Комплекс полноценности - Алексей Миронов

из тысячи и одного лоскутка разной материи, поскольку Жорж использовал при создании своего шедевра восточные мотивы. Они сияли и переливались всеми цветами радуги. Естественно, поскольку именно Жоржу принадлежала идея делать трусы в обтяжку, дабы подчеркнуть в мужчинах мужественность, а в женщинах женственность, его собственные трусы были исполнены в суперобтяжку и выставляли напоказ все его фаллические символы красоты.

Толпа поклонников и, что странно, поклонниц преградила Жоржу дорогу, радостно скандируя:

– Слава Жэ-Жэ! Да здравствует свобода чувств и тела! Да здравствует самый утонченный модельер эпохи!

Сметкина и Похлебкин стояли неподалеку, делая вид, что не слышат этих ошибочных криков, и грациозно пили шампанское. Всем же и так было ясно, кто самый утонченный кутюрье на свете. При этом они старались не смотреть друг на друга. Наблюдая из противоположного угла отстойника для гостей сцену встречи, Антон не удержался и пробормотал себе под нос:

– Интересно, где вас таких только штампуют.

Жужин эротично расписался кисточкой на потных от восторга спинах поклонников и проследовал в гримерную, чтобы навести марафет. За ним, печатая шаг, проследовал строй его манекенщиков в длинных пальто. Публика зашелестела. Видимо, в этом был сюрприз от Жз-Жэ, чтобы никто заранее не увидел его эксклюзивную коллекцию трусов.

Вскоре двери в зал, посреди которого находился подиум, отворились, и публика ручейками устремилась на открытое пространство, заполнив его почти до отказа. Жорж был популярен. Антон втек вместе со всеми и устроился за спинами второго ряда, среди модных журналистов. На подиуме были построены бутафорские арки из черного металла, обвитые красными кусками материи. На сцене, в самой глубине, откуда должны были появляться манекенщики, стояла самая большая арка, которая издалека казалась огромной буквой «П». Только приглядевшись, Антон понял гениальный замысел Жоржа. Это была совсем не какая-то «П», это был стилизованный образ трусов. Так сказать, их внутренний мир, из которого должны были появляться эротические фантазии кутюрье.

Погасили общий свет в зале, и дефиле началось. Под звук барабанной дроби, печатая шаг, на фоне лучей прожекторов на подиум вышла первая партия манекенщиков. Все они были в тpycax из черной кожи с металлическими заклепками. Помимо трусов, чтобы подчеркнуть их экспрессию, на манекенщиках виднелись крест-накрест на голое тело подтяжки из той же черной кожи и кожаные кепки с большими крестами на козырьках. С виду манекенщики, работавшие в стиле садо-мазо, походили на пьяных эсэсовцев в период летнего купания на Одере. Они прошли, покачиваясь, перед модной публикой, развернулись и исчезли во внутреннем мире больших трусов на сцене. Зал взорвался аплодисментами. Защелкали вспышки фотокамер. Раздались крики «Браво, Жэ-Жэ!» и «Мы тебя любим, Жорж!».

Следующая партия манекенщиков как бы вплыла на подиум под медленную приятную музыку. Они были облачены в трусы пастельных тонов с оборочками и рюшечками. Особенно гордо нес на себе трусы желтого цвета с бахромой в стиле «Турецкие сны» главный манекенщик, любимец самого Жоржа, стройный и чернявый Кристиан Стопка. Он так кокетливо покачивал бедрами, что зал начал заходиться в эротических стонах. Антон почувствовал, как кто-то придвинулся к нему сзади слишком близко: так на презентации подходить нельзя. Резко обернувшись, Гризов заметил стоявшего сразу за ним бритоголового кожаного парня с одутловатым лицом, ориентация которого в проверке не нуждалась.

– Послушай меня, козел, – вежливо обратился к нему Антон в полумраке зала, – если ты меня еще раз перепутаешь со своими подружками из переходного пола…

– Фу, какой грубый мужчина! – взвизгнул бритоголовый и отодвинулся.

Гризову надоело смотреть на всю эту костюмированную чушь, и он, с трудом просочившись между заходящейся от восторга публикой, вышел в зал, где после дефиле должен был состояться фуршет для VIPов.

Десять столов только что закончили накрывать. Чего здесь только не было: красное и белое вино из Франции, строй золотых ведерочек с бутылками шампанского во льду. Естественно, вазочки с дольками ананасов, всевозможные мясные нарезки и цельные тушки поросят. Икра, маслины, тарталетки, канапе… Антон вспомнил белоснежную чистоту своего холодильника.

– Ваш пропуск!

На пути Гризова словно из-под земли вырос широкоплечий охранник в пиджаке с длинным хвостиком волос, перехваченным сзади золотистой резинкой. Антон невольно опустил глаза, чтобы посмотреть на его руки, и был почти уверен, что ногти у охранника отменно наманикюрены и накрашены лаком. Так оно и было. «Интересно, – подумал Гризов, – это у них комплекс мачо, что ли, с хвостиками ходить. Насмотрелись американских боевиков, видать. Там, что ни охранник, так обязательно педик с хвостиком».

Пропуска у Гризова не было. Но у него была портативная «УХЛА», которая после мысленного приказа отбила у охранника желание «не пускать!», поскольку в нем было больше агрессивности, чем в намерении Гризова мирно поесть на халяву. Охранник расплылся в дружеской улыбке и пригласил его жестом к столу.

– Спасибо большое, – сказал Гризов, – у вас тут очень мило. Все такие модные и галантные. И трусы у всех шикарные.

В этот момент в зал для VIPов ввалилось несколько галантных мужчин в пиджаках и при галстуках, которые лежали почти параллельно полу на обширных животах. Сзади за ними стайкой шли четверо охранников тоже в пиджаках. Все были явно не из местной публики. «Спонсоры», – догадался Антон и на всякий случай прервал природные импульсы агрессивности у охранников, которым тут же стал не интересен. А спонсоры были слишком заняты своими разговорами.

Не обращая никакого внимания на Гризова, который мирно закусывал в сторонке, спонсоры подошли к первому же столу и набросились на мясо. Охранники расположились по углам зала, приняв настороженный вид. Оторвав у поросенка по ноге и уничтожив их в мгновение ока, пока Гризов надкусывал канапе с красной икрой, один из спонсоров решил отлакировать жирную пищу спиртным. И вдруг заметил, что на столе море изысканных вин, но нет самого главного.

– Эй, мужик! – крикнул он проплывавшему невдалеке официанту. – А где водка?

Официант тоже был из местных, судя по трусам и кожаной кепке. Он задумчиво обвел взглядом уставленный винами стол и проблеял:

– У нас приготовлены лучшие французские вина и шампанское: «Вдова Клико», «Кавалер дэ Сен-Жюст»…

– Чего? Какая вдова? Водки тащи! Я такие бабки плачу за ваше долбаное дефиле! А ну, мигом!

Официант молча исчез. В ожидании водки спонсор засунул руку в вазочку с ананасами и съел целую горсть. Затем вытер руку о скатерть.

– Ну, чего ты, Толян, кипятишься? – сказал ему сосед с желтым галстуком на красной рубашке, попивавший вино из заранее налитого бокала. – Хлебни вина, чего ты все водку да водку. И так каждый день пьем. Отдохни хоть денек по-культурному. Расслабься, сейчас в баньку поедем с