Правила подводной охоты - Дмитрий Валентинович Янковский

попали, наверх трапа не было. Очередная дверь вывела нас на стальную площадку, нависшую над десятиметровой пропастью трюма. Он простирался в обе стороны на всю длину корабля и был заставлен новенькими портовыми автопогрузчиками. Казалось бы, ничего особенного, однако мне показалось странным, что небольшой участок палубы свободен от машин и на нем суетятся человек десять со сварочными аппаратами.

— Пойдем отсюда, — Пас потянул меня за рукав. — Не дай бог заметят.

На площадку, где мы стояли, выходила еще одна дверь. Мы протиснулись в нее и тут же наткнулись на трап, ведущий наверх. Миновав три палубы, мы остановились, не в силах больше выдерживать такой темп.

— Что это тебя так напугало? — спросил я Паса.

— Похоже, они что-то прятали там, в трюме, — ответил он, часто дыша. — От таможенников скорее всего.

— А нам какое дело? — Я не хотел показывать, что и мне не по себе.

— Разве тебе все равно, на каком судне плыть? Вдруг это контрабандисты?

— Чушь, — я неуверенно покачал головой. — Жаб — опытный охотник, он бы сразу их раскусил.

— А если ему проще не лезть в их дела?

— У тебя больная фантазия. Зачем ему это надо, по-твоему?

— На этом судне очень мощная ходовая машина. Ты обратил внимание, что Жаб постоянно спешит?

— Ну. — С этим было трудно не согласиться.

— Значит, он зафрахтовал самый быстрый корабль в порту. Мне кажется, ему важна именно скорость, а не то, что перевозит “Красотка”.

— Он сумасшедший, но не идиот. Охотник ни при каких условиях не станет покрывать преступников.

— Что ты знаешь об охотниках? — Пас махнул рукой с таким видом, словно перед ним был несмышленый ребенок.

— Какого черта ты вообще пошел в учебку? — разозлился я.

Он отвернулся и двинулся наверх.

“Сумасшедший дом, — думал я, грохоча ботинками по трапу. — У каждого из нашей команды какой-нибудь заскок в голове. Мало ли для чего моряки могли проваривать швы? Пасу везде мерещится заговор”.

Мы вышли на залитую солнцем палубу и забрались в амфибию. Рипли уже умудрилась раздобыть где-то три подноса с завтраком.

— Вечно вас не дождешься, — проворчала она. — Трахались вы, что ли, в умывальнике? Хотя и это можно успеть за пятнадцать минут. Нельзя же быть такими копухами! Я камбуз штурмую, а их носит неизвестно где!

— Мы не трахались, — обиделся Пас. — Я умывался долго.

— Одно другого не лучше. Впервые встречаю среди охотников такого патологического чистюлю. У тебя мама врач?

— Нет, отец.

Завтрак оказался так себе — каша из концентрата, соевый гуляш и варево из сухофруктов. Вчерашний сухой паек был значительно лучше.

— Дрянная еда, — скривилась Рипли, не оставив в тарелке ни крошки. — Пойду коку шею намылю.

Она собрала на подносы всю посуду и удалилась в сторону камбуза.

— А мне понравилось, — пожал Пас плечами.

Рипли вернулась минут через пять, причем не с пустыми руками — принесла три бутерброда с маслом и мягким сыром. Судя по звуку машин, “Красотка” начала сбавлять ход.

— Таможня, — сказала Рипли.

Вскоре и я расслышал рокот приближающегося катера. Турбины нашего корабля окончательно встали. На палубе замелькали фигуры моряков. Для прибывших спустили трап.

— От нас что-нибудь требуется? — поинтересовался я у начальницы.

— Расслабься! — улыбнулась она. — Увидев охотников, таможенники не станут ничего проверять.

Через минуту у погрузочного люка показался офицер в зеленой форме. Он оглядел десантный отсек и приложил два пальца к козырьку.

— Рад приветствовать вас на таможенном пункте, — сказал он на сносном английском.

У его ног покачивал хвостом рыжий сеттер. К моему облегчению, ящики собаку не заинтересовали совершенно.

— Здравствуйте, офицер, — ответила Рипли. — Есть проблемы?

— Нет. Но нас обязывают переписывать номера глубинного оборудования, следующего с охотниками.

— С какой целью?

— Эти списки требует ваш главный штаб.

— Не буду вам мешать, — приветливо улыбнулась Рипли.

Офицер переписал номера ящиков в “компакт”, вновь приложил руку к фуражке и что-то крикнул своему помощнику по-турецки. Они вдвоем прошли по верхней палубе и проверили документы у нескольких моряков.

— Какая им разница, есть на корабле охотники или нет? — удивился я. — Судно можно было досмотреть и получше.

— В присутствии охотников это не принято, — ответила Рипли. — Дань уважения. Традиция, если хочешь. С другой стороны, проверка корабля, на котором следуют охотники, — пустая трата времени. Любой охотник, если он не салага, определит подозрительный корабль с расстояния в милю. И сам сообщит таможенникам о своих подозрениях.

— А если не доложит?

— Значит, на то есть причины, — нахмурилась начальница, смерив меня цепким взглядом. — Значит, у охотника есть стратегический план, подробности которого сухопутным офицерам знать необязательно.

Я счел за лучшее умолкнуть и вплотную взяться за свой бутерброд.

“Неужели действительно заговор? — с тревогой подумал я. — Надо же было нам с Пасом так влипнуть!”

Однако перспектива отправиться в Тихий океан вместе с Владом выглядела не лучше. Чем здесь кончится дело, еще неизвестно, а там все события можно было расписать до пенсии, как Жаб говорил. У Рипли выбор был еще хуже — между камбузом и глубиной. С Пасом тоже все просто. Про водителя я ничего не знал, но можно было предположить, что и у него похожая ситуация. Получалось, что все мы по воле обстоятельств оказались в зависимости от взводного, причем в такой, что рыпаться нам не приходится. Интересный у него способ формировать команду. А может, это вообще единственный правильный способ?..

Таможенный катер отчалил. В машинном отделении вновь завыли турбины, и “Красотка” начала набирать ход.

— Все, — сообщила Рипли. — Дальше Средиземка и океан.

— Это что, последняя таможня? — удивился Пас. — Мы ведь даже Дарданеллы не прошли!

Глава 8 "ВОДИТЕЛЬ"

“Красотка” прошла заброшенную древнюю базу охотников, которая раньше сдерживала натиск биотехов из Эгейского моря, и вошла в Дарданеллы. С разрешения Жаба мы залезли