Замок тигра - Михаил Ежов

Вокруг царил полумрак, отовсюду свисали лианы, с которых капала вода — очевидно, шёл дождь, и довольно сильный, ибо не так-то легко было воде пробиться сквозь верхний и средний ярусы леса и добраться до нижнего. На влажной земле виднелись чёткие следы сбежавшего мурскула. Стараясь производить как можно меньше шума, Самарказ двинулся за ним.

Воздух был тёплым, его наполняли ароматы цветов и затхлые запахи стоялой воды. Cправа и слева свисали лианы, в сумраке виднелись неподвижные листья, некоторые из которых имели размеры более семи на четыре футов — из них местные фермеры иногда делали крыши и навесы.

Никаких животных и птиц слышно не было, но Самарказ знал, что нижний уровень леса полон обитателями так же, как и любой другой — просто они притаились. Охотник за головами двигался осторожно, внимательно глядя по сторонам и под ноги — во влажной траве могли оказаться смертельно ядовитые твари, поджидающие неосторожного путника. Да и растения были вполне способны убить — отравленным шипом или пыльцой.

Самарказ раздвинул очередные заросли и очутился на крошечной поляне, окружённой упругими растениями со стреловидными листьями. С одной стороны бледно-зелёные стебли слегка качались, и охотник довольно усмехнулся: ясно, что мурскул прошёл сквозь них совсем недавно. Самарказ пересёк поляну и нырнул в заросли, ощутив при этом слабый, но характерный запах антилопы гисори.

— Проклятье! — выдохнул охотник, мгновенно замерев.

Он прислушался: ни звука. Возможно, он ошибся, и здесь просто…

Резкий удар, обрушившийся сверху, прервал размышления охотника, кубарем полетевшего вперёд. Сжимая саблю, Самарказ вскочил и развернулся, готовый к новой атаке, но никого не увидел. Что за шутки?!

— Выходи! — крикнул Самарказ, озираясь.

Он чувствовал, как по спине начинает расползаться липкий страх. Кожа покрылась потом, сердце застучало сильнее.

— Кто такой?! — гаркнул охотник, стараясь, чтобы голос прозвучал сурово и бесстрашно.

Сильная рука схватила его сзади за куртку, подняла в воздух и швырнула в заросли. Самарказа на мгновение оглушил треск ломаемых веток и хруст сочных листьев. Сбитая с них дождевая вода ослепила, попав в глаза.

Охотник ударился о ствол толстого дерева и рухнул на покрытую мхом землю, сочно чавкнувшую при его приземлении. Тело пронзила резкая боль. Сверху на Самарказа посыпался редкий дождь из мелких листьев, а с веток с тихим вскриком поднялись и полетели прочь две яркие птицы — то ли руфланы, то ли гхаллоры.

На этот раз охотник не удержал саблю — она куда-то отлетела, и Самарказ на несколько мгновений остался безоружным. Но он быстро вытащил из-за голенища кривой нож и замер, встав на одно колено. Не думать о боли, только не думать о боли!

Никто не приближался. Вокруг вообще не было никакого движения, кроме раскачивания зарослей, через которые пролетел охотник. Да ещё вилась мошкара, потревоженная рухнувшим телом.

— Боги, боги! — прошептал Самарказ одними губами. — Неужели мне так не повезло?!

Но в тот же миг появилась другая мысль: а что, если именно повезло? Насколько было известно охотнику, никто ещё не ловил Искушённого — мурскула, претерпевшего трансформацию личности. Считалось, что им мог стать член любой касты, заключивший договор с владыкой тьмы и давший волю своему Драю — злому демону, спящему в душе каждого мурскула и ожидающему своего пробуждения.

Да, такой добычей можно было бы гордиться! Вот только поймать Искушённого считалось невозможным, и Самарказ начинал понимать, почему. Он слышал, что Искушённых избегали даже сородичи, устраивая на них гонения и, кажется, даже подвергая казням. Должно быть, те были слишком опасны.

«Стоп! — сказал себе Самарказ. — Если мурскулы могли убить Искушённого, то почему не могу я?»

Он невольно улыбнулся, обрадованный догадкой, но в этот момент справа что-то свистнуло, голову обожгла жуткая боль, а в траву полетел окровавленный ошмёток плоти, ещё мгновение назад бывший ухом. Самарказ с воплем упал на землю и, перекатившись на спину, выставил перед собой нож, однако сверкающая глефа со скоростью молнии уже летела вниз, нацеленная в его сердце. Глаза Самарказа расширились от отчаяния, когда он осознал, что не в силах остановить оружие мурскула. Он не успел произнести ни звука прежде, чем ледяная сталь вошла в его плоть, пригвоздив к земле. Всё тело пронзила страшная боль: молния ударила в каждую клетку, буквально разрывая её на сотни частичек!

Покрытый костяным панцирем мурскул бесшумно спустился, спрыгивая с ветки на ветку. Приземлившись подле убитого, он внимательно осмотрел мертвеца, обшарил карманы, извлёк из них несколько монет, сложенный вчетверо листок, трубку, табак, жевательные пастилки марджабая и брусок точильного камня. Мурскул развернул листок и некоторое время читал, а затем уронил на землю. Он медленно склонился над лицом убитого, словно что-то рассматривая. Из щелей его головы-шлема показались струйки оранжевого дыма, постепенно окутавшего фигуры охотника и мурскула.

Глава 4

П’арай-Маргот поднимался по широкой каменной лестнице одной из многочисленных башен Дашмертона. В ней не было окон, только на самом верху, там, куда направлялся Ищущий, имелась комната с двенадцатью витражами, изображения которых передавали сценки из священной книги «Бруттха». Именно там П’арай-Маргот назначил встречу четверым Тайным. Эти убийцы всегда действовали парами, которые назывались Хмены. Все они состояли в ордене ассасинов, который уцелел в войне с людьми благодаря тому, что сумел скрыться ещё до того, как вражеские войска подступили к Дашмерону — видимо, разведка Тайных работала лучше, чем шпионы Великого Раджи.

П’арай-Маргот поднялся на последнюю лестничную площадку, торопливо прошёл по коридору и остановился перед дверью с изображением свернувшегося кольцами дракона. На пару секунд Ищущий остановился и несколько раз глубоко вздохнул. Встреча предстояла серьёзная. Ассасины никому не подчинялись, составляя отдельную касту. Они могли отказаться выполнить задание, а могли потребовать за него непомерную плату. Причём бесполезно было требовать у них объяснений. Мотивы Тайных чаще всего оставались для остальных мурскулов загадкой.

Наконец, П’арай-Маргот взялся за ручку и толкнул дверь. Она отворилась с тихим скрипом, впустив Ищущего в просторную круглую комнату, богато убранную, но совершенно лишённую индивидуальности. Здесь П’арай-Маргот давал аудиенции.

Его гости расположились на длинном диване. Они сидели молча. Двое курили трубки с длинными чубуками, распространяя по комнате сладковатый дым. Худые и смуглые, ассасины повернули головы и остановили маслянистые глаза на вошедшем.

П’арай-Маргот невольно задержал дыхание: запах дурмана был для него непривычен, поскольку обычно мурскулы не употребляли подобных средств, за исключением инчамара, который готовился из плодов круттового дерева и служил ритуальным снадобьем для религиозных обрядов. П’арай-Маргот сделал над собой усилие и с улыбкой приветствовал Тайных. Те молча поклонились ему. Без