Метастазы - Василий Головачёв

момент мы не разговариваем.

Стефания посмотрела на Иннокентия, оглядела гостей.

– Похоже на заговор. Наверное, здесь не всё так прекрасно, как утверждают официальные средства массовой информации?

– Присаживайтесь, – показал на кресла Иннокентий.

Гости заняли кресла.

Хозяин и разведчица сели на кровать.

– По порядку, – сказал Гладышев. – Я сопредседатель…

– РОКа! – закончил Иннокентий.

– Нет, – качнул глыбой головы физик. – Вы имеете в виду Русский национальный дом?

– Российский офицерский корпус.

– У нас эта организация называется БОР – Братство офицеров России.

– С теми же функциями? Защита национальных интересов страны?

– Совершенно верно. Я сопредседатель Совета БОР, Сабина – куратор службы собственной безопасности Братства.

– Айти-эксперт – прикрытие?

– Нет, она и в самом деле спец по информационно-цифровым технологиям. Я тоже настоящий, – Гладышев скупо улыбнулся, – физик, специалист по применению глобальных физических теорий в военной области.

– А остальные из той группы, что беседовала с нами?

– Они… военные люди.

– Разве вы нет?

– Мы тоже служим Министерству обороны, но на другом уровне, – сказала Сабина ровным голосом. – И если вы заметили, они…

– Киборги?

– Искусственники, индивидуумы с дополненными функциями.

– Мы тоже… дополненные.

– Не в такой степени, – усмехнулся Гладышев. – Это легко проверяется. Ваши сознания не контролируются системами «Фронтира».

– То есть всеми специалистами командует ИИ?

Сабина и её спутник кивнули одновременно.

– С разными людьми по-разному, – сказал физик. – Но БОР ему не подчиняется. Поэтому мы в перманентном технологическом подполье. Ни «Фронтир», ни «ИИмперия» с нами не воюют, так как мы не являемся врагами народа и не стремимся захватить власть.

– Не очень понятно, чем вы занимаетесь.

– Понять нас не просто, но кому от этого легче?

– Кто же в таком случае на самом деле руководит государством? – спросила Стефания. – Президент? То есть этот ваш… царь?

– Только на уровне политических сношений с лидерами других государственных образований и корпораций.

– А кто управляет социалкой?

– За всю историю человечества правители всех государств и империй никогда не знали всей правды о жизни народа. Наш… э-э, царь тоже получает информацию скудными порциями и обо всех проблемах не имеет понятия. На самом деле конгломератом Российских структур управляет другой деятель – Царь с большой буквы.

– Искусственный интеллект.

– Браво! В нашей истории был период, когда этого лидера называли «Иисус».

– Как?! – изумилась Стефания.

– Иисус Христос?!

Гладышев рассмеялся.

– Не Христос. «Иисус» – аббревиатура слов «искусственный интеллект суперсистема». Какому-то чиновнику в правительстве очень понравился этот образ. Но просуществовал он недолго, всего два месяца, пока его не заменили на ЦАР. Правителя страны тоже стали называть царём, хотя руководил ею ЦАР.

– Весёлые у вас чиновники.

– Уверен, что и у вас идиотов хватает.

– Получается, что у вас произошёл транзит власти от человека в общем смысле к машине.

– Человек ещё используется, но уже виден финал. Дай бог, чтобы будущий ИИ оставил человеку хотя бы возможность дышать. Пока что мы не видим позитива в этом направлении. Второе лицо нашего Царского Дома, председатель правительства, зациклен на всеохватном применении цифровых технологий и не видит угроз в том, что эти технологии завоёвывают всё больше пространства. Перекос жуткий, но премьер слеп.

– Либо наоборот – прекрасно знает, что делает, будучи искусственником, – угрюмо добавила Сабина.

Стефания покосилась на задумавшегося Иннокентия.

