Черноморский призрак - Сергей Васильевич Лысак

Свете мне не нужен. Когда отработаем картечью, подходим ближе и бьем врага из винтовок, если там кто останется. Жизни наших людей дороже этих мерзавцев...

Все, нужная накачка личного состава проведена, поэтому даем малый ход и удаляемся в сторону от фелюги работорговцев, чтобы они нас не обнаружили раньше времени. А заодно направляемся к турецкому берегу, чтобы фелюга нас догоняла на параллельных курсах. Огней на «Лебеде», разумеется, нет. Никого поблизости и впереди по курсу тоже нет, Ганс за этим внимательно следит. Свидетели нам не нужны. Причем не только турки (с теми-то проще, их всегда утопить можно), но и наши. Иначе, если попадется российский фрегат, или военный пароход, его командиру может очень не понравиться, что какой-то не в меру наглый «купец» под коммерческим флагом присвоил себе право творить то, что дозволено лишь военному кораблю. Спесивых дуболомов среди господ офицеров, не считающих моряков коммерческих судов равными себе, в русском императорском флоте хватает. Зачем мне конфликт на ровном месте? Потом-то ретивого служаку поставят на место, популярно объяснив, что господину Давыдову разрешено несколько больше, чем всем прочим штатским штафиркам. Но информация ведь быстро разлетится по всему Черноморскому флоту и осадочек останется. А мне с нашими адмиралами надо жить дружно, чтобы они пакостить не вздумали. По крайней мере до тех пор, пока они не сядут в глухую оборону в Севастополе. На то, что мне удастся силами одного «Лебедя» сорвать высадку союзников в Крыму, я не надеюсь. Уж слишком большие силы придут сюда решать «русский вопрос». От сводного отряда коммерческих пароходов в Одессе, который сразу же, едва пришла информация о разрыве отношений с Турцией, начал формировать командир одесского порта Новосильцев, тоже слишком многого ждать не стоит. Они вполне могут пощипать противника на коммуникациях между Варной и Крымом, уничтожая и захватывая слабо вооруженные грузовые суда, заставив флот союзников перейти к системе хорошо охраняемых конвоев. Могут навести шороху у турецкого побережья, вынуждая англичан и французов гоняться за ними. На большее их не хватит. Но и это серьезное подспорье в нашей предстоящей работе. «Лебедь» же будет наносить внезапные точные удары под покровом ночи и исчезать. Спустя какое-то время господа «просвещенные» европейцы станут бояться любой тени. И может быть в Лондоне и Париже поймут, что если продолжать решать «русский вопрос», то можно лишиться флота в Черном море. А после этого всего экспедиционного корпуса союзников в Крыму. Про турок речи нет — их мнение в предстоящем «крестовом походе» на Россию никого в Европе не интересует. После этого и Пруссия с Австрией подожмут хвост, поняв, что поставили не на ту лошадь. Но это пока так, планы на будущее. А сейчас будем решать текущие проблемы. Которые выжимают из своих парусов все, что могут, торопясь уйти до рассвета как можно дальше от кавказского побережья. И думают, что самое опасное уже позади.

Светает. Небо на востоке уже окрасилось первыми лучами солнца, но в западной части горизонта еще царит ночная мгла. Именно поэтому заранее занимаем позицию западнее турок, чтобы нас не обнаружили раньше времени. Даю команду Гансу снизиться и послушать, о чем они болтают. Все равно, АДМ с включенным режимом мимикрии заметить практически невозможно. А если даже и заметят, то уже никому не расскажут. Разве что чертям в аду.

Силуэт фелюги работорговцев хорошо виден на фоне восхода. А вот «Лебедь», скрывающий в предрассветной мгле, они до сих пор так и не обнаружили. Но такое не может продолжаться долго. Новый день вступает в свои права, солнечные лучи освещают небосвод и поверхность моря, и турки наконец-то проявляют признаки беспокойства, о чем мне сообщает Ганс.

- Командир, вас заметили. Начали суетиться, пальцами показывают. Гадают, кто это может быть.

- Воевать не собираются?

- Не похоже. Но слегка изменили курс, чтобы обойти вас на большей дистанции. Если не измените курс и скорость, то выход на траверз через двадцать четыре минуты. Идут довольно резво — восемь с половиной узлов.

- Понятно. Продолжай наблюдать. При малейшей опасности набирай высоту...

Из подслушанных Гансом разговоров ясно, что турки хотят прикинуться ветошью и выдать себя за обычных торговцев. Они уже убедились, что «Лебедь» - русский коммерческий пароход, не имеющий вооружения. Поскольку стволы пушек из пушечных портов не торчат, как сейчас принято, да и самих пушечных портов не видно. Поэтому удирать сломя голову не стоит. Угрозы от «купца» все равно нет, так что и беспокоиться не о чем.

Ну-ну, ребята, я не против. Продолжайте в том же духе. «Лебедь» еле ползет, давая себя обогнать. На палубе со стороны никого не видно, но орудийные расчеты уже заняли свои места, скрываясь за фальшбортом. В местах укрытий для стрельбы, оборудованных на палубе из толстого котельного железа, сидят мои «спецназовцы» с винтовками. Эти тоже не высовываются, ждут команды. Я же, «весь в белом», вернее в черном, спокойно стою на крыле мостика и рассматриваю в бинокль догоняющую нас фелюгу. Вахтенные на виду не маячат, наблюдая из рубки, тоже покрытой эрзац-броней. Ядро такая «броня» не удержит, но картечь и пули фальконетов, - вполне. Не говоря о пулях стрелкового оружия.

Надо сказать, что вопросам безопасности экипажа я уделяю