Сергей Извольский - Гиены в средней полосе

- Туалет, - показал он кивком подбородка лейтенанту.

- А? - тот недоуменно воззрился на него в темноте.

- Туалет, проверь, - сквозь зубы пояснил сержант, и взялся за ручку двери, ведущей дальше в дом.

- Нет никого, - сообщил морщившийся Саша, закрывая туалет, и двинулся следом за сержантом, который тут же открыл дверь и вошел на кухню. Я придержал дверь, когда-то обшитую, а теперь всю в свисающих лохмотьях кожзаменителя напополам с утеплителем, и, подождав пока тот зайдет, сунулся следом. Пройдя через небольшую кухню, прошли в большую комнату. Тут стоял полумрак, свет не горел. Заходя, я надеялся вздохнуть спокойно, но не тут-то было. Уже не просто пахло, а воняло. Воняло перегаром, блевотиной, окурками. Вся комната прокурена, мне, некурящему, это особо чувствовалось. Но перебивала все вонь немытого человеческого тела, по сравнению с которой казарменный дух мог показаться ароматом ландыша. Дальше идти желанием я не горел, привалившись к стене и осматривая комнату, полиция пошла дальше.

- Итить..., - тихо выдохнул лейтенант, остановившись, и смотря за стол, в угол комнаты который мне виден не был. Я тут же отлепился от стены, сделав пару шагов, вытягивая шею, чтоб посмотреть, что его так удивило. В углу комнаты, на брошенном на пол зассаного вида матрасе лежала женщина, абсолютно голая. Тело женщины лет сорока на вид, и притом такой, потерханной жизнью женщины. Ее свисавшие к подмышкам бесформенные груди и живот были все в синяках, кровоподтеках и царапинах. Ноги у нее были широко раскинуты, и хорошо, подумал я, что в комнате полумрак, потому что даже сейчас были хорошо видны несколько бутылок, которых использовали совсем не по назначению. Четко рассматривать это при свете я бы не хотел. Судя по обилию крови, и не только, на внутренней стороне бедер, издевались на ней долго. А дальше все произошло довольно таки быстро.

Я начал приседать, скрючившись, закрыв лицо арафаткой и глубоко дыша сквозь нее, скрестив руки на животе, потому что так легче подавлять рвотные позывы. Сержант уже двинулся к двери в следующую комнату, как она открылась, и оттуда вывалился Колян, как я понял. По лицу его было видно, что проснулся недавно, судя по опухлостям и следам от подушки, которые как ни странно в полумраке я отчетливо увидел. Мутному его взгляду хватило пары секунд охватить всю панораму комнаты, хотя меня, присевшего за столом, он вряд ли заметил. Увидев женщину, он замер на мгновенье, потом с неожиданной прытью исчез в проходе. Что там за дверью, уже открытой, видно не было, потому что в проеме болталась тюлевая занавеска.

- Стоять! - с криком Артем бросился за ним. Через секунду раздался глухой звук удара, и сержант вместе с занавеской кубарем вылетел из дверного проема, ударился о стол, и отлетел в противоположный от меня конец комнаты.

- Стоять, сука! - это уже закричал лейтенант, размахивая пистолетом и бросаясь туда же, в дверь. Мне смешно бы стало в другой ситуации, если б не женщина, лежащая в углу, на которой, кстати, сейчас сержант барахтался, находясь в подобие гроги, еще и запутавшись в ремне укорота и занавеске. Я так и сидел, открыв рот, когда лейтеха подбежал к дверному проему. Хоть занавеску и снял сержант в полете, света в той комнате было еще меньше чем здесь. Звук выстрела ударил громом, и тело моего тезки просто вылетело из проема, вместе с кровавыми брызгами. Пока Саша в шоке смотрел на свой живот, Коля выскочил из дверного проема с двустволкой, и выстрелил еще раз. Язык пламени вылетел из ствола больше чем на метр, и как мне показалось почти в сержанта. Но тот каким-то чудом за мгновение до выстрела перекатился в сторону, и заряд дроби превратил в месиво плечо и шею женщины. Увидев это, Колян с утробным воем, от которого поджилки затряслись, бросился на сержанта, замахиваясь ружьем. Глухой звук удара прикладом в тело вывел меня из ступора, и я бросился на четвереньках к лежащему Саше, у которого рядом с рукой лежал пистолет. Стараясь не смотреть ему ниже груди, я схватил вывалившийся из его руки ПМ. Поднялся на ноги, и прицелился в замахивающегося очередной раз Коляна. Духу выстрелить сразу, не хватило.

