Слияние - Андрей Схемов

— Так точно. «Милаха» жива и полна сил, — отрапортовал я.

— Отличные новости, «Инженер», — с облегчением вздохнул командир. — Но, как бы мне не хотелось портить тебе настроение, а придётся. Сам понимаешь, ваша миссия ещё не завершена.

— Понимаю, — согласился я с Пороховым. — Собственно, это одна из причин, по которой звоню тебе. Как ты заметил, появилось много вводных. И, в связи с этим, я бы хотел согласовать с тобой план дальнейших действий. У меня есть кое-какие предложения…

Около двадцати минут мы с «Порохом» обсуждали предложенный мой план. В целом он его одобрил, но всё же внёс пару корректировок. А ещё он настаивал, чтобы мы не задерживались на горе и выдвинулись к «Вертепу», как можно скорее.

Но, несмотря на давление Порохова и то, что время всё ещё работало не в нашу пользу (угрозу запуска ядерных ракет никто не отменял), я позволил команде пару часов не думать о делах. Как ни крути, а эмоции переполняли всех членов отряда. И, как я был убеждён, не позволить ребятам выплеснуть накопившееся стало бы преступлением.

Впрочем, если быть откровенным, мне и самому требовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями перед следующим марш-броском.

Когда я вернулся к отряду, Ван Ваныч на радостях решил угостить всех нас своим четырехзвездочным «Генеральским СОКом». Хотя позже пожалел об этом. Ведь отказываться никто не стал. И потому заначка старика опустела очень быстро, никого толком не опьянив.

В общем, для нас наступили минуты спокойствия и безмятежности, которых так не хватало все те дни, что мы находились на этой миссии.

Единственный, кто оставался в стороне, был «Глухой». Ведь тот не мог без визора показать нам, что происходит у него на душе. А языком жестов он не владел. Со свой стороны мы пытались поддержать его, как могли. Но достичь какого-либо результата удалось только с помощью моего командирского дара. Хотя даже так слов от него услышать не получилось. Но, главное, удалось прикоснутся к его эмоциям. И, на моё удивление, выяснилось, что Егор не очень рад обновлению аномальной зоны, которое устроила Тейя. Как я понял, для него это уничтожение привычного ему мира.

* * *

Как оказалось, на выплеск эмоций нам понадобилось вдвое меньше времени, чем я на это выделил. И вскоре наши разговоры ни о чём незаметно для нас самих плавно перешли к теме о Тейе. Вернее к тому, как прошла моя встреча с ней.

На берегу реки мы развели костёр, уселись вокруг него, Пушистик улёгся рядом. И я начал снова рассказывать ту историю, которую недавно поведал «Пороху». Только в этот раз описывал всё гораздо подробнее. А в какой-то момент поймал себя на мысли, что всё, сказанное Тейей, я помнил с поразительной точностью. Словно все её слова намертво отпечатались в моей памяти. Хотя разговоров с другими людьми я с такой же точностью передать бы смог.

Видимо, это одна из особенностей Тейи — говорить, так, чтобы слушатель навсегда запоминал сказанное ею.

— Итак, — выслушав мой рассказ, протянул Фёдор. — Выходит, мы были правы практически во всём. Она не отсюда. То есть такой же пришелец, как и астероид.

— Нергал, — напомнил я имя нашего врага. Хотя Разводной итак это знал из моего рассказа. Память ведь у него гораздо лучше, чем у всех нас вместе взятых.

— Да. Нергал, — кивнул «Ключ». — Теперь мы точно знаем, что две планеты и впрямь столкнулись, образовав Землю. Затем Тейя создала здесь жизнь. И теперь, понятное дело, готова защищать своё право на существование всеми силами.

— Не всеми, — включился в разговор Ван Ваныч. — Хоти она использовать все инструменты, то просто снесла бы с лица земли всю Путорану. Наслала бы сюды всяковых извержениев да потопов. В общем, нашла бы способ избавиться от Нёргала. Так же она поступила и прошлый раз (на первой своей планете), когда сражалась с другим уничтожителем. И в итоге проиграла ему.

— Ты откуда знаешь такие подробности? — удивился я, понимая, что в своём рассказе не вдавался в детали того, что случилось с Тейей до столкновения планет.

— Понятиев не имею, — хмыккнул старик. — Просто знаю и всё. Видимо, мой дар знахаря расширился под влиянием новой системы. Теперь я понимаю того, что раньше не понимал, — он глянул мне в глаза. — Например, Максим, тот свет, что я обнаружил в тебе, но объяснить его назначение раньше не смог. Помнишь?

— Да, было такое, — кивнул я.

— Теперь я знаю, что это, — продолжал знахарь. — Это частичка Тейи. Её дар для тебя. Твоя связь с ней. Она этот свет поместила в тебя в момент падения астероида, — он окинул всех пристальным взглядом. — Кстати, у всех вас тожа новые способности завелися.

— Об этом позже, — громко сказал Пётр, обнимающий свою Анжелику. — Меня больше волнует то, что Мать проиграла в прошлый раз. Выходит, что мы сражаемся на стороне аутсайдера. Не кажется ли вам, что с такой наставницей, как Тейя, мы далеко не уйдём? Опыт проигрыша у неё богатый.

— Ты чего такое несёшь? — сердито посмотрела Анжелика на своего мужчину.

— Не подумайте, я не предлагаю занять сторону астероида, — поторопился внести ясность в свои слова «Каскадёр». — Просто, как я считаю, у нас мало шансов с такой богиней.

— Она не богиня. Она Мать всего живого на Земле, — не согласился с мечником Ван Ваныч. — Ещё душой планеты её можно назвать, но никак не богиней, — он секунд десять помолчал. — А что касается твоих опасений, Пётр — в прошлый раз у матери не было рыцаря. И систему она в том сражении не создавала. А теперь решила принять правила уничтожителя. Теперь у неё есть рыцарь, — он показал пальцем на меня, — «Инженер».

— И мы, — вставила «Милаха».

— Да, и мы, — поддержала её «Ева».

— Всё верно, — одобрительно посмотрел я на девушек.

— Двигаемся дальше, — щелкнул Разводной пальцами, чтобы привлечь к себе внимание. — Под нами находится огромный яйцеобразный саркофаг с непробиваемыми стенками.

— Он скорее цилиндрический, — снова решил внести правки Ван Ваныч. — Ведь в диаметре саркофаг около пяти километров, а в земную кору он углубляется на несколько десятков.

— Согласен, это более точный