«Персефона». Дорога в ад - Кристиан Бэд

class="p1">Нет, Бо не вернулся на базу, как было приказано. Покинув каюту, он растворился в ближнем пространстве.

Хаген долго наблюдал, как младший сливается с обшивкой и системами корабля. Он словно бы говорил — попробуй, выковыряй меня отсюда по атомам!

'Инициализирован протокол расщепления.

Объект слился с внутренними системами «Персефоны».

Точнее его местонахождение в рамках стандартных протоколов сканирования определить невозможно'.

Проанализировав ситуацию, старший поразмышлял ещё пару секунд, а потом направил младшему ещё один пакет данных, очень короткий.

«Приказ отменяется, — сообщил он ослушнику. — Ты можешь оставаться на корабле и лететь к Земле вместе с людьми».

Крейсер «Персефона». Капитанская каюта

— Ничего не понимаю, — сказал Гарман, наблюдая за маячком Бо на голограмме, развёрнутой над личным браслетом. — Только что он был в своей каюте, а сейчас его там нет.

— Сбой сигнала? — спросил Млич и поднял глаза на панель связи над навигаторским пультом. — А ведь точно: нет маячка, — сообщил он задумчиво. И добавил. — Его маячка вообще нет на «Персефоне».

— Ну что ж, — сказал капитан. — Значит, раппорт Бо писать не стал. Вполне возможно, что мальчишку и не спросили. Сколько ему там натикало на хаттский манер? Лет пять? Надо Рэмку позвать, это с ним они большими пальцами мерялись насчёт универсального возраста.

Рэм Стоун, самый юный пилот в экипаже крейсера, и в самом деле чаще всех на «Персефоне» общался с Бо. Мальчишке с мальчишкой — всегда интереснее.

Дерен провёл рукой над запястьем, активируя связь, и щёлкнул по маячку Рэма. Парень был его вторым пилотом, и подключение висело в «горячем» ряду, над всеми остальными.

— Рэмка тут рядом, в буфете, — сообщил Дерен. — Через пару-тройку минут явится.

— А смысл? Боржоми пить всё равно поздно, — констатировал Млич. — Потеряли пилота. Хорошо, что послушались Келли и взяли резерв.

Рэм действительно появился довольно быстро.

Мембрана дёрнулась, и, не дожидаясь, пока дверь развернётся полностью, в капитанскую протиснулся совсем молоденький парнишка с чин-фрутом в одной руке и стаканом компота в другой.

Оценив количество народа в капитанской, он быстро спрятал фруктовый шарик в карман, а стакан за спину.

— Во! И этот — тоже просачивается, — пошутил Млич.

— Ты когда последний раз говорил с Бо? — строго спросил капитан.

— Сегодня, — тут же сдался Рэм.

Он не понимал, что случилось.

— О чём? — продолжил допрос капитан.

— Про девчонок. То есть… извините господин капитан… Про отношения с женщинами. Ему было интересно, что я думаю, когда… Ну…

Парень замялся. Если бы капитан спрашивал не про Бо, можно было подумать, что пилот устроил ЧП или доигрался до медотсека. Но что может случиться в космосе с практически неуязвимой машиной?

— Значит, ничего не предвещало? — спросил Млич.

— Да что стряслось-то? — не выдержал Рэм.

— Бо пропал, — пояснил навигатор под всеобщее молчание.

Рэм щёлкнул по браслету и дёрнул плечом, как Дерен:

— Так вот же он. У себя в каюте!

Гарман потрясённо уставился на маячок, появившийся вдруг и над его запястьем.

— Значит, связь сбоит? — выдохнул он. — Надо Келли сказать, чтобы проверил. Не хватало ещё перед рейдом…

Но капитан мотнул головой — не спугни — и указал на экран внешней связи. Пришёл наконец официальный приказ от генерала Мериса. Когда уже и не ждали.

Сообщение закрутилось и развернулось в короткие строчки: «Старт откладывается. Готовность 8.2. Основной режим. Сохраняйте орбиту. Генерал Мерис».

— Так мы уже никуда не летим? — удивился Рэм.

— Видимо, Хаген послал-таки Мериса каким-нибудь красивым земным словом, — криво усмехнулся Млич. — Зато теперь у нас есть приказ. Можно снять дежурных хотя бы с рапорта — пусть отдохнут парни.

— Я бы не стал снимать, — вдруг сказал Дерен.

Он был бледен, а лицо усыпали мелкие капельки пота.

— Почему? — удивился навигатор. — Опять твои штучки?

— Тихо! — подал голос Рос.

Наверное, и он что-то почуял. Потому что переглянулся с Неджелом и нахмурился.

— Ну и чего ты там видишь, в своей паутине? — полюбопытствовал Млич, разглядывая Дерена.

Его пугали разговоры про паутину реальности и прочие экзотские штучки. Но и интерес вызывали нешуточный. И даже обиду: «Почему все что-то видят, а я — нет?»

— Да если бы я умел объяснять! — Дерен дёрнул плечом, почти как Рэмка. — Но отмена приказа не может сочетаться с усилением узла событий. Тут что-то не так.

— А конкретнее? — спросил капитан.

— Не понимаю, — мотнул головой Дерен. — Просто вижу: происходит что-то странное. И всё в том же ало-синем переплетении вероятностей.

— Что значит: в ало-синем? — продолжал расспрашивать капитан. — И почему тебе это кажется странным?

— Синий поток во Вселенной — холодный разум, научное знание и его сохранение. Алый — остриё эмоциональных желаний. Вот тот же секс, например — это алое. А синие при этом…

— Это, типа, как эрцог Локьё: лысый, холодный и ушастый — истово занимается сексом? — фыркнул Млич.

— Нет, — качнул головой Дерен. — Если бы он занимался — линии размылись бы, подёрнулись дымкой. Реализация намерения уводит узел в этакий «кровавый туман». А тут… Ну… если бы Локьё сидел на супружеской постели с линейкой и планировал секс, измеряя себя и обнажённое тело женщины.

— Хорошенькая ситуация, — сказал капитан и поднял лицо к экрану, с которого, ухмыляясь, смотрел навигатор. — Ну что, Млич, попробуем пойти поперёк узлов мироздания? Командуй дежурным отбой! Пусть эрцог Локьё спокойно потрахается…

Фразу капитан не закончил.

Экран внешней связи мигнул и родил ещё одно сообщение.

«Ситуация: 5.1. Шифр 31.2. Принять на борт группу Хагена. Старт — по готовности, по небоевому протоколу. Генерал Мерис».

— Это что? — оторопело спросил Млич.

— Это? — спросил капитан. — А это уже пошла постельная сцена. Зато единичку нам откатили.

— Хороший приказ, — кивнул Млич. — Это типа: берите на борт группу сумасшедших машин и стартуйте уже куда-нибудь сами? Желательно — побыстрее?

— Машин? — вскинулся Гарман. — Сюда? На крейсер? Мерис окончательно спятил? Хатты на крейсере — это что, попытка спровоцировать боевые действия внутри корабля?

— Ну такого у нас ещё не было, — фыркнул Рос.

— Ага-ага, — покивал Млич. — Нас имеют, а мы крепчаем?