Ферма - Елена Федоровна Янук

включился? Пока отключи, при необходимости воспользуешься.

Я кивнула и поежилась. Лучше бы вовсе тепло не отключать…

Для поездки мне выдали толстый плащ, широкий пояс с карманами, набитый полезными вещичками от Марины, грубые ботинки, в которые легко вместились три пары толстых шерстяных носок и меховые перчатки, в них можно влезть по локоть, будь мои кости чуть помягче.

Опасаясь потерять драгоценные вещи, я всунула перчатки за пояс, и, чувствуя себя абсолютно неготовой, — вообще ни к чему на свете, — подошла к Жоржу.

— Итак… все проверил? — сквозь зубы спросила я.

— Тебя Кнут с командой познакомил? — как-то чересчур бодро поинтересовался он.

Теперь я обнаружила, что команда частично собралась у двери вездехода. Они смотрели на меня с нетерпением.

Высокий как жердь довольно смуглый парень измерил меня изучающим взглядом. Рядом с ним стоял худой паренек пониже и помельче, но с такими же темными и пронзительными глазами. Братья? Кажется, высокий был чем-то очень недоволен.

Откуда-то из-за вездехода раздавался громкий стук, чей-то голос произнес:

— Готово! — И из-за вездехода вышел светловолосый и голубоглазый охранник (как я поняла по костюму как у остальных) еще один попутчик. Заметив нас с доктором, он застыл как вкопанный.

Жорж тронул меня за локоть:

— Ивет, смотри. Это Резар и Лекка. — Жорж показал на двух смуглых упырей, которые теперь смотрели на меня, мягко говоря, с безразличием.

— Ты еще тут смотрины устрой, — гневно прорычал Кнут, не дав Жоржу представить мне светловолосого парня. — Проверьте все припасы и садитесь в машину!..

Мои попутчики послушно разбрелись по помещению, заканчивая сборы.

Так как мне здесь было нечего, украдкой обняла Марину, которая на миг опешила, так что только тихо сказала:

— Не давай им себя в обиду! — Она сунула мне инъектор с десятью дозами алкоголя. Я взяла его, кивнула и быстро забралась внутрь.

Едва расправив плащ, устраиваясь на переднем сиденье, краем глаза успела заметить улыбку.

— Привет, Ивета, я Санька — сказал, оборачиваясь с места водителя светловолосый спутник.

— Э-э, привет… — немного скомкано отозвалась я. Так и не привыкла, чтобы упыри вот так просто со мной разговаривали, и смелой была только рядом с Мариной.

— Нам не дали нормально познакомиться, я решил поговорить здесь, — также дружелюбно продолжал Санька.

Я медленно, скрывая смущение, кивнула, не зная о чем с ним говорить.

— Все нормально? Готова к поездке? — спросил он.

— Я в порядке… готова, угу, — мой голос надломился. Как тут к чему-то приготовиться, если от страха в груди все связалось узлом. Я как-то умудрялась бояться всего и сразу: и того, что не справлюсь, и что в нужный момент не вспомню, как выбирать направление, и завалю все дело, тогда мы заплутаем и все погибнем. Еще нападения упырей чужих, да и тех, кто со мною, тоже… Что вездеход сломается и мы останемся в лесу и самое главное, я боялась, что все это затеяла зря и мы не найдем ни Георга, ни Корбана.

— Тогда все хорошо, если готова, — наблюдая за мной, произнес с легкой насмешкой Санька и вернулся взглядом к громоздким железным воротам, которые, нажав кнопку на пульте, поднимал Кнут.

Двери вездехода распахнулись и в кабину нырнули трое оставшихся членов нашей команды. Жорж устроился на переднем сиденье рядом со мной, двое других расположились на диване позади.

Мотор заревел, машина затряслась и, громко рыча, через раскрытые ворота медленно выбралась в лес, где совсем стемнело.

— Как там говорили раньше… в добрый путь! — тихо, словно сам себе, пробормотал Санька. Но никто не отреагировал, демонстративно укладываясь спать, воины стягивали свои черные плащи, устраивая из них себе постели.

Я наоборот, завернувшись в плащ посильнее, села ровно, намереваясь смотреть за дорогой.

Итак, нас пятеро: Санька, Жорж, Резар, Лекка и я. И двум из них я не внушаю доверия. Резар и Лекка так и делали вид, что меня здесь нет.

Интересно, что у нас получится в дальнейшем?

Ехали мы долго. Санька уверено вел машину, видимо неплохо ориентируясь в этом лесу, и моя помощь до утра не понадобилась.

Жорж пытался меня разговорить, повторив глупую шутку, как верная служанка рвалась спасти хозяина, но я молча покачала головой не собираясь беседовать. На третьей попытке он махнул на меня рукой и, устроившись на свернутом плаще, как на подушке, наконец, уснул.

Санька, бодро вглядываясь в темноту, уверенно вел машину, постепенно упокоившись, я тоже уснула.

Утром мы все проснулись от того, что постоянно рычащая и трясущаяся машина вдруг остановилась.

Санька раздраженно потер пальцами центр лба, и устало добавил:

— Ну, все, умывайтесь, перекусывайте, а я спать.

Я тут же обернулась, но никого кроме меня слова Саньки не удивили. Жорж выглядел раздраженным ранней побудкой, завернувшись в свой плащ, отвернулся и продолжил спать. Резар лениво потягивался, а Лекка смотрел на свой плащ-подушку с непередаваемой тоской. Значит, Кнут или Марина собрали в команду несколько водителей. Что ж, я могла догадаться, что они заранее это продумают.

— Санька, а ты что? Есть не хочешь? Я думал ты с нами… — После сна немного хрипловатым голосом, удивленно произнес Лекка.

— Ладно, так и быть, поем и спать… — великодушно отозвался наш водитель, зачем-то подмигнув мне.

Я тут же быстро отвернулась, скрывая смущение, словно заметив мой взгляд, он застал меня с чем-то постыдным.

Наконец, рядом закопошился раздраженный Жорж и первым делом прорычал Лекке:

— Жратву доставай, чего сидишь как остолоп?

Лекка и Резар возмущенно переглянулись, явно собираясь осадить грубияна.

— Вот и доставай, чего сам сидишь? — недобро процедил Резар, окинув раздраженным взглядом Жоржа.

— Не начинайте… — с раздражением проворчал Санька и выбрался наружу, явно собираясь лично достать ящики с припасами.

Щелкнул замок, возле двери что-то грохнуло, это разгневанный Санька бросил ящик с припасами на землю.

Игнорируя друг друга, все выбрались наружу. Я вышла из вездехода последней.

С умыванием и прочими утренними делами закончила быстро. Вернувшись к машине, стала дожидаться остальных. Холод пробирал до костей, одежда не спасала, зубы невольно выбивали барабанную дробь, безумно хотелось домой, к себе в комнату.

— Жаль некогда костер развести и согреть тебе чаю, чтоб не мучилась с замерзшим завтраком, — вручая мне холодный пирог, улыбаясь, посетовал Жорж, пока остальные вскрывали пакеты с кровью. Если честно, я была благодарна ему не только за протянутый пирог, но еще