"Та самая Аннушка", третий том, часть вторая: "Долгий привал" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

Глава 34

Тот самый Куратор

Маяк не включён, но жёлтые с красными прожилками кристаллы потрескивают в консоли, и в помещении неприятно пахнет нагретой свернувшейся кровью. Так пахнет бронемашина, экипажу которой не повезло, и по понятным причинам мне этот запах не нравится.

— Видите ли, Алексей, — развивает свою мысль «замкуратора», — в отличие от вашей спутницы, дамы весьма известной, — он кланяется в сторону Аннушки, та раздражённо пожимает плечами, — вы своего рода «тёмная лошадка». Ничем особо не примечательны, но внезапно покупаете именно этот гараж.

— Его отдавали дёшево, а у меня было денег в обрез, — пояснил я.

— И тем не менее, это триггер, показавший, что у вас высокий «потенциал событийности». Что вы вскоре и подтвердили, сумев открыть давний, почти заглохший кросс-локус к закрытому за ненадобностью маяку. Да, вы, разумеется, не знали, не думали и ничего такого в виду не имели. Но, оказавшись в поле зрения консигнаторов, вы автоматически попали в базу Конторы в качестве проводника. Они, как вы, наверное, догадываетесь, все на учёте. Оказалось, что вы в базе уже есть, как владелец этой специфической недвижимости, то есть пересеклись по двум линиям контроля, и ваш приоритет был повышен. А уж когда вы засветились как спутник той самой Аннушки… Ну, вы понимаете. Так что, да, ваша регистрация в списке потенциальных клиентов СОТОРа, конечно же, не прошла мимо нашего внимания. Они не очень квалифицированные в области информационной безопасности. Ваш контакт (а затем и конфликт) с Гремархом тоже получил определённый резонанс. Кстати, что за робота вы с собой таскали?

— Да так, игрушка, для отвлечения внимания.

— Ну да, ну да… — мне показалось, что Анатолий Евгеньевич не очень-то купился, но если Контора и узнает о мелефитах, то не с моей подачи. Сашка нам не чужая.

— В общем, — закончил он мысль, — мы немного в курсе ваших приключений. Работа такая.

— Так это от Гремарха кристаллы? — уточнил я.

— Да, мы приобрели комплект через подставных лиц. В научных, так сказать, целях.

— Я слышал, что они не вполне безопасны.

— В Мультиверсуме мало совсем безопасных вещей, событий и людей. Вы тоже, Алексей, можете быть кем-нибудь восприняты как угроза. Вас уже заказывали, кажется? Нам даже пришлось немножко вмешаться.

— Я так и не понял, с чего на меня тогда взъелись.

— Ну, вы некоторым образом отвлекли внимание от других людей и событий… Впрочем, неважно. Пойдёмте наверх, не будем мешать нашим техникам. Скоро состоится запуск. Хотите посмотреть, или торопитесь куда-то?

— Я бы глянула, — сказала Аннушка, незаметно толкнув меня локтем в бок.

— Да, было бы интересно, — согласился я. — А зачем это вообще? Тут вроде нечего запитывать таким количеством энергии.

— Дело в том, — сообщил «замкуратора», пока мы поднимаемся по узкой спиральной лестнице, — что те, кто стоят за Гремархом, распространяют эти кристаллы с прицелом на одномоментное включение оснащённых ими маяков. Согласие на это входит в своего рода «пользовательское соглашение», которое подписывали все, кто их получил. В результате множество маяков, которые стояли без дела многие годы, обрели новых владельцев и оказались задействованы, потому что бесплатная энергия — это прекрасно. Но что будет, когда их включат в режим трансляции?

— Что?

— Это мы и хотим проверить здесь и сейчас. Этот срез пуст, так что риск минимален. Наши исследователи готовы проанализировать работу маяка и сделать прогноз по ситуации. Интересно, согласитесь?

— О да, — ответила вместо меня Аннушка, — обожаю учёных. И древние артефакты. А уж когда вторые попадают в руки к первым, это просто праздник какой-то!

— Вы можете свободно покинуть срез и отправиться туда, куда собирались.

