Отпуск не по плану - Алекс Хай

Я изменился в лице.

— По-вашему, моя мать, дочь императора, будет унижать себя подделкой? Вы в своем уме?

Матушка положила руку мне на плечо.

— Спокойнее, Алексей. Госпожа Фролова не хотела нас оскорбить. Ведь так, Диана…

— Дмитриевна, ваша светлость.

Княгиня наградила продавщицу любезной улыбкой.

— Диана Дмитриевна, эту сумку действительно преподнесли мне в подарок несколько лет назад. Я лишь не могу понять, почему сейчас это является препятствием для выбора новой. Вы сомневаетесь в моей способности оплатить покупку?

— Нет, что вы…

— Вас или ваше руководство не устраивает репутация моей семьи?

— Ваша светлость…

Вот, снова оно! Глаза женщины стыдливо забегали. Значит, она либо получила запрет, либо для нас будут созданы особо унизительные условия.

— Понимаете, у нашего клуба есть несколько уровней членства, — сбивчиво проговорила Фролова. — Согласно нашим правилам, нельзя просто так прийти и купить любую понравившуюся сумку. Принято сначала приобретать небольшие товары — шарфики, кошельки, ремни. Затем ваш личный консультант может принять решение открыть для вас новый уровень членства…

Я не ослышался? Консультант решает, купишь ты то, что хочешь, или нет⁈ Да они тут совсем с ума посходили.

— Мне надоели эти попытки тебя унизить, — сказал я и схватил Фролову за руку.

Женщина даже не успела пискнуть, а я уже дотронулся пальцем до ментальной точки на лбу. Но едва не отдернул руку от неожиданности. У нее был мощнейший артефакт на ментальную защиту!

Ничего себе «Меркурий»! Хорошо защищают своих сотрудников. Впрочем, и я не лыком шит. Малюсенькая частичка энергии Искажения — и щит сгорел. Из сережки в левом ухе с треском выпал бриллиант. Зачарованная ювелирка, мое любимое. Интересно, что в правой сережке? Наверняка дополнительный щит на физическое воздействие.

— Сейчас ты внимательно выслушаешь мою мать, а затем пойдешь в подсобку и вынесешь любую сумку, которую ее светлость пожелает купить. Любые вещи, которые она решит взять, ты оформишь без вопросов, — тихо прорычал я. — А затем, моя дорогая, ты положишь в коробку список всех покупателей этих чертовых сумок в Петербурге. За последние десять лет. Уверен, их не настолько много, так что с такой простой задачей ты справишься.

Продавщица смотрела на меня округлившимися от удивления и страха глазами. Конечно, они округлятся — ведь тебя убедили, что артефакт защитит от любой попытки сманипулировать тобой при помощи магии.

Но энергию Искажений ничто не остановит. Особенно если она направлена вместе с легким заклинанием ужаса. Не напугать, но для ускорения процесса.

— Вы меня услышали, Диана Дмитриевна?

— Да, ваша светлость… — прошептала женщина и обернулась к матери. — Какую модель вы бы хотели приобрести?

— «Карсавину», — улыбнулась княгиня. — Я слышала, недавно вышла новая модель в лавандовом оттенке.

На лице продавщицы отразилась натуральная паника.

— Но у нас осталось всего две… И обе уже зарезервированы на этот месяц…

Я холодно улыбнулся.

— Что ж, из Парижа привезут еще, не так ли? И не забудьте список, пожалуйста.

Продавщица вскочила с кресла и засеменила так быстро, как только могла на своих невероятно высоких каблуках.

Матушка сделала глоток чая и взглянула на меня.

— Это было грубо.

— Ты в курсе, какой мощный артефакт на ней был? Пришлось надавить.

— Да я не о магии, сынок. С дамами нужно обращаться вежливо в любых обстоятельствах. А ты обратился к ней слишком фамильярно.

Я едва не подавился кофе. Да уж, матушка умеет преподносить сюрпризы.

— Компенсацией ей послужит внушительный процент от продажи, — отозвался я и залпом допил кофе. — Выбери пока шарфики или что ты там хотела…

— Боюсь, после такого диалога дорога в этот бутик будет для нас закрыта, — задумчиво проговорила матушка.

— Какая трагическая потеря…

Она не выдержала и широко улыбнулась. А затем резко посерьезнела.

— Иногда ты невыносимо, до разрыва сердца, напоминаешь мне покойного брата. Петр во времена юности был очень на тебя похож. И внешностью, и характером, и поведением… Ты даже заступаешься за меня и защищаешь, как он… Порой я смотрю на тебя и вижу его — и тогда становится страшно. Страшно потерять тебя так же, как я потеряла его. Не представляешь, как я испугалась, когда ты сбежал…

Только сейчас она по-настоящему позволила себе эту маленькую слабость. Я осторожно взял ее за руку.

— Ты меня не потеряешь, мам. И я не позволю никому навредить нашей семье. А еще у нас с тобой отлично получается работать в команде. Сам не ожидал.

Она сморгнула начавшие проступать слезы. Эх, Алексиус, слишком ты привязался и привязал этих людей к себе… Отпуск стал очень личным делом.

Фролова вернулась с огромной коробкой. Аккуратно поставив ее на стол, она открыла крышку и развернула несколько слоев ароматизированной бумаги. Теперь я понял, чем пахло в зале. На дне коробки сверкала отполированной фурнитурой лавандовая сумочка.

— Да, я ее возьму, — сказала княгиня, уже вернувшая на лицо маску бесстрастной аристократки. — И несколько платков.

Пока они выбирали остальные вещи, я снова заглянул в коробку и среди слоев бумаги обнаружил распечатанный лист со списком других покупателей. Быстро сложив его вчетверо, я сунул его во внутренний карман пиджака и развалился на диванчике как нив. Чм ни бывало.

Матушка лишь один раз вопросительно вскинула брови и покосилась на коробку. Я кивнул, дав понять, что мы добыли желаемое и можно уходить из магазина.

Покупки упаковали в несколько фирменных пакетов. Я ожидал, то Фролова и вовсе не станет с нами разговаривать выше положенного, но внезапно она вынесла еще одну небольшую коробочку.

— Лично для вас, Анна Николаевна, — сказала женщина и сняла крышку. — Золотая членская карта нашего клуба. Мы будем рады видеть вас снова в стенах «Меркюре»!

Распрощавшись, мы вышли на улицу. Как же было приятно