Звезды, пламя и сталь. Книга 2 - Игорь Викторович Лопарев

Я всё понимаю — лояльность, безопасность и всё такое прочее… Но тут у нас конфликт интересов. У меня высший приоритет имеет задача — сохранить полный контроль над своим сознанием и своей тушкой. Для меня важнейшей вещью является верность себе, любимому.

Ледяные иглы манипуляторов касались кожи, не причиняя боли, но вызывая мощный отклик в психике. Здесь не было места слабости — сознание готовилось впитать новые паттерны и правила игры. И нужно было следить за тем, что за паттерны мне предлагают.

Техники в зелёном продолжали работать по своему сценарию. Каждый их жест был отточен многими десятками повторений грациозных па1 великого цифрового танца…

Голос «Доминатора», ровный, лишённый эмоций, почти монотонный — шептал инструкции, наблюдая за биением моего сердца и прочими био-параметрами.

Вирус корпоративных алгоритмов пытался пролезть в самые дальние закоулки психики, чтобы узнать всё обо мне, а значит и получить возможность на меня влиять. А вот это не в моих интересах. Совсем. А потому этого и не будет. Это не корпорация должна иметь возможность влиять на меня, а совсем даже наоборот. Я сам собираюсь в будущем на неё влиять.

Безжизненный голос искина объявил:

— Подавление сознания активировано. Уровень когнитивного процесса будет понижен до тета-ритма. Готовность к загрузке модулей — сто процентов.

В этот момент пространство внутри моей головы наполнилось глубокой низкочастотной вибрацией. Это была мягкая, ласковая волна, накрывшая сознание. Мозг словно обложили ватой, отсекая и заглушая все звуки, сводя на нет влияние внешней среды. Как если бы разум погрузился в мутную субстанцию, похожую на густой туман.

Окружающий мир отдалялся — звуки и образы расплывались, становились туманными. Всё словно растворялось в безднах этого вязкого эфира. Я не чувствовал страха или смятения — ровное дыхание и неподвижность тела помогали слиться с процессом активации нейросети.

На мониторах извивались кривые мозговых ритмов — ровные, идеально чистые синусоиды, лишённые побочных пульсаций, способных разрушить целостность процесса.

Первый техник, глядя на монитор тихо поделился своим мнением со вторым:

— Ты смотри, принятие поля почти полное. Ни малейшего сопротивления. Когерентность — 99,9 %. Таких результатов я не припомню — случай уникальный.

Партнёр слегка кивнул, выражая своё согласие со сказанным.

Тем временем «Доминатор» сообщал:

…Обнаружен внешний подавляющий сигнал. Цель: снижение активности коры головного мозга…

…Форма поля идентична стандарту протокола «Семь-Гамма-Ноль» …

…Активные контрмеры не дадут нужного результата. Запускаю протокол «ЗЕРКАЛО»…

…Создаю карты нейронных реакций, формирую обратный сигнал подавления. Эмулирую паттерны для внешних сенсоров…

…Статус: синхронизация с ложным сигналом 100 %, эффективность подавления снижена до нуля…

Да, бороться было бессмысленно и даже вредно. «Доминатор» избрал более действенную в данном случае тактику — обман. И сейчас блок калибровки стал сценой, в центре которой сидел я в этом пыточном кресле, а искин, вторгающийся в мой разум, оставался за кулисами. Внешний же мир видел лишь тишину и покой.

Тишина стала плотной и ощутимой, словно тяжелое покрывало, накрывшее всё вокруг.

Атмосфера в блоке калибровки чем-то напоминала ауру священного места силы или молельного зала в храме сурового и грозного божества.