— Нет уж, я не прощу себе, если не полюбуюсь спецэффектами.

Поднялись наверх, вышли из башни и отошли к моей халупке, скрывающей проход в гараж. Анатолий Евгеньевич объяснил, что мы, будучи людьми Фрактала, можем внести помехи в работу чувствительного оборудования. Особенно это касается Аннушки, как обладательницы красивых синих глаз.

— Отсюда всё будет прекрасно видно, я вас уверяю.

Научные работники засуетились вокруг своего оборудования, забегали, потом отошли к КУНГам и полезли внутрь. Видимо, вот-вот начнут.

В этот момент из тёмной пыли и воздуха соткался, прокатился по берегу и остановился пафосный чёрный лимузин.

— А это ещё кто? — удивилась Аннушка.

— Кажется, я недооценил важность эксперимента, — ответил Анатолий Евгеньевич. — Нас почтил своим визитом мой непосредственный руководитель.

В голосе его прорезались неожиданные нотки глубокого, даже благоговейного, уважения.

— Это тачка Куратора Конторы? От скромности он не умрёт. Получается, у него есть свой глойти?

— Будучи руководителем одной из важнейших организаций Мультиверсума, уважаемый куратор, разумеется, имеет всё необходимое для осуществления своей трудовой деятельности.

Из машины выскочил шофёр, подбежал к двери салона, открыл и с почтительным полупоклоном отступил в сторону. Оттуда вышел некто, одетый в чёрный до пят балахон с глухим капюшоном, из-за чего лицо визитёра полностью погружено в неестественно густую тень. Отойдя от машины на десяток шагов, человек встал в траве, повернувшись в сторону маяка, сцепил на груди руки в чёрных длинных перчатках и застыл.

— Странная у вас униформа в Конторе, — сказал я озадаченно.

— Это своего рода спецодежда. Защитный костюм.

— И от чего он защищает?

— Вы не поняли. Он защищает не Куратора, а окружающих. От него. Некоторая… хм… профессиональная деформация делает его присутствие… некомфортным. Для неподготовленных сотрудников, разумеется. Это совершенно уникальный комплект артефактной одежды, который позволяет ему находиться среди людей без угрозы для их психического, а иногда и физического здоровья. Отыскать и добыть его было по-настоящему сложно, поверьте.

— Клянусь жопами Основателей! — изумлённо выдавила из себя Аннушка. — Да это же настоящий Чёрный!

— Вы ошибаетесь, — ответил Анатолий Евгеньевич. — Наш уважаемый бессменный руководитель куда более развитая и цивилизованная личность, чем эти… конструкты.

— Да ладно, я отсюда чувствую, какой жуткой хтонью от него тащит!

— Давайте прекратим обсуждение моего начальства. Это нарушает ведомственную субординацию. Смотрите, они начинают!

Заместитель показал рукой на маяк, и мы увидели, как раскрывается лепестками его казавшийся монолитным купол. Оттуда ударил в небо и упёрся в небосвод толстый луч света. Он грязно-красного цвета с примесью бурого и жёлтого, издаёт неприятный гул, от которого вибрируют зубы во рту, и словно проецирует вокруг себя металлически-кровавый запах, который улавливается даже не носом, а всем организмом, и от которого во рту кисло, как от контактов слабой батарейки.

— Ну и дрянь, — говорит Аннушка, и голос её звучит словно через подушку.

На меня накатывает мерзостное ощущение потери сил, напоминая о том жутком месте, где на нас щёлкали зубами безглазые чудики. Стоящие у машин люди оседают на землю, учёные и техники бессмысленно хватаются за свои приборы, военные — за оружие, не зная, в кого стрелять, и только Куратор, кажется, чувствует себя прекрасно. Человек в балахоне решительно зашагал к маяку. Из-за длинного балахона кажется, что он плывёт над землёй, и он словно впитывает в себя эту жуткую кровавую ауру, излучаемую маяком.

— Рекомендую немедленно покинуть зону эксперимента, — сухо сказал Анатолий Евгеньевич, опустил руку в карман, чем-то там щёлкнул и исчез.