Буря в бункере (СИ) - Молотов Виктор

— Так что мешает нам эволюционировать дальше? — продолжила расспросы Лавина.

А мне и самому было интересно послушать, ведь в вопросе вымирания человечества было слишком много противоречий.

Но не успел Степанов начать лекцию просвещения, как я увидел бегущего к нам Факела. Узнал по горящим ладоням.

Я встал и направился к нему.

— Что-то случилось? — спросил я, когда он ещё не успел добежать.

— Одиночка по округе бродит! — выкрикнул он.

А вечер так хорошо начинался. Вот не бывает в этом мире спокойствия!

— Какой ещё одиночка? Ты горящие глаза видел? — спросил я в глубине души надеясь, что Факел заметил кого-то из вольного племени.

— Видел. Идёт в нашу сторону. Шатается, как живой мертвец, — судорожно ответил Факел.

— Просто идёт? — удивился я. — И не нападает?

— Да, — смутился Факел, и походу сам понял, что что-то не так. — Просто идёт.

— Ну, пошли тогда его встретим, — предложил я и похлопал друга по плечу. — А то вдруг адекватный.

— Да не похож он на адеквата. Сто пудов одиночка!

— А вот не надо судить людей по внешнему виду, — усмехнулся я. — Вспомни, как я выглядел во время войны мутантов. Даже ты шарахался. И что, я разве плохой?

— Нет.

— Тогда веди и не выпендривайся, — указал я.

Факел изобразил усмешку, хотя выглядела она уж очень фальшиво. Конечно, как не переживать, когда какой-то непонятный кадр рядом бродит.

Только вот я был уверен, что справлюсь с почти любым мутантом, поэтому мне было всё равно, что за ходячий мертвец там бродит.

Неизвестного нашли очень быстро, тем более он сам шёл нам навстречу.

И в самом деле на живой труп похож. Я аж сморщился. Он хромал к нам, еле переставляя ноги. Весь в засохшей грязи, словно он спал в ней.

— Эй, мужик, ты кто? — громко спросил я, не решаясь приближаться.

Мы остановились в пятидесяти метрах от него.

Ответ прозвучал невнятный. Бродячий мужик что-то мямлил, а что — не разберёшь.

Тогда мы подошли поближе. Причём Факел шёл позади меня, опасаясь приближаться. Но он хотя бы оставил огонь на ладонях, что худо-бедно освещал несколько метров вокруг.

Я увидел лицо мужика в свете огня и вздрогнул.

— Тебе чего надо? — со сталью в голосе спросил я, пряча своё смятение.

Он открыл рот, обнажая гнилые зубы, и ткнул в него указательным пальцем. А потом снова промямлил что-то совершенно невнятное.

— Есть хочешь? — уточнил я.

Мутант кивнул и, кажется, он слегка обрадовался от того, что его поняли.

— Нападать не будешь? — спросил я. — А то мы тебя одним ударом обратно в могилу отправим.

Мужик покачал головой.

— Ну тогда пошли.

И я повёл его к нашему костру.

— Мор, может, не надо? — причитал Факел.

— У нас достаточно еды, мы можем поделиться, — твёрдо ответил я.

— Так давай ему еду в руки всучим и отпустим. Зачем к лагерю-то вести?

— Ты заманал, — не выдержал я и рявкнул. — Мутант в беде, ты же видишь. Тебе что жалко, что он у костра погреется?

Факела совершенно не смущало, что идущий позади мутант всё прекрасно слышит.

— Не жалко. Но девок зачем пугать? — нашёл новый аргумент Факел.

— Да они через такое прошли, что тебе и не снилось! Причём каждая! Так что обычный бродяга их не напугает.

Больше Факел не нашёл что сказать. Да, со мной бесполезно спорить, если я уже решил кому-то помочь.

Мы подошли к костру, и я указал бродяге на стул. Он присел и вытянул к костру руки.

— Это кого ты привёл, Мор? — удивилась Лавина. — Что за зомби?

— Дорогая Лавина, как вы не видите, — начал Степанов. — Это же тот самый виток эволюции, что нас ждёт. Пожалуй, самый наглядный пример…

— Может, хватит обсирать мужика? — рявкнул я.

Все замолкли.

— Факел, приведи Ведьму и Синего, — велел я.

И парень скрылся так быстро, что только огонь на его руках успел блеснуть в темноте.

Я не стал никого просить проявить сочувствие. Главное, что был способен сделать это сам.

