Нестандартное мышление - Хайдарали Мирзоевич Усманов

строк не перечеркнула договорённость. Разумные, что торгуют металлом для переплавки, редко держат репутацию чистой.

– Я не хочу, – сказала она наконец, – чтобы весь корпус просто к нам выгрузили, а потом станция начала шуршать: “Ага, а кто это?”. Нужно, чтобы всё выглядело как приём старого хлама. Приход… Осмотр… Загрузка… Меньше внимания – лучше для всех.

Согласившись с её выводами, Кирилл дал команду. Подготовить мешочек с нужной суммой оплаты. Хотя догадывался, что продавец явно постарается достать патефон для проверки такой валюты, что он уже видел в лавках у торговцев. Империалы имеют специфический звук, который может быть проверен по вибрации монет – и продумать маршрут для буксира. Также он прозвонил наёмных рабочих, дал им короткие указания. Встретить Трима у внешнего ворот… Предложить помощь на причале… Но не вмешиваться в документы… Их задача была физическая и простая – быть мускулами и глазами.

В то же время ИИ сделал ещё одну услугу. Он подготовил “пустую” страницу в журнале станции – не официальную запись, а платное бронирование причала для демонтажа “металлолома” – тонкий штрих, что закроет глаза посторонних и даст время установить купленный корпус и отпустить буксир. Это было не совсем честно, но в мире, где выживание часто требовало обмана, честность не всегда была на первом месте…

………

Ночь опустилась на станцию мягко, как мешок с песком. В полночь к доку B-14 действительно пришёл тяжёлый тягач, и за ним плыл длинный силуэт огровского корвета в тумане испарений, идущих от охладителей станции. Чёрные рёбра брони… Слегка ржавые швы… И те самые резные узоры, которые раньше казались Кириллу историей – теперь были просто тяжёлым грузом. Когда буксир притянул свой груз, и кран опустил цепи, запах металла тут же обострился. Насыщенный, горячий, с запахом старых боёв и ножей. Это был запах истории.

Трим, сухой и деловитый, подошёл со своим мешком, потёр ладонью подбородок и сказал, держа его в руке:

– Где мои деньги? Корпус твой. Никаких претензий, никакой гарантии. Ты его называешь “старым хламом” – я называю его “сырьём”. Будь аккуратен. Если уж прописываешь его в реестрах станции, будь готов к тому, что и налог с тебя запросят как за корабль, на не за мусор.

Кирилл передал ему свой мешочек, и металл империалов звякнул в широкой ладони Трима, как окончательный приговор. Потом он посмотрел на Сейрион. В её взгляде было всё и сразу. И сожаление, и решимость. Она подошла ближе и молча подала руку – знак того, что она готова начать работу.

Когда последний болт отошёл от стыка и корпус “Старого корвета” лежал тихо на выделенной ему площадке. Сейчас он казался одновременно и убитым, и несломленным – как старый богатырь, который готов отдать свои кости на новую судьбу. И Кирилл знал, что теперь начнётся самая трудная часть – та, которую продавец не мог предложить. Та, для которой он купил этот хлам. Вырезать сердце… Пересадить мозг… Заставить звук старого “мотора” подыграть струнам эльфийской магии. Но об этом – потом. Сейчас было важно другое. Он купил корпус за те копейки, что у него были. Он купил шанс.

Немного погодя, когда они снова остались одни под тусклым светом люков, они стояли рядом со своим новым металлом, и станция шуршала вокруг, как птица, что прячет гнездо. Кто-то пройдёт мимо… Кто-то не заметит… Кто-то другой – увидит… В этой тишине Кирилл запомнил звук – звук упавшей монеты в его ладони – как обещание и как начало.

Ночь на ангарах пахла смолой и холодным жаром двигателей, и ИИ корвета заговорил тихо, но настойчиво – как мастер, который знает, сколько ударов молотом нужно для того, чтобы сломать сталь, и сколько – чтобы её вылечить. Он выстроил план работ – не список сухих фраз, а скорее партитуру, где каждая нота была предметом, инструментом и шагом. Кирилл слушал и записывал. Сейрион – контролировала и уточняла. А рядом лежал тот самый старый корпус, чью бронированную шкуру им ещё только предстояло вскрыть.

– Мы будем работать над двумя “телами” одновременно. – произнёс ИИ, и в его голосе слышалось спокойствие вычисления. – Один – донор. Это наш эльфийский корвет, откуда вынем все модули и ядра. Второй – реципиент. Огровский “Старый Корвет”, куда эти модули войдут. Для этого потребуется набор специализированного оборудования, и в первую очередь ремонтные дроиды. Ниже – детализированная схема.

Он выдал план в нескольких уровнях – подготовка площадки, демонтаж брони, извлечение модулей, перенос, монтаж, интеграция, тестирование – и к каждому уровню прилагал инструменты, приставленных к нему дроидов и оценку времени.

Подготовка площадки должна была занять не менее восьми – двенадцати часов. Нужно было заслонить ангар, минимизировать проходы, организовать охрану, хотя бы на внешних постах при входе на причал. Также было необходимо подготовить два монтажных места. Место A – у донорского корвета, место B – у реципиента, где будет производиться укладка металла, модулей, и даже креплений. Там нужно выстелить пол листами, расставить магнитные ловушки для мелкого металлического мусора и опоры.

Придётся установить временные источники питания. Инверторы, конденсаторные банки, чья мощность могла пригодиться для разрядов при отключениях, и портативные фильтры помех. Так же стоит проверять и на утечку топлива, перепады тока, обеспечение заземления корпуса – одна из ключевых мер безопасности. После всего этого ИИ подчеркнул:

– Дроиды – наши руки и глаза. Без них – процесс будет идти очень медленно, а с ними всё будет более аккуратно и быстрее.

Тут пришла очередь подсчитывать ремонтные возможности, которые у них имеются. И в первую очередь Кирилл обратил внимание на эльфийских ремонтных дроидов модели “Аэрион-Mk3”, их было всего два на доноре. Полутораметровые, внешне тонкие, высотой до метра двадцати, имеющие многосуставные манипуляторы с драгообразными шлифовками на панелях. Конечности гибкие – как пальцы скрипача. Корпус – полированный сплав с впаянными микроскопическими плазмотканями.

Инструментарий – микрорежущие лазеры с плазменной насадкой, ультразвуковые сварочные пистолеты, нанолезвия для резки герметичных швов, модульные адаптеры для электро-разъёмов, высокоточные позиционные датчики.

Возможности этих дроидов позволяли производить точное снятие прозрачных панелей, резка магнитных заклёпок, вырезка и сохранение сигнализаторов без уничтожения. Они умеют “читать” код болтов – определять номер партии крепежа, контролировать температуру при резке, вынимать оптические и волоконные пигтейлы, не повреждая их. Но не стоит забывать и про ограничения. Ведь такие механизмы чувствительны к грубой силе. Боятся сильных ударов и высокоэнергетических распылений.

Вторыми на очереди были ремонтные дроиды с корвета огров. Модели “Крагер-II”, парочка которых шла в комплекте на реципиенте.