Изумруд Люцифера - Анатолий Федорович Дроздов

Кузьма. – Но в таком случае вы никогда не получите чашу.

– Это почему?

– Потому что если хоть один палец у меня пропадет, мне не выйти отсюда живым. Я этого не хочу. Поэтому буду молчать. А вами потом займется Михайлович.

– Умный, собака, – прошипел бритый и вдруг спросил спокойно: – Чего хочешь?

– Михайлович говорил о деньгах.

– Но ты ему не позвонил.

– Мы договаривались до утра. Еще ночь.

– Но ты все рассказал этому, – бритый кивнул в сторону Григоровича. – Поэтому…

– Условия молчать в договоре не было. Я рассказал, потому что надо было проверить информацию – вдруг ваш Михайлович жулик. А вы наняли Колю… Если так, пусть он и даст вам чашу!

Бритый помолчал. Потом нехотя кивнул:

– Давай договариваться.

– Сначала снимите это! – Кузьма поднял скованные руки. Бритый некоторое время раздумывал, потом, кивнув, достал из кармана маленький ключик. Секунду спустя Кузьма уже растирал запястья.

– Теперь пусть она уйдет! – кивнул он сторону Риты.

– Зачем?

– Не хочу, чтобы слышала. И вообще… Она меня раздражает. Голая и вся в соплях. Это мужской разговор.

– Уйди! – бросил бритый Рите.

– Зачем вы его слушаете?! – вдруг закричал молчавший все это время Григорович. – Вы что, не видите: он вас дурит! Сейчас она уйдет, и он нас всех…

– Заткнись! – зло прошипел бритый, и Григорович подавленно умолк. – Ты нам что рассказывал, что обещал? Обосрался, так стой тихо. Иди на кухню! – приказал он Рите.

Она не стала ждать повторной команды и, торопливо собрав с пола одежду, выбежала в кухню. Там, все еще всхлипывая, быстро оделась. При этом выяснилось, что трусики остались в комнате, но ни за что на свете Рита сейчас не вернулась бы туда. Натянув колготы прямо на тело, она бросилась к входной двери. Заперто. Рита подбежала к окну: далеко внизу тусклый свет фонарей освещал узкий проезд к асфальту. Высоко. Она обреченно присела на табуретку. Сумочка с мобильным телефоном осталась в комнате: она даже позвонить не могла. Оставалось надеяться и ждать. Она сидела, уставившись в пол, сглатывая слюну с противным металлическим привкусом. Разбитая губа сильно болела.

Из соседней комнаты доносились голоса. Рита прислушалась. Слов разобрать было нельзя – только монотонное бурчание. Говорил один, потом зазвучало несколько голосов, затем снова один. Внезапно раздался звонкий хлопок, как будто за стеной ударили в ладоши, и чей-то голос зазвучал громко и монотонно. «А ну в глаза мне! В глаза!» – услышала Рита крик, и ей стало страшно. Но крик больше не повторился, сменившись прежним монотонным речитативом. Вскоре стих и он, а потом Рита услышала шаги. Дверь в кухню распахнулась, и в кухню стремительно вошел… Кузьма!

Не говоря ни слова, он подлетел к Рите и обеими руками схватил за голову. Она не успела отшатнуться, когда Кузьма что-то быстро зашептал у ее рта, затем клюнул губами в больное место, словно занозу зубами вытаскивал, и тут же сплюнул. И – удивительно! – боль сразу ушла. А Кузьма бесцеремонно вывернул ее разбитую губу и удовлетворенно кивнул:

– Кровь остановилась. Опухоль спадет, завтра и не вспомнишь. Идем! – он схватил Риту за руку.

Она испугано отпрянула, и Кузьма тихо засмеялся.

– Не бойся! Тебе понравится.

Переступив порог комнаты, Рита увидела нечто странное. Ее обидчики сидели за столом, откинувшись на спинки стульев и безжизненно свесив руки. Глаза мужчин были открыты, но смотрели они словно сквозь нее. Рита попятилась.

