Парадокс жнеца. Книга вторая - Сергей Извольский

что до грядущего захвата планеты, до прибытия эскадр Конгломерата, оставалась всего неделя. Шансов у Протектората отстоять Альбион не было, но были некоторые возможности. Согласно которым уже была ведется кое-какая работа, и Варрон сейчас озвучивал свои планы оставить живым заслоном на планете Силы Обороны и два наших легиона — выиграв некоторое время, пока армия вторжения будет перемалывать наши войска, а самим же, вместе с Пятой бригадой космодесанта, двинуть в сторону Простора Гелиоса.

«Кордицепс однобокий», — вдруг прозвучал эхом голос странного пассажира в моей голове.

«Да что такое несешь⁈» — мысленно поразился я услышанной нелепице.

Пассажир не ответил, но это уже и не было нужно — я вдруг понял, что он имеет ввиду. Кордицепс однобокий, я ведь знаю, что это такое.

И теперь я вдруг все понял.

Вообще все.

Как это у меня часто бывает, в голове словно мозаика сложилась.

— Лорд-протектор?

— Да? — прервался Варрон на полуслове.

— Прошу простить, но у меня есть один вопрос, который к теме не относится, но не дает мне покоя. Спать и кушать не могу, вот навязчивая идея, помогите справиться. Так вот, вопрос: если я оказываюсь в чужом, не своем, монолите, в чужой оболочке, то куда уходит душа-владелец этой оболочки?

Варрон взглядом показал недоумение и недовольство, но все же ответил.

— Душа становится безмолвным гостем в теле.

— То есть предыдущий хозяин тела просто безмолвно наблюдает за происходящим? А после того, как меня забирает туман аномалии, что происходит?

— Свидетельств нет, но есть теория, что человек — если ментально слаб, умирает или сходит с ума. Если с ментальной устойчивостью все хорошо, воспринимает произошедшее как помутнение, имея воспоминания о произошедшем. Но это сейчас неважно, потому что на повестке дня совсем другие, гораздо более важные…

— Да-да, прошу извинить, — развел я руками извиняющееся. — Слушаю внимательно.

Варрон кивнул, принимая извинения, и продолжил. По его плану в Академию я больше не возвращаюсь — прямо сейчас и прямо отсюда лечу на флагманский корабль нашей фамильной эскадры, на котором нам предстоит провести несколько лет в пути, перед тем как прибыть в Простор Гелиоса.

Несколько неожиданно, но похоже, мой путь на Альбионе закончен.

Варрон продолжал что-то говорить, я продолжал слушать и кивать, даже комментируя иногда — словно раздвоившись. В один из моментов посмотрел на Юлию украдкой, взглядом показал ей на лорда-протектора.

Нимфа не кивнула и никак не отреагировала. Хотя я почувствовал — все поняла. Кайсара кстати тоже увидела, почувствовала и все поняла. Но даже не глазом моргнула.

Хорошо быть главой фамилии, в которой младшие родственники в тебе не сомневаются.

Я уже, параллельно что-то говоря, поднялся и обойдя стол наклонился, показывая на карте якобы уязвимые места планетарной обороны. Когда Варрон посмотрел внимательно в ту сторону, глаза его вдруг на миг остекленели. Как и у преторианца недавно — нифма задействовала свою силу внушения на всю катушку; я это понял по тому, что Юлия уже валилась со стула, от усилия просто захрипев и потеряв сознание.

Но мне ее усилий хватило — когда краткий миг замешательства прошел, у Варрона под подбородком уже торчала глубоко вбитая финка НКВД. Лорд-протектор посмотрел на меня удивленно, еще не понимая, что произошло. Минул еще один краткий миг, и вновь время остановилось, все чувства пропали, а в теле возникла необычайная легкость пустоты.

Снова я смотрел на происходящее сверху, обозревая всю картину. Варрон, как я и предполагал, оказался жнецом — и я сейчас наблюдал нас обоих, замерших у стола. Причем я знаю, что и Варрон наблюдал эту картину. До того момента, как его фигура обратилась в прах, а на ее месте возник энергетический сгусток ярко-зеленого сияния. Призрачный двойник, аура души, сотканная из зеленого сияния.

Все, пропал Варрон, даже на клинке ни капли крови; слепок ауры к этому моменту поплыл и потек, меняя форму. Никакого преображения, как в прошлый раз — когда черты Вики заменили черты пустоглазой Октавии: Варрон сейчас находился в своем истинном облике, а не в чужой временной оболочке. Оставшееся от него сияние закрутилось водоворотом, центром которого оказался я. Энергия наполнила меня и в тот момент моя фигура, которую я наблюдал со стороны, ярко сверкнула.

Тут же вернулись чувства, эмоции, ощущение тяжести тела. Крутанув финку в руке, я убрал ее обратно в карман. Теперь пути назад точно нет. Только вперед.

И вот интересный момент: не будь недавнего путешествия в иной мир на «внешнее поле экспериментов», куда меня отправил сам Варрон, я бы просто так его, руководствуясь лишь призрачными подозрениями, убить бы просто не смог. Сейчас же — как кашлянул.

— Ты зачем это сделал? — ровным голосом поинтересовалась Кайсара.

В этот момент на полу слабо заворочалась Юлия. Я помог ей подняться, усадил ровно. Усилия для того, чтобы отвлечь Варрона, она приложила титанические — бледная, глаза слезятся, руки дрожат, но вроде понемногу приходит в себя.

— Слышали про зомби-муравьев? — придерживая нимфу на стуле, повернулся я к Кайсаре и Антохе.

— Нет.

— Вернее, про гриб-паразит. Кордицепс однобокий.

— Нет.

Сам я про этот гриб слышал потому что посмотрел — в ходе своего относительно недавнего полугодичного отдыха от отдыха, популярный сериал про зомби. И заинтересовавшись темой, покопался потом в интернете — так что знания есть у меня, и именно эти знания помогли выстроить в голове стройную картину мира и чужих планов.

Ну, как выстроить — теперь у меня есть теория.

— У нас на Земле есть гриб-паразит. Он заражает муравья, после чего тот уходит из муравейника, залезает на удобное растение и закрепляется на листе. Муравей при этом еще жив, только подконтролен грибу-паразиту. И когда муравей на листе закрепится, он умирает, а гриб прорастает по всему его телу, которое становится коконом для паразита, но это уже не так важно. Теперь, самое главное: гриб контролирует еще живого муравья посредством адаптивной манипуляции. Для этого, заразив носителя, гриб-паразит образует внутри тела муравья сложную клеточную сеть, которая оплетает все внутренние органы, но при этом, внимание, не проникает в центральную нервную систему! То есть муравей становится словно пассажиром в своем собственном теле, безмолвно наблюдая как паразит занимается своими делами.

— Как жнец, если в чужом монолите, — поняла Кайсара.

— Да.

— Но это не объясняет причину того, что ты прикончил лорда-протектора Альбиона.

— Я еще не закончил. У нас на Земле доказано, что такие вот