- Стоять! - заорал я, не блеснув оригинальностью, держа пистолет одной рукой, прицелившись в остриженный затылок. Этот бешеный развернулся мгновенно, и бросился в мою сторону, и тут же я нажал на спуск. Первый выстрел попал ему в грудь, но этот отморозок даже не остановился, только дернулся, после этого я всадил в него еще две пули, и последний выстрел, когда он уже приостановился рядом со мной в полутора метрах, я сделал прямо в его оскаленный рот, зажмурившись от страха.

Комнату заполняли пороховые газы, в ушах, словно набитых ватой гудело, и пока сержант, кряхтя, поднимался, я стоял на ватных ногах и смотрел на тело передо мной, под которым расплывалась лужа крови. Этот отморозок был еще жив, на его губах вперемежку с осколками зубов пузырилась кровавая пена при дыхании. Артем подошел, просипел что-то, но я не понял. Только очень удивился тому, что на голове его все еще была фуражка. Приклеена что-ли. Сержант присел над Сашей. Лейтенант тихонько подвывал, смотря вверх, прижав руки к животу. Сквозь пальцы было видно обрывки ткани бушлата и свитера, кровь, содержимое кишечника. Притом запах пороховых газов рассеивался, и первый раз в жизни я почувствовал настоящий запах смерти, запах крови и фекалий вперемежку. Тут у меня крышу рвануло, и я бросился к еще живому Коле.

- Сука! Сука! Тварь! - каждый выкрик я сопровождал ударом ноги в живот. Наверняка ответить бы не мог, за что я его бью. Или за то, что он лейтенанта завалил, или за то, что заставил меня так бояться. Бил бы я его еще долго, но тут почувствовал жесткую руку на плече. Обернулся, и встретился взглядом с сержантом.

- Помоги, - тихо и не очень внятно сказал он, и показал на лежащего лейтеху. Чем помочь, я понял, когда сержант быстро сорвав со стены потертый ковер, бросил его на пол, и показал мне жестами, что Саню надо туда переложить. Сам он аккуратно взял его за бедра, и я подумал, что он явно не в первый раз с такими ранами сталкивается, я б за голени схватил. Стоя на коленях, я сунул руки под плечи лежащего Саши, и попытался как можно дальше просунуть их под спину.

- Тема...Тема... он меня убил... он убил меня, Тема..., - шептал лейтенант, глядя на сержанта широко раскрытыми глазами.

- Давай, - выдохнул Артем, и мы начали приподнимать лейтенанта. Когда положили его на ковер, я чуть не упал, уткнувшись ему в грудь. Тут я услышал вздох, и взглянув парню в лицо, понял что все. Широко открытые глаза неподвижно смотрели в потолок, подернувшись мутной поволокой.

- Твою мать, - выдохнул сержант, и отвернулся, вставая. Я тоже отвернулся, сглатывая вязкую слюну. Зря отвернулся, потому что стоя на коленях, уперся взглядом в лежащего Коляна, вернее в его лицо, обезображенное моим выстрелом. Также хорошо было видно тело женщины, с раскуроченным выстрелом плечом и шеей. От выстрела ее перевернуло, и даже в полутьме было видно, что уже синюшного цвета бедра у нее обезображены целлюлитом. Тут уж я не выдержал, и, отвернувшись, уже не пытался сдерживать рвотные спазмы. Скудного завтрака внутри сразу не стало, но что-то еще в желудке было. Желчь наверное. Через минуту примерно, поняв, что ничего больше из меня не выйдет, я встал, утирая рукавом слюни напополам с соплями. Пока меня полоскало, сержант терпеливо ждал, держа укорот наперевес, направив его стволом в сторону двери, из которой выскочил этот бешеный. Дождавшись, пока я закончу, он махнул мне рукой.