Роман Куликов - Вернуться в небо

— Радужную перспективу рисуешь.

— Фактически — это будет тот же Юрасов, только с предварительным уничтожением любого, даже потенциального сопротивления. Захват власти бескровным не бывает. Как только войска войдут в город — начнется бойня. Они сейчас голодные, злые, жаждущие крови и не настолько сильные, чтобы позволить себе оставить в живых потенциальных партизан. Не знаю, что будет делать Юрасов, но думаю — сначала попытается сопротивляться, бросит всех своих полицейских в бой. А когда проиграет — сбежит.

— Так, и что мы можем сделать? Если даже вооруженная полиция, по твоим словам, не справится.

— Нет, Лёш… не «можем», а «должны». Мы должны попытаться остановить их, — Руслан говорил твердо, уверенно. — Подготовим торговый центр к эвакуации. Женщин, детей, нескольких мужчин. А сами выступим навстречу противнику и будем ждать их у завала на горе. Там будет наш редут. Позиция, на мой взгляд, неплохая: мы будем выше, укрыты стволами деревьев, подступы к нашим позициям труднопроходимы. Придумаем, как прикрыть фланги, и хрен они до нас доберутся! У нас нет времени строить новые укрепления, нет времени искать помощь. Если мы заставим их остановиться, то, как минимум, выиграем время для себя и для города. Но существует вероятность, что мысовцы, потеряв эффект неожиданности и поняв, что так просто город им не захватить, отступят и направят свои усилия в другую сторону. Не зря генерал послал сразу несколько отрядов по разным городам — он будет искать путь с наименьшим сопротивлением.

— Мы там все сдохнем, — уверенно произнес Алексей.

— Когда станет совсем туго, подадим сигнал ракетницей, чтобы оставшиеся здесь собирались. Потом сядем на велосипеды и свалим. Это даст нам фору и возможность эвакуироваться вместе со всеми.

Бывший тренер напряженно размышлял. Руслан понимал его сомнения:

— Никто не говорит, что будет легко, даже наоборот — невероятно сложно, но я считаю, что шанс есть и надо им воспользоваться.

— Мне нужно подумать, Руслан. Не готов я к такому.

— Только не долго. Времени в обрез. Парень мог и наврать насчет двух дней.

— Ага. И насчет трех сотен тоже, — Алексей откинулся на стуле, сложил руки на груди, поднял взгляд к потолку и задумался.

Руслан, чтобы не мешать, пошел к себе.

Наташа ждала его.

— Васька пришел в себя, — сказала она.

— Это хорошо, — без эмоций проговорил Руслан. — Скорее всего, через несколько дней придется отсюда уходить.

Девушка отвела взгляд, осмотрела отдел и спросила:

— Что возьмем с собой?

— Лучше всего — побольше еды. Столько, сколько сможешь унести.

— Подожди… А ты не пойдешь? — встревожилась Наташа. На краткий миг задумалась, потом спросила: — Что рассказал пленный?

Руслан невольно улыбнулся.

— Тебе в разведке надо работать. Рассказал, что сюда приближаются армейские части с намерением захватить город. Около трехсот человек.

— И ты решил остановить их, — произнесла девушка.

— Я должен…

— Конечно, ты должен! Кто кроме тебя? Больше ведь некому!

Руслан не ожидал от нее такой реакции.

— Наташ…

— Всё, Руслан. Поступай, как считаешь нужным.

Он только собрался сказать ей, что так надо, по-другому нельзя, как в дверь постучали. Заглянул Макс.

— Там Алексей всех собирает.

— Сейчас придем, — сказал Руслан. Снова посмотрел на Наташу, но та отвернулась и направилась к выходу.

Он только увидел, что она быстро вытерла глаза ладошками, перед тем как вышла в коридор. Став причиной ее слез, он чувствовал себя паршиво.

Горестно вздохнув, Руслан зашагал вслед за Наташей.

Алексей стоял внизу, спиной к открытым воротам. Пензенцы расположились вокруг него. Часть спустились в холл, кто-то сидел на ступеньках эскалатора, многие стояли на втором этаже, облокотившись на перила.

Алексей еще немного выждал и заговорил:

— Несколько дней назад мы собирались с вами здесь же, чтобы принять одно важное решение. Но сейчас обстоятельства изменились. Тот пленник, которого привел Петрович, рассказал, что сейчас к Пензе приближается передовой отряд армии генерала Мысова. Три сотни человек.

Над холлом разнесся возглас удивления.

— Между молотом и наковальней, — проговорил кто-то. — Шикарно!

