Михаил Ланцов - Эрик

– Итак. Сначала называете свое имя, далее имя отца и к какому сословию принадлежите, после этого рассказываете, что умеете делать руками, обладаете какими-либо знаниями, и какое отношение имеете к храму Артемиды… Начали.

– Меня зовут Телеф, моего отца звали…

В общем, каждый из них довольно коротко и обстоятельно рассказал историю своей жизни, что умеет и как оказался в подпольном культе. Оказывается в Керкире, еще со времен Константина, сохранилась социальная группа, которая решила не отказываться от древнего культа. С каждым годом эта община угасала, теряя своих представителей. И теперь, те, кто были в пещере, представляли собой весь культ – последнюю семью. Эти ребята были братьями девчонки, а их родители были убиты недавно во время ограбления. Разбойники напали, потому что эти переростки засветили кое-какое ценное культовое имущество. Семья была довольно процветающей, но не настолько, чтобы иметь охрану. Благосостояние родителей позволяло ребятам особенно не утруждать себя ни воинскими упражнениями, ни иными полезными вещами, а попросту бездельничать. Из всех них только девчонка умела читать и писать по-византийски и обладала незначительными знаниями по астрономии и астрологии.

– Хорошо. Теперь сели на попу возле статуи. Ноги вытягиваем вперед. Отлично. Если кто решит подергаться и проверить не течет в его жилах кровь Персея, то я поступаю так – сначала срубаю ей голову, а потом начинаю издеваться над самоуверенным трупом, что решил мне дерзить. О! Молодцы! Вы все схватываете на лету!

Подождав пока они закончат, он поднял за волосы с колен девушку и повернул ее лицом к нему. Губы побелели и трясутся, в глазах ненависть, лицо в слезах.

– Ну, ты и красавица! Ты бы себя сейчас видела. Ну да ладно, вопрос, что я задавал твоим братьям, ты слышала. Так что я весь во внимании.

– Как ты себе позволяешь со мной вести? Я верховная жрица Артемиды!

Эрик заломил ей голову назад так, что она завизжала, а его лицо нависало над ее лицом.

– Ты верховная дура, если думаешь, что я позволю тебе разговаривать с собой подобным образом. Или ты забыла, как буквально полчаса назад потеряла лицо от страха? Грозная ты моя. Отвечай на поставленные вопросы и возможно я сохраню всем вам жизнь еще на некоторое время.

– Мясник! Я не буду отвечать тебе, я не поддамся! Ты сломал меня и унизил, но не до конца, во мне еще остались капли гордости!

– Ты предлагаешь мне тебя унизить до конца? На глазах твоих братьев? – Сказал он и немного сжал рукой, держащей скьянволу, ее попу. Было неудобно, так как мешалась гарда. Но девушка все поняла и четко отреагировала.

– Нет! Не смей!

– У тебя есть выбор дорогая, или мы беседуем относительно вежливо, или… – он подмигнул ей.

– Хорошо. Я… я не буду доводить до крайности. Зовут меня Деметра, моего отца звали Эвримах, мы из сословия купцов. У отца было десять кораблей, на которых он возил товары между Венецией и Афинами. Мы последний род в Керкире, который поклонялся Артемиде и поддерживал ее храм. После смерти родителей я наняла управляющего его торговым домом и приняла на себя титул верховной жрицы. Дела у нас сейчас идут весьма скромно, из-за штормов мы потеряли много кораблей, теперь у нас их всего три осталось. Знаю и умею я довольно мало всего. Меня лишь в детстве родители смогли немного заставить заниматься, тогда я училась письму, чтению и понимаю звездного неба. Сам видишь – жрица из меня оказалась плохая, я привела всех, кто шел за мной на порог смерти, – она опустила глаза и совершенно опечалилась лицом.

– Тебе осталось только сесть в уголке и сопли платочком вытирать. Не плачь, могучая жрица, я несу смерть далеко не всегда. Сколько тебе лет?

– Шестнадцать. Господин, пожалуйста, скажите нам, от чьей руки мы унижены и можем умереть в любой момент. Сжальтесь. Незнание таких вещей невыносимо.

– Хм… ты действительно хочешь знать мое имя? Не испугаешься? Или ты решила мне сегодня мелко мстить, ссылаясь на некоторое недержание? Девушка совершенно покраснела и потупила глаза.

– Простите, я проявилась слабость. Я буду стараться, чтобы это не повторилось.

– Хорошо. Меня называли разными именами, в древности на этой земле меня звали именем Арес. Глаза девушки округлились, лицо побелело и, пару раз вздрогнув, она снова потеряла сознание. Он уже думал, что сценарий повторится и хотел было чертыхнуться и отпрыгивать в сторону, но в этот раз все обошлось. Парни, которые сидели у статуи Артемиды были немного лучше девчонки. Они тряслись, вот так – совершенно натурально тряслись с белыми, как полотно, лицами. Вы уважаемый читатель, спросите зачем он этих и без того не сильно крепких духом ребят так бессовестно обманул? Но не удивляйтесь. Ведь нашему герою были нужны люди, причем преданные люди. А кому как не древнему богу будут верны эти люди, что из поколения в поколения сохраняли традиции отцов? На Артемиду он не подходил вообще никак, даже если бы сбрил небольшую щетину, что уже выступила у него на щеках. Поэтому, используя метод "кесареву кесарево" он просто предложил им то, о чем они мечтали. Бог, что сошел на землю в тяжелые времена. Ну и так далее – таких легенд была масса. Но вернемся к пещере. Эрик, встряхнув девчонку, еще немного с ней поболтал, после взвалил на плечо и, поднеся к братьям, свалил прямо на них. А сам, убрал клинок в ножны и вернулся к костру, который уже остро требовал его внимания. Когда костер снова был в порядке, к нему робко подошла Деметра и попросила сесть рядом.

– Вы действительно Бог?

– Какой каверзный вопрос. Скажи, что ты знаешь о богах?

– Немного, мой господин, я же говорила, что без трепета относилась к учебе.

– Кто-то считает, что где-то там, над растрескавшимся сводом этой пещеры, живет некое совершенное существо, которое абсолютно и всесильно. Он неусыпно следить за вами – смертными людьми, чтобы направлять их на путь смирения и послушания. Оно любит вас, настолько любит, что лишь наказывает за непослушание, да и вообще, для профилактики. У этого существа есть свои служители на земле, которые хоть и служат всесильному существу, но совершенно не получают у него помощь, а потому трясут вас, простых смертных, дабы получить деньги, земли и власть. Ну и так далее. Ничего не напоминает?

– Напоминает, но очень смутно. Но разве это Бог?

– Верно. Это не он, это церковь, которая пользуясь темнотой вот тут, – он ткнул пальцем ее в лоб, – морочит людям головы, чтобы жить хорошо, кушать сытно, а спать сладко.

– Но что же, тогда Бог?

– Бог… Для тебя эту вещь будет очень сложно понять. Вы ведь тут привыкли, что Бог выражен материально – статуя там или иное изображение, причем, безусловно, этим выражением будет человеческий облик или его вариация. Своеобразное самолюбование, желание, нет – просто нестерпимая жажда ощутить себя пупком мироздания. Ты бы удивилась, если бы узнала, что визуального образа у Бога нет?