Николай Грубов - Мутуалист (Дилогия)

– Кстати, женщины? Они вместе с мужчинами живут?

Женщины собственность Пилоса, он может ими распоряжаться, как захочет. Может их давать мужчинам как награду, или просто своим наиболее близким людям. Взрослых мужчин среди жителей Пеластониса мало, в основном подростки. Некоторые из них переводятся в разряд стражи, и тогда у них появляются, и женщины, и много еды. Я оказался не способен быть стражником. Мое отношение к убийствам вновь прибывающих с материка было Пилосу не по душе. Я должен был умереть, так как мешал Пилосу и его людям. Меня уже не первый раз избивали, ты стал свидетелем очередного, если бы не твое вмешательство, то в этот раз меня убили бы точно. И меня и Бира с Тиром. Стражники узнали, что мы хотим убежать, и чтобы это не стало примером для других, они должны были утром убить нас всех троих. Я теперь твой должник и ты на меня можешь рассчитывать как на самого себя. Я уже понял, что ты по виду вроде такой же мальчишка, как и многие другие в поселении, но в тоже время выше всех на голову, ты как жрец, все знаешь и умеешь.

– Все это хорошо Милх, я все это понял, давай вернемся к нашим баранам. – Заметив, что Милх смотрит с недоумением, я поспешил поправить себя. – Я говорю, что неплохо бы мне узнать более подробно про стражников Пилоса.

– Ну, я и рассказываю, ты не перебивай только. Таких стражников в войске Пилоса саран хорты. – Он показал четыре пальца, а сказал немного по-другому, но я его понял именно так. – В хорте эпта воинов. – Тут у него пошли в ход обе руки, а я узнал новое слово – семь. – Так как эна хорту мы уничтожили, то остались триа. Все вооружены копьями без наконечников и дубинками. – Мне многие слова из его рассказа встречались впервые, и я решил, что буду переводить их для себя, как понимаю. Потом если что-то непонятно будет, переспрошу. – В каждую хорту, если она выходила за пределы Пеластониса, выдавался вот этот бронзовый меч и дио (два) ножа, тоже из бронзы. Копья тоже с наконечниками из бронзы. Возвращаясь, домой стражники возвращали это оружие в дом Пилоса. Очень редкое для нас оружие, очень дорогое. И не только здесь, но и на материке. Никто не имел права носить подобное оружие без разрешения. Ну, ты это все и так знаешь.

Я не знал естественно. Но и не стал утверждать обратное, просто мотнул головой, соглашаясь с Милхом.

– Кроме четырех хорт есть вооруженная личная охрана Пилоса. Они хоть и не имеют бронзового оружия, зато сами по себе очень большие и сильные люди. Всего их экси (шесть) человек. Есть у Пилоса еще семья, не знаю точно, родственники они или просто подельники. Выслали их сюда всей кодлой, как разбойников. Они смогли достичь острова, смогли противостоять встречающей их хорте, и захватили власть у прежнего хозяина острова. Так мне рассказывали во всяком случае. Люди даже не помнят, когда это было и как, но с тех пор эта семья и верховодит на острове. Они тут закон, власть, вершители наших судеб.

Я понял, что с нашими возможностями соваться в поселение и пытаться, как они сами сделали в свое время захватить власть, не стоит. Слишком неравнозначны наши силы. Но меня интересовали еще и другие моменты.

– Милх, а сколько вообще проживает в Пеластонесе людей? И как распределяют еду между ними? Короче рассказывай все, что знаешь про этот город.

– Городом его трудно назвать. На материке там да, там несколько больших городов есть. А здесь всего лишь небольшое поселение. Количество проживающих в нем людей не превышает…, – Тут он замешкался, видимо с математикой у них туго, если простые числа еще как-то смог обозначить, то более крупные числа назвать не может. – Много людей, больше чем стражников в несколько раз. – Нашел все-таки он выход. Я, понимая, что это мне не узнать точно, подтолкнул его на продолжение рассказа. Он и продолжил.

– Небольшие поля вдоль реки Пеласта разделены на небольшие участки, которые обрабатывают доулоны. Для этого люди разделены на хорты. От полученного урожая каждая хорта отдает половину урожая Пилосу, а остальным зерном питаются сами до нового урожая. Три урожая должны получить хорты до разлива реки. Количество участков всегда одно и тоже. Если появляются лишние люди, и если они не стражники или мастера, то значит они лишние люди, и подлежат уничтожению. От того сколько появится свободных мест в этих хортах зависит судьба вновь прибывших с материка.

– А сколько участков всего в этой долине? – Я решил узнать, сколько людей все-таки в поселении с другого конца. Но не получилось. Ответ был такой же. – Много.

– Какие мастера есть в поселении, и откуда они появляются, если все взрослые мужчины уничтожаются при одном только появлении их на острове?

– Пилос, опасаясь повторения проведенной им операции по захвату власти на острове, заставляет стражников уничтожать всех мужчин из числа вновь прибывающих. Оставляет только женщин и детей не младше десяти лет и не старше тринадцати лет. Если кто-то из мальчиков обучался мастерству у своего отца, то его переводили в категорию подмастерье. В поселении есть хорта горшечников, есть хорта строителей, самая богатая хорта – это водные мастера, они разносят воду и берегут ее, очищая от грязи и мусора. За готовые изделия мы с мастерами делимся едой. Они хорошо живут по сравнению с остальными.

Я внимательно вслушивался в рассказ Милха, все, что он говорил, мне было интересно не только как желание узнать, где я нахожусь, и во что мне предстоит вляпаться, но и как желание кое-что тут изменить и сделать, как мне уже казалось, гораздо лучше. То, что они живут подобным образом уже не одно столетие, меня как-то не смущало, и желание прогнуть этот мир под свои понятия, я воспринимал как само собой разумеющее. Ведь я нести буду свободу и прогрессорство. Они мне должны ноги целовать за это. Я смелый и отважный, я, который легко разгромил, целую хорту и освободил от рабства людей. Необходимо срочно освободить и других….

– Стоп, стоп, стоп. Кажется, в моей голове опять появился Семес. То, что сейчас мелькало в мыслях – это слова пятнадцатилетнего юнца, но никак не семидесятилетнего старика. Иногда в унисон с моими мыслями сюда вклиниваются и мысли Семеса. Нужно каким-то образом контролировать себя, а то вскоре я полностью стану им, с его мыслями, желаниями и понятиями. А это не есть хорошо. Для меня конечно, для Федора Геннадьевича.

Семес, Семес – мой брат махал с вершины обрыва, я его специально поставил туда, чтобы вел наблюдение. У него это получается лучше всего, да и наблюдение за окружающей местностью, морем и воздухом просто необходимо, на данный момент особенно. Людей много, шума крайне как много, меры безопасности никто не соблюдает. Привыкли, что охранники раньше вели наблюдение, – Семес, – продолжал вопить Силх – в море опять змеи гоняют акул.