Алексей продолжил:

— Теперь у нас только один выход — бежать. Собрать как можно больше припасов, инструменты, другие необходимые вещи и оставить этот торговый центр, успевший многим из нас стать новым домом. Куда идти, я пока не знаю. Если у кого есть идеи, может рассказать их мне после этого собрания. Но это еще не всё.

— Что еще-то? — спросила одна из женщин. — Очередной сюрприз?

— Нет. На этот раз просьба.

— Какая? — отозвались мужики. — Выкладывай! Сделаем!

— Мне нужно тридцать человек, чтобы попытаться остановить мысовцев.

Наступила тишина.

Алексей переводил взгляд с одного на другого, и Руслан видел, как мужчины опускают глаза. Он понимал их чувства: умирать никому не хочется.

Не получив ответа, бывший тренер снова заговорил:

— Знаю, что решиться на такое трудно, но мы должны попытаться защитить город.

— Ты называешь эти руины городом? — фыркнул один из мужчин, пришедших с Ильей. Руслан так и не успел узнать всех по именам.

— В этих руинах — тысячи беззащитных людей, — ответил Алексей.

— А чего нам лезть? Пусть вон полковник Юрасов со своими полицейскими воюет.

— Ты всерьез считаешь, что Юрасов на это отважится? Да он сбежит, как только запахнет жареным, и отдаст город на растерзание, лишь бы свою шкуру спасти.

— Я своего мужа на эту бойню не отпущу! — шагнула вперед невысокая худая женщина. — Что тридцать человек смогут сделать против трехсот? Мы уйдем!

— Людка, закрой рот, — зашипел на нее муж. — Чего ты лезешь!

— А ты мне рот не затыкай! — еще громче заговорила женщина. — Я что без тебя делать буду, а? Вас там убьют! Город надо защищать… а кто будет меня защищать? Уйдем подальше, и пусть эти мысовцы с юрасовскими грызут друг другу глотки из-за развалин. Может, поубивают друг друга. А мы переждем, отсидимся, а как все закончится, пойдем в ножки новой власти поклонимся и будем жить спокойно.

— Не выйдет, — спокойно сказал Алексей.

— У тебя не выйдет, а у нас выйдет! — голос женщины срывался, чувствовалось, что она вот-вот заплачет. — Хочешь сдохнуть — ступай. Но мужика своего я тебе не отдам!

— Если не остановить передовой отряд, за ним придет целая армия. Весь город будет в их власти. Они придут сюда захватывать территорию. Знаешь, я тоже не хочу умирать и оставлять дочку одну. — Услышав эти слова, девочка подбежала к отцу и обняла. Он погладил ее по волосам и продолжил: — Но я не вижу другого способа подарить ей нормальное будущее. Чтобы мой ребенок мог расти свободным, а не прятаться по темным углам и канавам, я готов пойти и против трехсот, и против трех тысяч. И я пойду! И те, кто хочет нормальной жизни для себя и своих детей, — тоже пойдут! И против мысовцев, и против юрасовских! И мы будем сражаться за это столько, сколько потребуется!

Бывший тренер взял дочку на руки, посмотрел на присутствующих, встретился взглядом с Русланом.

— Я не имею права приказывать, могу только просить. Сейчас я поднимусь к себе, а вы обсудите всё между собой со своими родными. Через час я хотел бы знать, что каждый из вас решит.

Он пошел к себе. Руслан с Наташей встретили его наверху эскалатора. Едва они зашли в отдел к Алексею, начались крики и ругань.

— Закрой дверь, — попросил бывший тренер.

Он отнес дочку в ее уголок и вернулся.

— Наташ, присмотришь за Настей?

Девушка посмотрела на него, на Руслана, потом вздохнула и кивнула:

— Присмотрю.

— Я, на всякий случай, напишу все данные, ее и жены, фамилию, возраст, адрес.

— Хорошо, — сказала девушка.

Руслан старался не прислушиваться к раздававшимся за дверью голосам. Ему не сложно было представить, о чем сейчас разговаривают и спорят люди. Свой выбор он сделал, а им приходилось решать сейчас, и не только за себя, но и в какой-то мере, за своих родных и близких.

— Она девочка умная, способная, схватывает все на лету, — продолжал говорить Алексей, — хлопот больших не доставит…

— Ты умирать собрался? — перебила его Наташа.

— Нет, но…

— Тогда заканчивай.

— Ладно, ладно! Суровая она у тебя.

Погруженный в свои мысли, Руслан не сразу сообразил, что обращаются к нему.

— Эй, там, на орбите! Земля вызывает, — улыбнулся Алексей.

— Мы не так говорим.

— А как? И вообще, расскажи что-нибудь, а то с живым космонавтом общаюсь, а ничего не знаю.

— Что рассказать-то?

— Историю интересную. Наверняка полно всяких.

— Не то чтобы полно, но имеются, конечно.