И пришел Лесник! 20 - Василий Лазарев

почти сразу за ним стояла Дара. Я очень нежно отодвинул Виктора и положил его на диван. Затем также медленно и нежно я взял на руки Дару и сделал несколько шагов в сторону. Всё эти действия мне пришлось проделать очень осторожно. Я прекрасно понимал, чем чреват простой тычок пальцем под даром и что потом происходит с человеком. Убрав Императорскую чету с пути плазмы у меня, к сожалению, не хватило времени убрать с линии поражения плазменной струи их прелестную охранницу.

Вокруг всё замигало красным, и я успел напоследок только сильно ударить ногой Гранита за всё хорошее, надеюсь ему понравится. Раздался хруст, что-то сломалось. Или у меня, или у него. Какая же он скотина, этот Гранит. Неужели ещё один серый? Сейчас спросим. В ушах раздался истеричный визг, Дара не смогла сдержаться. Я прекрасно понимал её, вспомнив как сам попал в Улей и какой приём мне оказали на стабе. К ней кинулись наши и загородили Виктора и Дару своими телами. Сиплый стоял, чуть согнувшись с ножом в руках, охранники Виктора тоже.

— Всем стоять! Не двигаться! — крикнул я, что было силы. — Ирка, тормози охрану, только осторожно, — Кивнул я на охранников Императора. Мало ли чего им взбредёт в голову. Наша маленькая гейша, как мы её прозвали с Лианой, мгновенно остановила приковав к полу, готовых разорвать нас мужчин. Папаша Кац склонился над обожжённой охранницей и положил руки ей на грудь. Ну конечно, куда же ещё. Пять балов, мистер Кац. Ещё оттрахай её, пока она тёплая!

— Она уже холодная, Лесник! — обиженно воскликнул папаша Кац. Чёрт опять мысли вслух? Какой конфуз!

— Печалька, кудесник, можешь передёрнуть по-быстрому, мы отвернёмся, — угорала над Изей Лиана.

— Облом, старче, — хохотнул Сиплый и одним прыжком оказался возле «Гранита». Он уже всё понял и взрезал почерневшую кожу на лбу, как тогда сделал с серым Фельдшер. Не гнушаясь, он запустил пальцы глубоко внутрь и с силой сорвал с серого псевдоплоть. Я увидел вогнутую грудную клетку куда пришёлся удар. Серый лежал без сознания с глазами закрытыми шторками.

— Изя, он должен жить! — бросил я знахарю и сделал три шага к Виктору. — Живой? Ничего не болит? Сколько пальцев? А ладно, — махнул я рукой.

— Нет, всё в порядке отец. Если только рука, меня кто-то дёрнул за неё… — он показал на неестественно вывернутую распухающую кисть правой руки.

— Изя, Виктор следующий, — кинул я знахарю.

— Жень, она без сознания! — Лиана и Вика накрыли Дару как наседки птенца крыльями, не давая отобрать его.

— Изя! — закричали мы втроём одновременно.

— Яволь, экселенс! Изя налево, Изя направо! Изя не резиновый, шлимазлы, — папаша Кац ворчал, но сразу бросил серого и кинулся к Даре. Взяв её за руку, он прислушался. Ну хоть её лапать не стал. — Сейчас очнётся, Вера наложи серому тугую повязку, у него рёбра сломаны.

— Он тебя уже учит врачевать? — спросила Вика.

— Каждую ночь. Особенно ужасная ночь выдалась сегодня, — засмеялась Вера. — Мы проходили с ним бальзамирование!

— Не у тебя одной, — расплылась в улыбке Вика. — Я тоже была медсестрой.

— Изя, что с ней? — умоляюще поглядел на него Виктор.

— Обморок, обычный обморок. Переломов нет, сотрясения нет, есть ребёнок. Третья неделя, мальчик! — Изя поднялся и направился к охраннице.

— Мальчик? — Дара распахнула глаза. — Ты слышал, Витя?

— Это правда? — переспросил сын у знахаря, потирая мгновенно сросшуюся руку.

— Витенька, душа моя, дедушка Кац не будет тебе врать. Скоро будешь отцом. Только вам надо улетать отсюда, хотя бы на орбиту. Не ровен час заразитесь, тогда останетесь здесь навсегда.

— Мы знаем, мы в скафандрах.

— Вот если он порвётся, и ты сделаешь хотя бы один вдох, то всё, — папаша Кац хищно улыбнулся. — Тогда только останется сделать тебе обрезание для полного дзена!

— Не порвётся! — покачал головой Виктор. — Отец, что это было?

— Смотри сам. Это один их тех, что напали на вас на орбите. Мы зовём их серыми. Предположительно они прилетели с Альфы Центавра. Может вам не стоит смотреть на то, что сейчас будет?

— Стоит, ты же прекрасно знаешь, чем занимались люди дедушки, — он посмотрел на Алистера. — Я такого в отчётах насмотрелся по дороге сюда.

— На то было соизволение Императора, — огрызнулся Саша Тёмный. — Мы всего лишь исследовали…

— Не было никакого соизволения, — передразнил его Виктор. — Ты, как первый министр, сам себя наделил этим «соизволением». Я лично прослежу, чтобы больше такого не произошло никогда. У меня есть сведения об ещё одном телепортаторе или даже двух работающих на планете. Они хорошо спрятаны где-то в недрах города, но отец найдёт их и прикончит браконьеров. Я разорву цепочку, прикончу всех каннибалов. Доберусь и до тех, кто остался дома, короче вам всем придёт конец.

— Браконьеры? Мягко сказано, — усмехнулась Вера.

— Что с ней? Кто это был? И почему я не чувствую у неё ни одного органа? — прохрипел папаша Кац ощупывая девушку без головы, не теряя надежды позабавиться с ней.

— Что, Изя, чешется? — заржала в своей манере Лиана. — Кринжово!

— Она киборг, — проговорила пришедшая в себя Дара. — Единственное, что у неё осталось своего, так это мозг. Теперь и его нет.

— Командир, я смогу регенерировать её, — раздался под потолком голос Астры.

— Кто это? — встрепенулся Виктор.

— Наш координатор. Искусственный интеллект подводной базы, в которой мы вынуждены сейчас скрываться, — пояснил Изя Кац.

— Изя, собери немного её мозгового вещества и положи в морозилку. Тело тоже не выкидывайте, — распорядилась Астра.

— Как видишь, внучок, я тоже не сидел без дела. Мои учёные изобрели воскреситель. Посмотри на меня, это моё третье тело! — ударил себя кулаком в грудь Алистер Дарк.

— У нас учёные пока только подошли к решению этой проблемы, но всё повисло на стадии экспериментов. Очень интересная технология, — согласился Виктор.

— Я поделюсь технологией… если ты обещаешь не лохматить дедушку за упавшую Орбиту, — невинно предложил Саша Тёмный.

— За твоих мясников? Как мне доложили, их уже постигла кара. Остался только ты, — Виктор сверкнул глазами.

— Я очень много знаю. У Астры