Кулачник 4 - Валерий Александрович Гуров

частности с той самой, в которой речь шла о детской площадке.

Марик и Виталя внимательно ознакомились, переглянулись.

— Точно! Ты голова, Сань! Так и надо делать, — выпалил Марик.

— Да-да! — согласился Виталя. — Народ поддержит, и всё. Тогда никакая проверяющая не сможет сказать, что ты молодёжи наносишь вред!

Мы ещё немного пообсуждали мою задумку. Появилась хоть какая-то ниточка, за которую можно тянуть. Но обсуждение прервал пиликающий звук будильника, который я поставил на телефоне. Правда, теперь напоминалка была без надобности — я ставил её для того, чтобы не забыть, когда настанет время вечерней тренировки.

Сначала я хотел выключить сигнал и забыть, но потом меня как осенило.

— Вы пацанам сказали, что тренировка отменяется? — я посмотрел на Виталика и Марика.

Те замялись так, что сразу стало понятно — никто никого ни о чём не предупреждал. И через какие-то пятнадцать минут ученики начнут подтягиваться.

— Ща напишу… — буркнул Марик.

— Не надо, — я медленно покачал головой, план в голове созрел окончательно.

Я снова включил мобильник и набрал Лёше Решалову.

— Але! Саня, на связи!

— Лёх, ты про перфоманс у меня спрашивал. Я, если что, созрел. Когда сможете приехать и отснять?

— Ща, с Пашей перетру, — попросил минуту близнец.

Я стал ждать, слыша отдалённо голоса обоих близнецов, которые проверяли свой вечерний график.

— Сань, вечер у нас свободен, — заключил Лёша. — Так что если есть желание и время, можем подъехать.

— С удовольствием буду ждать.

— Уже летим!

Минут через десять начали подтягиваться мои ученики. Поздоровались, пошли в раздевалку.

— Парни, переодеваться не надо, тренировки не будет, — я следом пояснил ученикам о проблемах, с которыми столкнулся утром из-за визита комиссарши.

— Так что собираемся в зале, — заключил я.

— А что делать будем? — последовал вопрос.

Я на секунду задумался перед тем, как ответить:

— Зал будем спасать, пацаны…

Реакция учеников была неожиданная, но чертовски приятной. Парни принялись аплодировать, смотря на меня с искренним восхищением. Потом прошли в зал, выразив готовность помочь мне в любых начинаниях.

Вскоре приехали и близнецы Решаловы в одинаковых куртках-бомберах. Паша прихватил с собой штатив, Лёша нёс сумку с микрофонами.

— Саня, ну и чё ты надумал? — Паша сразу поставил штатив у стены.

— Давай, рассказывай, — Лёша расстегнул замок на сумке и, достав «петлички», начал проверять батарейки.

Мне, уже который раз за сегодняшний день, пришлось пересказывать Паше и Лёше, что произошло утром. Близнецы внимательно выслушали, сразу вмиг посерьёзнев.

— Так что такая ситуация, и мне её надо решать. И на свой перфоманс я хочу записать обращение вместе с пацанами, — поделился я планами. — Если комиссарша считает, что я допускаю какое-то жестокое обращение с детьми, считаю правильным дать слово пацанам. Пусть сами выскажутся.

Я поочерёдно посмотрел на Лёшу и Пашу, считывая их реакцию.

— Хочу приложить видео к петиции и собрать голоса, чтобы мне разрешили открыть зал и дали работать.

— Конечно, не вопрос, — не задумываясь ответил Лёша.

Паша ответил развернутее:

— Вот поэтому тебя, Саня, уважают и любят, — хмыкнул он. — Потому что ты настоящий. Любой другой на твоём месте уже думал бы, как бабки на боях рубить, как сделать «шоу» погромче. А ты думаешь о том, как пацанов тренировать и зал отстоять.

Слова приятно отозвались в груди. Приятно, чёрт возьми, такое о себе слышать.

Дальше пошла техническая часть работы. Решаловы, привыкшие создавать контент, быстро смекнули, как правильно организовать съёмку и на что сделать акценты.

Я же выступил перед пацанами, выйдя в самый центр зала:

— Ну что, молодёжь, я хочу, чтобы мы записали видеообращение, — сказал я, оглядывая пацанов. — Если вы хотите, чтобы зал работал, чтобы мы занимались, нужно всем дружно показать поддержку «Боевых перчаток» на видео. Это видео мы прикрепим к петиции, которую выведем на голосование. Пусть люди сами решат, нужен ли этот зал и этот тренер.

Пацаны внимательно выслушали.

— Конечно, тренер, мы тебе поможем. И не только поможем, а ещё и разошлём сообщение со ссылкой по всем своим знакомым, — последовало коллективное заверение. — Пусть люди увидят, что мы за тебя горой.

Решаловы наконец закончили подготовку к съёмке, и Паша тоже обратился к моим ученикам:

— Так, молодёжь, слушайте внимательно. В идеале, конечно, показать тренировку, как тут всё на самом деле происходит, — заговорил он. — Но если мы начнём снимать ролик во время тренировки, то эта проверяющая… или как её там называют… — близнец поморщился. — Короче, они повернут это против вашего тренера. Поэтому просто встаём дружно в ряд и говорим в камеру.

— Что говорить? — последовал вопрос.

— Хором, — объяснил Лёша. — Что вы поддерживаете своего тренера. А потом каждый коротко и от себя добавит, почему хочет у него заниматься. Никаких заученных речей. Говорите искренне, как думаете. Это должно быть по-настоящему, тогда видео сработает на все сто. Сделаем?

Пацаны охотно закивали:

— Ну, это несложно. У нас есть что сказать.

— Вот и отлично, — улыбнулся Лёша. — Тогда становимся в ряд.

Решаловы выставили телефон, проверили свет и звук. Я встал чуть сбоку, чтобы не мешать, а пацаны выстроились в ряд. Вид у них был серьёзный, без привычного хихиканья.

— Ну что, — сказал Лёша. — Начали, сначала каждый высказывается на счёт три. Идём слева направо. Раз, два, три!

И ученики начали высказываться. Конечно, пока они толком не знали меня, потому что мы так и не провели ни одной тренировки, к большому сожалению. Но основные тезисы, которые я озвучил при первом знакомстве, ребята запомнили хорошо.

Дисциплина.

Пахота.

Успеваемость.

Вот это и были три кита, на которых держались мои тренерские установки и которые я транслировал ученикам.

— Тренер говорит нам, что учёба — это так же важно, как и спорт. И если в школе ты плохо учишься, то в зале тебе нечего делать. Он заставляет нас учиться, и мы только рады, — искренне говорил один из учеников.

— Я раньше думал, что спорт — это только сила. Но тренер объяснил, что главное в боксе — это голова. Что без ума и дисциплины никакая сила не поможет! — вторил другой.

Говорили по очереди, без бумажек и заученного текста… говорили от души.

И наконец, по команде Решаловых, все ученики