Скиталец. От монстра к человеку 2 - Александр Сергеевич Виланов

и соблюдение им договора о годовом ненападении, от которого прошла уже почти половина.

Война в этот раз выдалась весёлой. Чего стоил один только разрыв шаблонов у религиозного населения Малвеска, когда богохульники-оккупанты, в начале войны шокировавшие всех присоединившимся с ним носителем плоти Наора, пару недель спустя наплодили таких два десятка, напрочь разрушив распространяемую епископами пропаганду об избранности её обладателей.

Как я и планировал, по всей стране прошли волнения и митинги с требованием объяснить, как сильнейший из обладателей плоти мог затесаться во вражьих рядах и что значат его слова. У епископов, напропалую кричащих о краже священного дара, за этот месяц заметно прибавилось седых волос.

Меня же удивило то, что у самого Малвеска с носителями наблюдался тот же дефицит, что и у Дерохана. Во время столкновений с их войсками против нас вышли примерно те же два десятка, да и те были задавлены превосходящей мощью. В общем, не знаю, как давно Малвеск начал их производство и каковы перспективы данного проекта, но на текущий момент количество пригодной для употребления плоти и биоматериала у них было ограничено.

В остальном же война была… скажем так, более щадящей. В отличие от Киргонии, с Малвеском у Дерохана не было давней вражды и взаимной ненависти, в связи с чем мирные города отделались куда меньшими потерями и разрушениями. Но не сказать, чтобы нулевыми. Расправ над горожанами и прочих бесчинств по-прежнему было в достатке. Хален был прав в своих словах, произнесённых во время спора с Мазори: без жертв и насилия войн не бывает.

Всё это время я вёл переписки с Каярой и Берри, благодаря которым в общих чертах знал о положении дел в столице захваченной Киргонии. Оставленные там командующие Дерохана всё-таки убедили лордов открыть убежище, пообещав, что их никто не тронет, пока они сами не проявят агрессии, а самым преданным пообещав в будущем вернуть доступ к Серре.

Совсем без казусов, конечно, не обошлось. Одного лорда убили во время стычки с дероханцами, свалив впоследствии всю вину на него. Ещё одна женщина из знати заявила об изнасиловании, и в этот раз к моему удивлению виновник был наказан.

Как объяснил позже Хален, этот второй кейс был подстроен с целью показать киргонийцам, что дероханский суд честен и не предвзят, а сыгравший роль насильника солдат и так был приговорён к тюремному заключению за другой проступок.

Каяре в любом случае опасаться было нечего: с её портретом и приказом «и пальцем не прикасаться» были ознакомлены все оставленные в тылу войска.

— Фолкен, Керос, для вас есть специальное задание, — произнёс Хален, собравший нас ближе к вечеру в кабинете очередной захваченной мэрии. — От вас требуется исследовать один подозрительный объект в лесу к северо-западу от Ливесиана.

— К северо-западу? — озадаченно переспросил мой неизменный коллега. — Но в той стороне не наблюдалось никакой активности вражеский войск и партизанских отрядов… Ах, так в этом всё и дело! Слишком тихое место. Подозрительно тихое.

— Вижу, мы мыслим в одном направлении. Ясное дело, что это может оказаться не более чем пустыми догадками и моей личной паранойей, и вы впустую потратите лишний день. А может, и нет. Разведка уже обнаружила нечто, похожее на тайную базу. На вид небольшой военный лагерь, но, как ты правильно заметил, он не проявляет никакой активности, да и солдат там с гулькин нос. Но дорога к нему при этом хоть и не асфальтирована, но ухожена и усеяна свежими следами шин. Зуб даю, там что-то происходит. И ваша задача — выяснить, что именно. Соберите солдат и отправляйтесь. Разрешаю даже взять нескольких носителей.

С подбором кандидатов Фолкен управился за полчаса, и вскоре мой небольшой отряд из четырёх человек шагал по улицам захваченного Ливесиана. Я говорю «мой» и «из четырёх человек», потому что по решению Фолкена мы разделились на несколько мелких групп, дабы не привлекать излишнее внимание, покинуть город с разных направлений и встретиться уже возле леса.

На улице к этому времени окончательно стемнело, падал лёгкий снег. Немногочисленные прохожие провожали нас опасливыми взглядами и жались к другой стороне дороги. Будучи самым известным и узнаваемым солдатом Дерохана, я спрятал лицо под шлемом, очками и маской, дабы не привлекать внимания. Даже защитные накладки нацепил, полностью выдавая себя за обычного элитара.

Вскоре мы покинули город с западной стороны и под покровом темноты добрались до оговорённой заранее точки сбора у лесной опушки, где дождались остальные группы, по три-четыре человека каждая.

Итого, включая меня и Фолкена, нас собралось пятнадцать человек, причём не самых слабых. Кто обладал связью с Войдасом второго уровня, кто носил в себе плоть нахтаукта. Сам Фолкен, как и я, косил под простого элитара, оставив силовую броню и хэол-ган на базе. Да и ни к чему такая экипировка на секретной вылазке, где не планируется масштабных сражений.

И вот мы, кто запустив встроенные в очки артефакторные механизмы ночного видения, а кто перестроив собственные глаза, продвигаемся меж деревьев, ориентируясь на маячок разведчика, расположившегося неподалёку от загадочной базы. Точно такой же, как тот, при помощи которого я слил позицию теата Марисона Рода.

Ещё час пути, и мы добрались до места. Разведчик спрятался на совесть, забравшись в полость толстого дерева. Если бы не обострённый слух, я бы и не заметил. Выбравшись наружу и стряхнув труху с плебейской экипировки, он отсалютовал Фолкену и доложил обстановку. Лагерь там-то, в последние часы подозрительной активности не наблюдалось.

Спустя ещё пару минут из-за деревьев выплыл тот самый лагерь. Мда, как и говорил Хален, всё простенько и невзрачно. Несколько палаток, пара мирян охраны. Остальные, видимо, спят внутри.

— Окружаем и зачищаем без лишнего шума, — негромко скомандовал Фолкен. — Затем обследуем.

Кивнув, мы снова разбились на группы и разбрелись кольцом. Упомянутая зачистка без шума в этом мире была задачей нетривиальной: ведь глушителей здесь не существовало, а пистоли и винтовки при выстрелах издавали отчётливо слышимый треск.

Я в своё время нащупал узел, отвечающий за издаваемый ими шум, но попытки его подкрутить прямо-таки критически сказывались на поражающей мощи. Настолько, что доходило до шанса выжить даже при прямом попадании в голову.

А значит, обходиться будем холодным оружием: кто артефакторным, а кто вырастающим из рук. Второе даже удобнее, ибо не издаёт свечения.

Всё прошло без сучка без задоринки. Ведь у лагеря даже ограды не имелось, и ничто не мешало нам зайти к часовым сбоку. Бесшумного передвижения я так и не