Темный феникс. Возрожденный. Том 2 - Фёдор Бойков

я выдержал этот краткий миг боли и отщипнул ещё немного проклятия. Оно осело во мне, затопило каждую клеточку тела, стало плотным и ощутимым.

Ну вот, теперь достаточно. Теперь Вика точно дождётся приезда Юлианы. Правда я не был уверен, что лишившаяся направленного дара тёмная сможет помочь. Советы и лекции сейчас нужны меньше всего, а без сил Орлова разве что молча рядом посидит. И всё же надежда у меня была.

Покидал пещеру я, едва стоя на ногах. Меня качало из стороны в сторону. Пришлось держаться рукой за стену, а после — за перила лестницы на второй этаж.

Добравшись до своих апартаментов, я завалился поперёк кровати и вырубился в ту же секунду. Уже сквозь сон я слышал, как ко мне запрыгнула Агата, привалившись к моему боку. Грох что-то сердито шептал ей, но слов я не разобрал.

Проснулся я от ощущения, что не один в комнате. И дело было не в моих питомцах, которые где-то затаились. Я сел на кровати и встретил взгляд Юлии Сергеевны, которая сидела в кресле напротив меня.

— Прекрати заявляться в мои покои как к себе в спальню, — хриплым со сна голосом сказал я.

— Нам нужно поговорить, — настойчиво протянула бабушка. — Мы должны многое обсудить, Костик.

— Говори, — я размял шею и сел удобнее.

— Я виновата перед тобой, — начала она. — Мне следовало рассказать тебе о моём муже, о его визите, о том, в кого он превратился.

Она замолчала, ожидая ответа, но я ничего не сказал.

— Я догадывалась, что он захочет вмешаться в ритуал, но не думала, что… — голос бабушки дрогнул. — Когда сердце моего внука перестало биться, я призвала тьму. Я молила её о помощи, но не верила, что она откликнется.

Бабушка сжала кулаки и опустила голову.

— Я поплатилась за неверие, но это уже другая история, — она вскинула на меня взгляд. — Ты не мой внук.

— А ты — не обычная старуха, — я пожал плечами. — И не надо изображать вину. Я чувствую, как бьётся твоё сердце. Безо всякого дара можно понять, когда человек лжёт.

Я встал с кровати и отошёл к окну. Слабость после переработки проклятий ощущалась тяжёлой плитой, которая упала мне на макушку. Но я уже проходил это. Нужно просто подождать и дать организму самому переварить эту гадость.

Несколько минут я молча смотрел на ночную темень, а потом повернулся к Юлии Сергеевне. Этот разговор давно назревал, так что сейчас самое время разобраться с этим.

— Мне известно, что ты под клятвой, — просто сказал я. — Настоящей магической клятвой. Я могу только догадываться, кто её на тебя наложил, но это не так важно. Важно другое: ты до сих пор на службе?

У бабушки дёрнулся уголок губы, но в остальном она осталась неподвижной и равнодушной. Так я и думал. Бывших агентов не бывает, как и не бывает тех, кого отпустили на пенсию доживать свой век в родном поместье.

— Твоё задание связано с кем-то из нас? — спросил я прямо. — С твоими внуками?

— Я не могу тебе ничего сказать, — Юлия Сергеевна рвано выдохнула. — Но могу сказать другое. В вас течёт древняя кровь двух сильных родов, в которых никогда не было примеси другой магии, кроме тёмной.

— Тишайшие? — спросил я, вспомнив слова Эдварда.

— Кто тебе сказал? — бабушка вскочила с кресла. — Никто не должен знать! Откуда ты вообще услышал эту фамилию?

— Слухи ходят, — я усмехнулся. — Чего только не услышишь среди аристократов, которые пытаются убить тебя.

— Не смей никогда называть эту фамилию вслух, — прошипела старушка, выпрямляя спину и призывая силу, — Никогда, слышишь⁈

— Я сам решу, когда и что буду говорить, — моя аура заполнила комнату в одно мгновение, столкнувшись с аурой Юлии Сергеевны.

Бабушка попыталась продавить меня, но у неё ничего не вышло. Наше противостояние не продлилось долго — после двух этапов слияния с Сердцем я вышел примерно на уровень мастера магии по местному уровню оценки. А вот Юлия Сергеевна, хоть и была явно выше рангом, но её воля оказалась слабее.

Иногда решает не уровень магии, не размер источника и не твоё умение сражаться. Иногда гораздо важнее то, что у тебя внутри. Несгибаемая воля и жажда жизни могут творить чудеса, я сам такое видел не единожды.

Да и потом, после ритуала на право стать главой рода никто из кровных родственников не мог причинить мне вреда. Так что я воспринял этот выпад бабушки как попытку надавить на меня и заставить её слушаться. Мне было не жаль разочаровывать старушку.

— Твоя взяла, — сказала она наконец, поджав губы. — Но мы не договорили.

— Ну так говори, а не пытайся меряться со мной силами, — я скрестил руки на груди и посмотрел на Юлию Сергеевну.

— Раз уж ты знаешь, к какой фамилии я принадлежала, то должен понимать риски, — почти равнодушно сказала она. — Дети моего сына оказались сильными одарёнными. Насчёт Бориса ничего не могу сказать, а вот Вика — тот самый редчайший бриллиант, который его величество захочет огранить и поместить в свою сокровищницу.

— Я не отдам её, — просто сказал я, качнув головой. — Ни императору, ни его службам, ни кому-то ещё.

— Так не получится, Костик, — моё имя старушка почти выплюнула — так чужеродно оно прозвучало.

Я усмехнулся и бросил взгляд на часы, которые показывали шесть утра. Оказывается, я проспал остаток вечера и почти всю ночь. Значит Юлия Сергеевна всё же дала мне выспаться перед тем, как врываться ко мне в комнату.

— Получится, — моя усмешка превратилась в оскал. — Пусть не так быстро, как хотелось бы, но я стану сильнее. И поверь мне, бабушка, никто не сумеет остановить меня, когда это произойдёт.

— Но сейчас ты слаб, — жёстко сказала она. — Ты преступно слаб, внук мой. И я чувствую, что ты избавился от подарка, который мог тебя усилить.

— Ты правда считала, что я использую артефакт, пропитанный болью и некротической энергией? — поинтересовался я, прищурившись. — Для тебя не имеет значения цена силы, верно?

— Сила — есть сила, — бабушка хмыкнула. — И плевать, как ты её получишь. Всё это не имеет значения, пока ты слаб. Стань сильнее, чтобы тебя боялись, чтобы твоё имя говорили шёпотом, опасаясь навлечь на себя беду.

— Так вот какая идеология у Тишайших? — я выгнул бровь и вздохнул. — Мне не плевать, как я получаю силу. Лично мне. Понимаешь, что я говорю?

— Что ты слаб даже для того, чтобы взять силу, которую тебе дарят, — фыркнула она.

— Поэтому ты отказалась от собственного мужа? — я знал, что бью по больному, но смолчать