– Обалдеть – как сказал бы Шалва! Я думала – это только у нас грядёт полный кирдык человечеству. А оказывается, этот реал к нему ближе. Кстати, уж не с подачи ли «Фронтира» украинские нацисты ударили по Донбассу атомной бомбой?

На лицах гостей отразилась озабоченность.

– О таком варианте мы не… – начал Гладышев.

– Я просчитывала варианты, – призналась Сабина. – Ведь «Фронтир» и в самом деле ведёт войну с Украиной и НАТО как игру. Это подтверждается массой примеров.

– Могу добавить, – сказал Иннокентий, – что с начала СВО это, скорее всего, единый для всех военных реалов алгоритм. В двадцать третьем реале фронт ещё не управляется искусственным интеллектом, но в сорок первом, где живёт мой близнец Итан, ИИ по имени «Маршалесса» воспринимает реальность как глобальную компьютерную игру и не считается с потерями живых людей. Точно то же самое происходит у нас. ИИ по имени «Баталер» играет! Мы со Стефанией лишь пешки в его игре, разменная монета. И, судя по вашим словам, ваш «Фронтир» тоже игрок.

Наступила тишина. Слой серебристых икринок на стенах номера начал тускнеть. Сабина заметила это.

– Князь!

Гладышев очнулся, потёр лоб ладонью.

– Вижу, пора уходить. Нам придётся обсудить ситуацию на Совете. Благодарю за подсказку, друзья.

– В связи с выводом капитана, – сказала Стефания, кивнув на Иннокентия, – хотела бы спросить: знает ли ваш командующий фронтом кос-маршал Рос… как там его?

– Рос-Окоёмов.

– Красивая фамилия… м-да. Знает ли он о нашем появлении? То есть с чьей подачи с нами беседовали только служащие Министерства обороны?

Глаза Сабины и Гладышева встретились.

Женщина покачала головой:

– С командующим, по моим сведениям, никто не связывался… это идея «Фронтира».

– Дьявол! Надо было догадаться! Но зачем ему понадобилось включать в группу допроса нас? Он ведь наверняка знает о нашей работе на Братство?

– Похоже, здесь налицо какой-то скрытый расчёт. С другой стороны, если бы «Фронтир» знал о нас как о лидерах БОР, он не должен был допустить утечки информации.

– В любом случае им надо уходить! – Гладышев обвёл глазами собеседников. – Вам лучше покинуть наш реал.

– Мы можем сделать это в любой момент, – сказал Иннокентий.

– Всё равно уходите. И чем быстрее вы это сделаете, тем лучше. На вечер намечается ваше всестороннее медицинское обследование с применением ментасканеров. Шелонский своего не упустит.

Стефания презрительно фыркнула.

– Мы защищены…

– А если вас, тем не менее, сломают, чтобы получить этот ваш кюар-код? Представляете, если ИИ получит доступ к перемещению по вселенным?

– Только по запутанным войной.

– Не вижу большой разницы. Что вы собирались делать у нас?

– Ничего особенного, мы просто сбежали от преследования из своего реала. Выход был экстремальным и случайным.

– А вообще?

Иннокентий посмотрел на Стефанию.

– Вообще мы должны были встретиться с другими Лобовыми, двадцать третьим и сорок первым.

– Потом?

– Попытались бы помочь Тарасу изменить ситуацию в его двадцать третьем варианте, а Итану в сорок первом. До беседы я надеялся, что и ваши продвинутые соотечественники помогут.

Гладышев покачал головой:

– Этого не ждите.

– Я уже понял.

Слой серебристых икринок на стенах номера испарился.

Гладышев и Сабина одновременно встали.

Физик протянул Иннокентию белый прямоугольник с выдавленным на нём восклицательным знаком, жестом показал, чтобы аналитик прижал его к виску.

Иннокентий помедлил, но в глазах физика читалось лишь сожаление, и он повиновался.

В голове вспыхнула вязь цифр и букв.

– Запомните.

Иннокентий кивнул, понимая, что физик дал ему свой