Алексей Рудаков - Записки пилота. Тетралогия (СИ)

— Они же даже на стандартном не понимают, — ну чистые дикари. А мне их привлекать к работе надо. Вот прикинь, — почувствовав во мне благодарного слушателя Сергей подошёл по ближе.

— послал их вчера проводку чинить. Дык плёвое же дело! Провода зачистил, срастил синтезатором и термоизоляцией сверху пшикнул. — он вздохнул.

— Хорошо, сам решил проверить. Эти идиоты все провода в одну кучу скрутили и заизолировали. Если б не проверил коротнуло бы так… — он раздражённо махнул рукой.

— А сегодня? Послал их герметиком пройтись по юбке шлюза. Экскурсионного. Стандартная, штатная процедура. Для тупых инвалидов. Открываем люк. Проходим герметиком по прижимной юбке. Потом феном. И всё.

— Сделали?

— Сделали. — он вздохнул.

— Приходят через час — насяльника-джан, работа, однако, готова. — он снова вздохнул.

— А вот пол часа назад звонят. Группа туристов войти не может. Пришлось идти. Ты представляешь?! Эти дебилы люк просто залили герметиком. По периметру. Не открывая.

Я сочувственно кивнул. Потом герметик застыл и намертво прихватил люк.

— И как туристы?

— Да нормально. Там девчонка головастая работает. Устроила им бонусный пеший тур по обшивке к другому.

— А люк?

— Отчистил, — он встряхнул свой чемоданчик.

— Ультрозвуком. Ну вот как с ними работать? Как?!

— Так откажись.

— Не могу, — он вздохнул.

— Привык я на этой Станции. Ты извини, — спохватился он.

— Я тебя отвлёк, ты же шёл куда-то?

— Да ничего, я не спешу.

— Извини. Что-то сорвался я. Будешь вечером на Станции, заходи в бар, с меня пиво. — он подхватил свой чемоданчик и быстро затерялся в толпе.

По базару я толкался долго — найти нужный мне магазин в этой толчее было нереально сложно. И хотя я намечал себе ориентир, выполнить движение в намеченном направление мне не удавалось. Постоянно приходилось обходить какие-то лотки, столики, навесики и вполне капитального вида ларьки. Это не говоря уже о снующих повсюду разносчиков, предлагающих отведать невиданные напитки, горячие блюда сомнительного происхождения или сующих тебе в лицо горстей бижутерии, сувенирки, амулетов или религиозных символов. Их воплям, расхваливающим свой непревзойдённый товар вторили зазывалы неподвижных торговых точек. Чего только мне не пытались всучить — и сушёные лапки зверя Ю, которые, если заварить их в кофе гарантированно повысят потенцию до заоблачных вершин. И редкие артефакты с второго спутника газового гиганта системы Росс 43 — продавец утверждал, что его товар — последние образцы сгинувшей цивилизации разумных амфибий. На мой взгляд продавал он просто ржавые железки, собранные на ближайшей свалке. Предлагали фалангу пальца ноги святого Ома, прославившегося своими добродетелями и обладание которым позволит завоевать благосклонность любой красавицы. А уж украшений, оружия, шлюх и еды было просто немерянно.

Не было только вывески «Армейского Магазина».

Устав толкаться я отполз, точнее продрался сквозь толпу к стенке, к моему удивлению оказавшейся незанятой очередной торговой палаткой и в изнеможении прислонился к стене.

— Умаялся? — услышал я знакомый голос.

Повернув голову я обнаружил Сергея. Он подошёл ко мне и пристроился рядом.

— Да уж….дурдом тут у вас редкостный.

— Есть такое. А чего ищёшь то?

— Да Армейский Магазин. Должен быть где-то тут.

— Есть такой, — подтвердил инженер.

— Только ты отклонился сильно. Тебе от входа надо было идти прямо, до ларька Йола Блаженного, он хлам за святыни выдаёт.

— Псих?

— Не дурнее нас., - усмехнулся Сергей.

— Блаженный он.

— Есть разница?

— Есть. Псих он псих. А блаженный — почти святой. Знаешь сколько он за свои сувениры ломит?

Я отрицательно покачал головой.

— Лучше тебе не знать. Хотя, если быть честным — может и за так отдать. Вот народ к нему и ломится.

Я пожал плечами.

— Мне пофиг. Я в Армейский магазин шёл.

— А…Ну да. Так вот, от его ларька тебе надо было пов…

— Извини, — перебил его я.

— Ты мне лучше скажи — отсюда туда как добраться?

— Вон, видишь палатку с высоким шпилем, — он вытянул руку и проследив её направления я увидел что-то возвышающееся над общей массой палаток.

— Вот к ней иди, а от неё — по кратчайшей к стене. Там увидишь…. Ой…мляяя…. - внезапно Сергей схватился за голову.

— Да они сдурели! — он подхватил свой чемоданчик и рванул влево от меня. Там, куда он направлялся, средь палаток к подволоку отсека, поднималась струйка чёрного дыма. Странно, но пожарная сигнализация не трезвонила, как должно быть при малейшем задымлении.

Я в очередной раз пожал плечами и направился к указанному ориентиру.

Продравшись сквозь плотные ряды торгашей и посетителей я вышел к противоположной переборке отсека. Тут, в отличии от противоположной стены, ларьки стояли плотно и отыскать местечко для перекура возможным не представлялось, что меня опечалило. Проход, точнее прорыв сквозь вопящую, цепляющую тебя руками в надежде подтащить к своему ларьку, толпу далось мне с трудом и с потерями. Беглая инвентаризация, проведённая на относительно свободном пятачке выявила потерю шеврона вольного пилота на рукаве и, как это не печально — пистолета. Он располагался в набёдренной кобуре, удерживаемый магнитной защёлкой с биозамком и, по словам продавца, вытащить его из кобуры не мог ни кто. Но — вытащили. Точнее срезали кобуру и теперь остатки ремней сиротливыми куцыми хвостиками свисали из крепёжных петель но штанине. Чертыхнувшись — пистолета особо жалко не было, стандарт, таких навалом в любой оружейной лавке, неприятен был сам факт, я осмотрелся.

В паре метров слева распахивал тяжёлые, бархатные с виду полотнища, какой-то шатёр. Слева громоздилась сколоченная из досок кривая будка. Покачав головой от такого контраста я шагнул к шатру.

— Вах! Дорогой ара-джан! Проходи, сладкий мой. Садыс. Чай, халва кюшай, меня слюшай! — из темноты выкатился небольшого роста, но весьма полный мужчина. Он был замотан в какие-то яркие тряпки и был какой-то неопрятно заросший. Волосатые руки, борода щёткой, густые чёрные пряди из под обматывающей голову ткани — всё это торчало в разные стороны.

— Садыс, садыс. — он вытянул откуда-то сзади раскладной стульчик.

— Щербэт халодный ща будет. Всё для тебя, друг. Вах, как я тэбя ждаль.

— Уважаемый, — я отстранился на шаг.

— Вы меня с кем-то путаете.

— Ч'то ты, дарагой, Ч'то! Тебя ждал, ночи не спал, всё думаль — когда же ты ко мине заыдёшь. Что хочешь? Всэ сдэлаю! Дэвочку хочэшь? — он откинул занавесь, демонстрируя лежащую на подушках девушку, из одежды на которой были только бусы.