– Да не бойся! – услышала она за спиной голос Кузьмы. – Они теперь безопасные. Вот! – Кузьма подошел к Григоровичу, сидевшему с краю, и резко схватил его за волосы. Григорович даже не пошевелился, отрешенно глядя куда-то вдаль. – Помнишь, я показывал тебе этот фокус? С ними, правда, пришлось труднее: Григорович все-таки из Службы, их там учат противостоять психологическому давлению. Хотел взгляд отвести, собака! Опоздал… Без приказа они не шевельнутся. И ничего не чувствуют.

– Совсем ничего? – со странным металлом в голосе поинтересовалась Рита.

Кузьма понимающе взглянул на нее.

– Пни его! – сказал он, указывая глазами на молодого бугая. – Можешь и рожу расцарапать…

Дважды повторять ему не пришлось. Завизжав, Рита подлетела к обидчику и с размаху ударила его носком ботинка в бок. Тело мужчины вздрогнуло от удара, но сам он остался сидеть, глядя мимо нее. Рита с размаху отвесила ему одну пощечину, затем другую – голова бугая только дернулась.

– Хватит! – Кузьма оттащил ее в сторону. – Отвела душу – и ладно! Он все равно не чувствует боли, бьешь как по манекену. Смысл?

Рита всхлипнула, а Кузьма, подойдя к Григоровичу, стал шарить по его карманам.

– Вот! – показал он Рите мобильный телефон. – Приватизировал, шкура продажная, – Кузьма сунул телефон в карман брюк и достал из внутреннего кармана пиджака Григоровича пачку долларов, – а это плата за наши головы. Паскуда! – Кузьма замахнулся, но в последний миг удержал руку. Какая-то мысль, как было видно, осенила его, он улыбнулся и сунул деньги обратно. Затем залез пальцами в нагрудный кармашек пиджака оперативника и извлек оттуда визитную карточку. – Моя. И цифры, что Михайлович писал, на месте. Ну, Коля… – он оглянулся и заметил лежащие у дивана, забытые Ритой черные кружевные трусики. Шагнул и поднял.

– Отдай! Это мои. Они дорогие! – выпалила Рита, не находя, что же ему еще сказать, чтобы удержать от задуманного.

– Я куплю тебе лучшие, – пробормотал Кузьма, деловито засовывая трусики в карман Григоровича. Затем обернулся и посмотрел на нее: – Ей-богу, Рита! Не злись! Так надо, – он достал из бокового кармана пиджака оперативника ключ с биркой. – Я так и думал! Конспиративная квартира. По обстановке было видно…

– А сейчас – концерт! – с веселой злостью в голосе объявил он и приказал: – А ну, ребята, налили и выпили!

Бритый, сидевший в центре, по-прежнему глядя вдаль, взял со стола бутылку, открыл ее и разлил по стаканам водку. Тут же все трое синхронно взяли стаканы и, механически перелив их содержимое в глотки, синхронно поставили их обратно. Риту затрясло.

– Повторили!

Жуткая сцена повторилась с механической четкостью.

– Теперь отдыхать!

Троица за столом одновременно закрыла глаза.

– Пойдем! – Кузьма тронул ее за плечо. – Хорошо, что они только сейчас выпили. Не то ни хрена бы у меня не вышло! На пьяных внушение не действует…

Кузьма отпер входную дверь, пропустил Риту вперед и, прикрыв дверь за собой, оставил ключ в замке. Они спустились вниз и забрались в «альфу». Кузьма сел за руль, а Рита, которая от всего увиденного и услышанного впала словно в ступор, даже не возразила.

Он отвез ее домой. Оказавшись в своей квартире, Рита, не раздеваясь, как деревянная, опустилась на табуретку в прихожей. Все пережитое нахлынуло на нее –