Достал из сумки банку тушёнки и хлеб, который ещё до рассвета приготовила Тётя Клава. Открыл банку, воткнул в неё ложку и протянул мужчине вместе со свёртком чёрного хлеба.

Красные глаза мутанта загорелись ещё ярче. Он открыл рот от удивления и с опаской взял еду. Но, прежде чем начать есть, промямлил:

— Па… пасиба.

— Пожалуйста, — ответил я и вернулся за свой стул.

Степанов не сводил взгляда с нашего гостя, который жадно поглощал еду. Я тем временем вскипятил на костре воду и разлил кипяток по кружкам. Заварил чай. И одну из кружек отнёс нашему гостю. Таких благодарных глаз я не видел даже у собак. Мне искренне было жаль этого бродягу, и я был рад хоть чем-то помочь.

Синий неспешно подошёл к лагерю. Покосился на бродягу и попытался мне предъявить:

— Мор, это что за фигня?

— Сам ты фигня! А это человек. Мутанты своих не бросают, или забыл, что сказал мне при первой встрече?

— Не забыл. Но это же одиночка!

— Да хоть как назови. Это мутант, и ему нужна наша помощь. Сможешь его от грязи отмыть?

— А он на меня не кинется?

— Нет. Ну, так что?

Синий брезгливо поглядел на мужика, потом на меня. И видимо, прочитал в моём взгляде, что спорить бесполезно. И согласился.

Так что, когда наш гость поел, я попросил его пройти с Синим. Они встали в десяти метрах от лагеря, и Синий облил мутанта водой. И так, наверное, раз десять. А потом испарил воду с промокшей одежды, и бродяга вернулся к костру.

Он дрожал от холода и снова тянул руки к костру. Его серые лохмотья походили на какой-то комбинезон, но из-за излишней изношенности я так и не понял, где такие видел.

Я отпустил Синего, и через пару минут Факел привёл Ведьму. Она уже была в курсе происходящего.

— Можешь посмотреть, что творится с его разумом? — спросил я у рыжеволосой.

— Эм-м, не знаю, — ответила Ведьма, пожимая плечами. — Но могу попробовать.

Слыша этот разговор, наш гость опасливо покосился на меня. Он явно всё понимал, и совершенно не имел желания, чтобы кто-то копался в его голове.

— Пробуй, только хуже не сделай, — разрешил я.

Ведьма кивнула и подошла к мужчине. Сейчас, когда сантиметровый слой грязи был смыт, он походил на обычного мужика в лохмотьях. Залысина на макушке, а щетина неопрятно росла. А так — ничего особенного, кроме красных глаз.

Ведьма запрокинула голову, а мужик застыл. Все внимательно наблюдали. И так минут десять, пока оба не пришли в себя.

— Ну что? — нетерпеливо спросил я.

— Мозг местами повреждён. Но не сильно. Точечно.

— А вы не видели, как повреждён мозг? — вклинился Степанов. — Это мутация так себя проявляет?

— Я не биолог, — фыркнула Ведьма.

— Для понимания не нужно быть учёным. Вы можете описать, на что похожи повреждения?

Ведьма задумалась и ответила через минуту:

— Это похоже на сгустки крови в мозгу.

— Инсульт? — предположила Лавина.

— Похоже на то, — ответил Степанов. — Видимо, большая часть повреждений в речевом центре мозга. А жаль. С ним даже не поговорить. В научных целях, конечно.

— А что вы хотите узнать? — спросил я.

— Откуда он такой взялся и как выживает.

Наш гость понял вопрос и несколько раз ткнул пальцем на нашивку на своих серых лохмотьях. А потом оттянул карман на груди, что-то показывая.

Этот жест заинтриговал Степанова, и наш учёный встал. Подошёл и присмотрелся к нашивке. Он даже потрогал её и попытался оторвать от одежды, чему наш гость совершенно не сопротивлялся, что удивительно.

— А ты, случайно, не в эпицентре взрыва так обратился? — громко предположил я.

Мутант сперва замялся, что-то замямлил, отвлекая нашего учёного от разглядывания лохмотьев. А затем судорожно закивал.

— Вы что-то знаете, Мор? — поинтересовался Степанов, не отвлекаясь от своего важного дела.

— Лишь предполагаю. Ведь там наибольший уровень радиации.

Мне не хотелось рассказывать о монстре, которого мы встретили в эпицентре. Но если радиация вокруг осколков метеорита смогла создать себе чудовище, то почему бы ей ещё и не обратить случайно забредшего человека?