Техники, словно безмолвные жрецы этого храма, двигались согласовано, с предельной точностью, как хорошо смазанные механизмы. Каждое их движение подчинялось ритму, который отбивал невидимый метроном. Они не допускали ни единого лишнего жеста. Их взгляды, скрытые забралами масок, прикипели к широким экранам, по которым бежали строки отчётов о ходе процедуры. Техники внимательно следили за тем, нет ли каких отклонений, и не находили их — буквы горели ровным, спокойным зеленым светом — символом абсолютной стабильности и контроля.

Один из них сдержанно произнес:

— Тета-ритм устойчив. Переходим к фазе два — инъекция пакетов калибровки.

На панели засиял ряд прогресс-баров, каждый в своей нише:

— «Тактика. Уровень четыре» — пакет, который формировал алгоритмы реакций и планирования;

— «Лингво-корпус» — ядро для обратной связи и обмена данными;

— «Социальный протокол: манипуляция» — набор алгоритмов и сценариев влияния;

— «Кибербезопасность: корпоративный стандарт» — пакет защиты данных, шифровки и дешифровки.

Полосы размеренно заполнялись сверху вниз, фиксируя каждую стадию передачи данных.

Я чувствовал, как плотный поток данных сливается с нейросетью. Этот поток был словно живая река, медленно и в то же время стремительно он менял мою сущность. Но в пределах, которые определял я сам. Мне в этом помогал «Доминатор». Не знаю, справился бы я с этой задачей без него… Скорее всего — нет.

«Доминатор» продолжил отображать то, что сейчас происходит в области обмена данными:

…Обнаружен входящий поток данных. Источник: Центральный узел нейросети «Аристократ»…

…Протокол: перехват, расшифровка, анализ, слияние…

…Действия: создание отдельной песочницы, эмуляция процессов, создание ответных шаблонов…

…Подпротокол «Жатва» запущен: поиск тактических, языковых и системных уязвимостей. Экстракция структуры API, командного синтаксиса…

…Прогресс: 12 %,..47 %,..89 %,..100 %…

…Статус: слияние завершено. Полный функционал оболочки «Аристократ» запущен. Все внешние запросы маршрутизируются через слой эмуляции…

…Директива: расширение доступа через легальный канал «Аристократа», приоритет — безопасность…

Один из техников, внимательно следя за монитором, заметил:

— Ответ на стимулы появился быстрее эталона на 0,02 секунды. Нейросеть не просто принимает данные — она на лету адаптирует их под личный профиль, используя паттерны носителя. Это не просто совместимость, это глубокий симбиоз.

И он был прав. В этот момент моё «Я» и структуры нейросетей, бывшие до этого момента совершенно чуждыми друг другу, получили возможность по моему желанию сливаться в единое целое. И эта новая сущность была холодной, циничной, эффективной, не ведающей жалости и сомнений.

Да, эта возможность станет моим тузом в рукаве. Став с нейросетью единым целым, я смогу совершать то, что людям недоступно… Но после того, как прямая надобность в совокупной структуре отпадёт, я смогу выходить из симбиоза с нейросетью и снова становиться собой…

В блоке висела лёгкая, но плотная атмосфера концентрации. Стояла тишина, нарушаемая лишь писком приборов и звуком шагов персонала.

Главный техник, затаив дыхание и не отрывая взгляда от монитора наблюдал за заполнением прогресс-бара, полоса света в котором, как ленивый поток жидкого металла, медленно, но неуклонно приближалась к отметке 100 %. Каждая новая точка данных, каждое новое число, возникшее на дисплее подтверждали — процесс близится к концу, этап долгих испытаний и калибровок почти целиком остался позади.

А сколько времени прошло, я не мог оценить, да и зачем? Главное, чтобы всё успешно завершилось.

— Процедура окончена, — ровным, бесцветным голосом рапортовал техник, — отключаю поле подавления. Снимаю блокировку фиксаторов.

Раздалось тихое шипение, едва слышимое в общем шуме, который производили кулеры серверных блоков. Звук ускользающего воздуха и еле слышный щелчок удерживающих механизмов. Мои запястья, щиколотки и