Кодекс Хёрта - Вадим Александрович Оришин

Действия — поиск источника изменений и оценка дальнейших перспектив, представляет ли это явление угрозу для человечества или нет. Адаптация становится второстепенной задачей.

Минус один и один — сложно представить, но снова некие мутации, которые и являются самоцелью. Тогда нужно понять — в чём эта цель состоит, к чему эти самые мутации нас готовят.

Ноль и минус один — что-то вроде... Существа из другого измерения проникают в наш мир, но существуют по другим законам реальности. И при взаимодействии с людьми вместо общения наделяют нас сверхспособностями. Они такого не замышляли, ставили другую цель. Тогда наша задача — установить истинную причину явления и минимизировать последствия, или же развить их, для получения большего количества объектов, контролируемо, без хаоса.

Ноль и один — эти же существа из другого измерения намеренно меняют нас, чтобы мы могли общаться с ними, к примеру.

Один и минус один — существа из другого измерения готовят вторжение в наш мир, но им нужны маяки, чтобы навести свои порталы. Объекты являются этими маяками. Как ни прискорбно, но в таком случае нам придётся уничтожать объекты, если у нас не будет иной защиты от потенциального вторжения.

Один и ноль — люди выступают в роли подопытных крыс, на которых ставят эксперимент, наблюдая, что мы будем делать, как встраивать объекты в своё общество. Или нечто вроде ритуала взросления для вхождения в галактическое сообщество. В таком случае адаптация объектов становится самоцелью.

Один и один — внеземная цивилизация готовит из людей суперсолдат, чтобы использовать их в своих целях. Наши действия зависят от степени сговорчивости пришельцев начиная с договора и добровольной работы наёмниками и заканчивая войной за выживание и независимость.

Отложил карандаш, закурил, налил ром в бокал.

Моя задача — учесть все эти возможные варианты. Учесть и быть к ним готовым.

Глава 3

23 июля 2008 года

Дейл Сити, штат Вирджиния, США

Рассвело. Впрочем, солнца я бы не увидел при всём желании, серое, затянутое тучами небо накрыло город непрозрачным куполом. Голова после ночного марафона немного болела, но большую часть материалов посмотреть я успел. Достал обезболивающее, запил остатками рома. Настоящая работа ещё не началась, а я уже глушу головную боль таблетками и алкоголем. Почему именно эта мысль вызвала у меня сомнения в правильности выбранного направления?

Достаю телефон. Книга контактов в нём девственна, как римская монашка. Все номера хранятся у меня в голове. Много лет назад отец показал мне методику развития памяти, одну из самых простых. Я учил стихи, очень много стихов. Потом, в «Дельте», нас давали другие способы развития памяти. После перехода в ЦРУ я узнал ещё о нескольких, выбрав для себя самые подходящие. Своего я добился — память великолепная. Скверный характер и злопамятность пошли в комплекте.

Обычный, на первый взгляд, номер для разнообразия не имел никакого отношения к государственным структурам и спецслужбам. Пришлось ждать десяток длинных гудков, прежде чем девичий голос, мгновенно рождающий в голове образ невысокой вчерашней студентки с большими немного наивными глазами, буквально утром впервые надевшей офисный костюм, ответил мне:

«Слушаю вас.»

— Джек Хёрт. У меня срочное дело к Алексу.

Траск давал этот номер только друзьям, чтобы с ним можно было связаться в обход секретарши и официоза.

«Насколько срочное?» — уточнила девушка.

— Даже если он прямо сейчас делит кровать с пятью топовыми моделями из журнала PlayBoy, моё дело важнее.

Секундная задержка и девушка отвечает:

«Минутку, я передам ему трубку.»

Вызов был поставлен на удержание. Алекс иногда строил из себя Тони Старка, использовал образ. Не могу не признать, в этом что-то было. Наглый, как страховой агент, дерзкий, как дешёвый стендапер, и ушлый, как биржевой брокер, Траск обладал некоторым шармом. Только богатство подкачало, его «Trask Holding» лишь в этом году смог вытянуть своего хозяина девяносто восьмое место в списке Forbes. В оружейный сектор его не пустили, для медиабизнеса он был слишком белым и слишком гетеросексуальным, для госзаказов не хватало связей. Последнее было причиной нашего знакомства. Но для парня, начавшего свой бизнес с продажи самодельных резиновых брелоков для ключей, нарезанных из старых покрышек, Алекс к своим сорока с хвостиком добился очень многого. Один такой брелок он таскал с собой, как талисман. На моей связке ключей висел такой же, знак дружбы.

И сейчас он был именно тем, кто мне нужен. Был единственным, кто мне подходил.

«Джек!» — несмотря на раннее утро голос бизнесмена был бодр. — «Как твоё ничего? От твоей кислой морды зеркала ещё трескаются, или ты, наконец-то, научился улыбаться?»

— Нет в мире ничего более постоянного, чем твой скверный юмор, Алекс. Где ты сейчас?

«Стою в своей комнате, пока моя секретарша смотрит на мой пах, как бандерлоги на Каа, а что?»

— Срочное дело. Через пять часов буду у тебя. Ты должен быть трезв, одет и свободен, — коротко обрисовал ему свои намерения.

«Намекни хоть?» — попросил Траск.

Я пару раз уже обращался к нему по делам Управления, и мы, естественно, никогда не обсуждал детали по телефону.

— Ты хотел походить на Тони Старка?

Секунда потребовалась ему, чтобы сложить цепочку ассоциаций. Инциденты не были засекречены, слухи о людях со сверхспособностями ходили в народе. Учитывая, кто я, мои слова о Старке он очень быстро интерпретировал в правильном ключе.

«Чёрт, это самое возбуждающее, что я слышал в своей жизни! У меня такой эрекции не было даже во время...»

— Жди, скоро приеду, — оборвал я Алекса. — И попытайся не нарваться на обвинения в харассменте, бегая по своему особняку с эрегированным членом.

Дальше был десятиминутный душ, на завтрак времени не оставалось. Быстрая поездка до аэропорта. Свой Porsche я оставил на спецстоянке. Мне выделили пилота и курьерский поршневой двухмоторник, как самый быстрый самолёт из готовых к взлёту прямо сейчас. Эти небольшие самолётики использовали для срочной доставки небольших грузов, или когда не доверяли факсу.

Пилотом оказался молодой чернокожий парень, за весь полёт сказавший мне: «пристегнитесь, сэр», «взлетаем, сэр» и «садимся, сэр». Афроамериканский Бэрримор произвёл на меня исключительно положительное впечатление, даже отсутствие стюардессы с напитками и закуской не омрачило полёт. Жаль, не взял с собой кошелька, оставил бы ему чаевые.

На служебной стоянке свободным оказался только грёбаный Tahoe SSV. Честно с десяток секунд раздумывал насчёт такси. Останавливал меня лишь факт, что это будет Honda, Toyota или Ford, а это всё равно