что просачивающиеся уборные на многое смогли бы ответить.

Зараза Хаоса? Ответ не должен был быть таким фантастическим. Но даже в таком случае, у Ладда было ощущение, что заразные микробы копошатся повсюду на нем. И он хотел перестать подпрыгивать каждый раз, когда огромные пушки на северном краю лагеря стреляли.

Появился Гаунт. — Ну и дыра, — пробормотал он. — Я сам бы отсюда сбежал.

— Я понимаю, о чем вы, — сказал Ладд.

— Я пойду достану для нас места, — сказал Айэнмедоу.

— Зачем? — спросил Гаунт.

Айэнмедоу пожал плечами. — Ну, сэр. Уже середина дня, и если мы уедем в течение часа или около того, отлично. Но если мы задержимся подольше, то нам нужно будет остаться до завтра.

— Потому что?

— Приказ Маршала Саутоя, сэр. Ни при каких обстоятельствах не предпринимать поездки после темноты. — Гаунт бросил взгляд на Ладда. — Мы здесь не пробудем долго, Айэнмедоу, — сказал он. — Не беспокойся об этом.

— Вы что-то выяснили, сэр? — спросил Ладд.

— У меня есть подозрение. И я надеюсь, что очень сильно ошибаюсь, — ответил Гаунт.

До того, как он смог объяснить более детально, особенно ужасный взрыв раздался в воздухе у северного прохода. Взрыв сотряс землю и выбросил кольца пламени к небу.

— Святой Трон! — прохрипел Ладд. — А нам не нужно...

— Что, Ладд?

— Бежать, сэр?

Гаунт покачал головой. — Это был, всего лишь, танк. Боеукладка взорвалась.

— Откуда вы знаете? — спросил Ладд.

— Я уже такое слышал. Бедные ублюдки. Да защитит их души Император. Ладно, идем в столовую.

Ладд с недоумением уставился на Гаунта. — Вы хотите есть?

— Нет.

— Сэр, я предлагаю вам поговорить со старшим медиком.

— Это подождет, Ладд. — У Гаунта в руке был планшет. — Командующий пунктом дал мне это и я быстро просмотрел. Отсюда мои подозрения. Я хочу сначала проверить их. Айэнмедоу?

— Да, комиссар?

— Я хочу извиниться, капитан.

Айэнмедоу выглядел озадаченным. — За что, сэр?

— Я думаю, что в следующие полчаса могу сильно ранить вашу гордость.

— Я вас не понимаю, сэр.

— Не важно. Просто примите мои извинения сейчас. Помните, что здесь ничего личного. — Айэнмедоу посмотрел на Ладда, который только пожал плечами.

— Туда, джентльмены, — сказал Гаунт и направился к палаткам столовой.

Длинный ряд открытых по бокам палаток столовой кишел жующими солдатами, выуживающими тушенку из помятых банок. Под потолком навеса струился дым, а запах мяса был густым.

В конце главной палатки группа из рабочих Муниторума и помощников от Гвардии разливали дневную раздачу на подносы ожидающих людей, размешивали на плитах еду в тяжелых кастрюлях, делали пюре из овощей, которые уже пережили свой расцвет.

— Ладд? — сказал Гаунт. — Иди, задай несколько вопросов. Займи персонал. Получи несколько простых ответов.

— На что, сэр?

— На все, что придет в голову. Айэнмедоу? Фуражка и плащ, пожалуйста.

— Что?

Гаунт снял свою комиссарскую фуражку и тяжелый кожаный плащ и обменялся с Айэнмедоу на куртку и фуражку. — Теперь ты притворяешься комиссаром. Ничего не говори, смотри равнодушно, и дай говорить Ладду.

— Сэр, это очень неправильно...

— Я очень неправильный, — ответил Гаунт, надевая фуражку. — И сними эту фесову бандану. Ты выглядишь, как бандит.

Айэнмедоу надел фуражку и плащ, и пошел за Ладдом в столовую. Они