Код идеальной магии 2 - Лев Котляров

я, садясь рядом с Ветром на заднее сиденье.

— На приятную беседу в один из наших филиалов, — сказал Котов, уверенно выезжая на дорогу. — Сразу хочу вас предупредить, вы не арестованы и это не допрос. Просто нужно уточнить некоторые детали вашей деятельности в Дубровске.

Моей деятельности? Интересно. Оставался вопрос: о какой именно деятельности он говорит? Но гадать я не буду, спокойно дождусь, когда эти двое раскроют мне свои карты, а там уже решу, что делать.

Хотели бы меня убить — сделали бы это без каких-либо предварительных разговоров.

Мобиль плавно катился по городу, помогая Алексе составлять новую карту Дубровска. Здесь я еще никогда не был: сплошь административные, безликие здания со скромными табличками, куцые елки да кусты сирени.

Скукота и банальщина.

Котов припарковался у одного из таких строений, вышел и даже открыл передо мной дверь.

— Прошу за мной, Тимофей Викторович.

Широкие двери, уставшая девушка на стойке, а потом длинные коридоры. Чтобы выбраться из этого бюрократического лабиринта, мне понадобится помощь Алексы!

Нас проводили в скромно обставленную переговорную. Она не походила на допросные из фильмов, но здесь также стоял одинокий стол и четыре стула. Не хватало только настольной лампы, которой мне бы светили в лицо.

— Присаживайтесь, — сказал Котов, — желаете кофе? Чай? Виски?

— Кофе, пожалуйста, — ответил я.

Еще я заметил, что они практически полностью игнорируют Ветра. Скорее всего, воспринимают его, как охранника. Но почему тогда не попросили подождать за дверью, а как и меня, пригласили в переговорную?

Хотя сесть и кофе ему не предложили.

Через минуту зашла еще одна уставшая девушка и принесла четыре чашки. Я глянул на них и удивленно отметил, что Ветру достался чай, как он и любит.

Значит, они про него и такое знают?

Это мне совсем не понравилось, но я не кривил лицо, а продолжал оставаться спокойным.

— Итак, Тимофей Викторович, вы привлекли наше внимание по ряду вопросов, — начал Котов, выкладывая папку на стол, которую вытащил из кармана плаща.

— Слушаю внимательно, — мне действительно было интересно, что именно привлекло внимание аж тайной императорской службы.

— Начну, пожалуй, с убийства Цаплина, — он бросил на меня испытующий взгляд, но я и бровью не повел. — Согласно нашим данным, вы заключили с ним сделку, после чего убили. На глазах у свидетелей.

Он замолчал, и мы уставились друг на друга. Но вопроса он не задал, так что мне нечего ему было сказать.

— Вы подтверждаете, что вы убили Игоря Васильевича Цаплина? — Котов понял, что я не спешу поддерживать беседу, и спросил в лоб.

— Я не убивал Цаплина Игоря Васильевича, — спокойно произнес я.

— То есть факт убийства вы не признаете, — бесстрастно кивнул он, даже не глядя на лежащие в папке бумаги.

— Я хотел бы ознакомиться с той информацией, которой вы владеете, в том числе с показаниями свидетелей.

По его реакции мне было понятно, что вовсе не смерть Цаплина его интересует. Это Котов так прощупывает меня. Что ж, облегчать ему задачу я не собираюсь.

— Хорошо, мы обязательно вам это предоставим, — шелест переворачиваемой страницы. — Как вы узнали, кто такой Цаплин?

Еще лучше. То есть они знали, что это Ланской, но при этом спрашивают меня про Цаплина. Забавный поворот.

— Что вы хотите от меня узнать? — с живейшим любопытством спросил я. — Историю Цаплина? Вы ее и так знаете. Вам нужно не это. Давайте сэкономим друг другу время и сразу перейдем к делу.

Лицо Котова не дрогнуло, но в глазах я заметил уважение. Сотрудники тайной императорской службы привыкли к тем, кто постоянно юлит. А предложение нормально все обсудить дало мне в плюс несколько очков.

«Тимофей Викторович, вас прощупывают магическими артефактами.»

«Полная блокировка. Уходи в спящий режим. Быстро.»

Она не ответила, лишь штамп на затылке покрылся мурашками.

— Хорошо, Тимофей Викторович. Мы ценим ваше желание сотрудничать, — кивнул Котов. — И сразу перейдем к главному.

Он на мгновение замолчал, видимо, надеясь, что я начну нервничать. Но я, в свою очередь, думал, что он просто банально тянет время.

— Вы обладаете силой? — глядя в глаза, спросил Котов.

— Нет, — не отведя взгляда, ответил я.

— По нашим данным, к вам вернулась магия.

— У меня нет силы.

Ох, я даже не лукавил! Никогда не думал, что говорить правду будет так приятно и весело.

— И все же, многие говорят, что вы пользуетесь силой, — доверительным тоном продолжил Котов.

— Артефакты, — пожал я плечами.

— Сами делаете?

— Купил на рынке.

— Целую коробку.

— Очень полезные вещи. Помогают сконцентрироваться.

Они знают много. Очень много. Но что им все-таки от меня нужно?

— Вы приобрели дешевые и некачественные сувениры и пытаетесь меня убедить, что они помогли вам в нескольких серьезных стычках?

— Котов, не тяните, — я подался вперед. — Говорю же, переходите к делу. Вам нужна моя помощь или вы хотите засадить меня за решетку? Определитесь уже и рассказывайте.

Такого развития беседы он не предполагал и даже машинально отпрянул. Я перевел взгляд на Калинина, который продолжал стоять столбом у стены и молчать.

Молчал и Котов.

Эти двое чего-то ждали. Окончания проверки на мою магию? Тут их ждал неприятный сюрприз.

Время замерло в этой переговорной. Я даже не слышал, как тикают часы, висящие на стене напротив меня.

Еще чуть-чуть и я начну изучать свои ногти. Меня съедало любопытство, но я старался ничем его не выдать. Спокойствие и только спокойствие.

И в тот момент, когда я почти достиг дзена, что-то изменилось. Я услышал хлопанье дверей, шаги, обрывки чьих-то разговоров. Ветер и тот едва заметно вздрогнул, очнувшись от забвения.

Я понял, что это и была проверка. Моих нервов и способностей.

Наконец, Калинин развернулся, держа в руке какой-то крупный кулон, который был сделан из блестящего, черного металла в виде многогранника.

— Тимофей Викторович, нам действительно нужна ваша помощь, — сказал он. — Однако я не могу всего вам рассказать, так как сам не понимаю, зачем вы понадобились императорской службе.

Калинин не выглядел слишком довольным. То ли ему неприятно было признавать, что великая тайная служба чего-то не могла, то ли ему претило просить помощь у такого, как я.

Я изобразил на лице вежливость и откинулся на стуле, готовый слушать. Мое молчание Калинин не