Разрушитель Небес и Миров 3. Сила - Денис Ратманов

Владыка и сидит, принимает посетителей, решает разные дела. Третий — тюрьма. А вот на четвертом и пятом я не был, он туда никого не впускает. Раньше он жил в доме рядом, теперь ночует на четвертом этаже — чует неладное, боится.

— С ним есть девушка? — спрашиваю я. — Виктория. Высокая, волосы светлые…

— Его жену зовут Лал, — отвечает Хэйми. — Я не знаю, где она. Может, вообще не в городе, а может, в доме. Не суть.

— Понятно, что ничего не понятно, — ворчит Рио и обращается к нам: — Думали, что все так просто? Это огромный риск! Мы не знаем, какая там магическая защита и пройдем ли вообще. У меня есть арт невидимости. Хэйми, сможешь сейчас провести меня внутрь, чтоб я осмотрел печати? Ну, которые на четвертом и пятом этажах? Чтоб вскрыть остальные, достаточно твоего ключа.

Хэйми кладет на стол железяку с тремя самоцветами, напоминающую светофор в миниатюре, только кристаллы зеленый, желтый и синий.

— И еще вот что я раздобыл. — Он выгребает из кармана защитные арты, почти как те, что мы сняли с ловцов, да не совсем. — У всех охранников такие. Дана рассказывала, что вы умеете как-то делать так, чтоб они не работали. Если сделаете, я перережу глотки ловцам, и вы спокойно войдете в башню. А иначе — никак, и яд не подсыпать — не берут их яды.

— Что-то не верится, что охранников двое. — Рио поднимается и потирает подбородок.

— Так и есть, — говорю я. — В прошлый раз, когда меня взяли, там было всего два ловца, зато внутри куча магических ловушек. У Владыки мания величия, и это нам на руку.

— Хорошо если так, — задумчиво произносит Рио и обращается к Хэйми: — Так проведешь?

Тот на минуту зависает, кивает:

— Да. Но утром.

— Нужно сейчас, чтобы подготовиться ночью, — настаивает Рио.

Хэйми чешет голову и соглашается.

— Хорошо. Ловцы, что на страже, остались недовольны, они хотели свинину, я принес жаркое из птицы. Что ж, есть с чем вернуться.

Внимательно смотрю на воздыхателя Даны, пытаюсь уловить враждебность к Рио, но он ведет себя вполне дружелюбно. Похоже, не понял, из-за кого ему с Даной ничего не светит, и можно, не опасаясь подставы, отпускать Рио на разведку. Хотя все равно, конечно, стремно за него.

Наспех перекусив, Рио и Хэйми, захвативший для стражников казан с мясом, уходят в ночь. А меня одолевают мысли, как накопить деформу, не получив серьезных повреждений. Деформа и че-ронг — мои козыри, если что-то пойдет не так, они могут нас спасти.

Если попросить кого-нибудь меня побить, деформы будет мало, а до утра я не успею регенерировать. И тут меня осеняет идея! Вспоминается, как Оддагард пытался усыпить меня артефактом, я сопротивлялся и капала деформация, то есть снижалось здоровье — медленно, но уверенно, и без последствий для тела. Все артефакты, которые сняли с ловцов и наемников, мы забрали с собой. Нужно найти тот, что усыпляет, активировать и сопротивляться до последнего.

Беру набитый рюкзак Рио и начинаю шарить по карманам.

Дана меряет шагами комнату, кусая губы, — волнуется за Рио. Чтобы она так себя не изводила, объясняю ей, что я задумал, и прошу не давать мне спать: как только вырублюсь, деактивировать арт, напоминающий каменное яйцо, верх и низ которого вращаются относительно друг друга.

Она с готовностью соглашается, и я вступаю в поединок с внушением. Вырубаюсь я трижды, истощив артефакт в ноль, зато мне удается накопить в хранилище 110 единиц деформы — это на три-четыре сокрушительных удара, способных пробить любую защиту, или на десяток средних. Результат воодушевляет.

Помимо этого моя Воля и Разум увеличиваются на 10 единиц.

По ощущениям проходит больше часа, а Рио с Хэйми все нет. Воображение начинает рисовать картины его провала, Артур, предчувствуя неладное, не отходит от окна — ждет, когда за нами придут. Бык с мегамолотом дежурит в коридоре. Я на всякий случай достаю свиток телепортации. Пытаюсь утешить всех, но больше себя, что Рио нужно изучить все печати, чтобы понять, как их взламывать, а это небыстро.

На всякий случай гасим факелы, и в свете луны, изредка пробивающейся из-за туч, видим два силуэта, идущих из мрака. Дана шумно выдыхает.

— Ну слава богу!

Когда разведчики входят, Дана подавляет желание по привычке обнять Рио, просто радостно улыбается.

— Что ж вы так долго-то? Мы тут поседели все.

Артур отлипает от окна, делает глоток воды. Из вождя революции он превратился в сосредоточенного рассудительного воина, которого я знал на Острове.

— Охранников и правда только два, — отчитывается Рио, усаживаясь на кровать. — Недопустимое раздолбайство!

Он возбужден, его просто подбрасывает на кровати, он ерзает, пальцы перебирают рубаху.

— А печати? Удалось что-то понять? — спрашиваю я.

Он победно сверкает глазами.

— Да! Зря, что ли, столько изучал скрипты! — Он бросает настороженный взгляд на Хэйми, который, видимо, тоже нервничает перед предстоящим походом и больше не пристает к Дане. — Хэйми, когда мы завтра выдвигаемся?

Тот закатывает глаза, думает.

— Сразу после рассвета либо я, либо кухарка относим завтрак стражникам и продукты — кухонным работникам Владыки. Рио, ты сможешь убрать защиту ловцов, чтоб я их перебил и никто нам не мешал хозяйничать в башне?

— Легко! Так… Ник, мне нужна твоя помощь, будем крафтить. Извините, — он обводит глазами комнату, — но не здесь, нужно уединение и покой, мы пойдем в маленькую комнату.

— Можете в любую, — говорит Хэйми. — Жильцы все съехали, новых я не беру.

Рио направляется к выходу, в этот момент Бык, привалившийся к стене, расправляет плечи, делает шаг, роняет молот. Рио едва успевает увернуться от ручки, которая с него размером. Шипы намертво впиваются в доски пола. Бык пытается молот поднять…

— Нет! — вскрикивает Дана. — Ты тут все разворотишь, доску так точно оторвешь. Осторожно.

— Нафига ты вообще эту дуру с собой таскаешь? — возмущается Артур. — Работаешь ведь… по-другому. Еще прибьешь кого. Уже второй раз из-за твоего молота неудобства.

Дана ему поддакивает, Рио и Хэйми молчат. А на лице Быка читается какое-то детское негодование. Смотрю на его молот и вижу магическое плетение, вспоминаю, что обещал себе с ним разобраться. Жду, когда Бык вытащит шипы из досок, и говорю:

— Это непростой молот, на нем какая-то магическая