Кодекс Хёрта - Вадим Александрович Оришин

не совершил ничего, что обязывало бы нас передать его в руки полиции. Однако я вот каким вопросом задался. Что будет, когда о существовании металюдей будет объявлено официально, и ваши имена, и так ставшие достоянием общественности, прогремят на весь мир? Не начнёт ли мистер Вест направо и налево рассказывать, что является корешем одного из трёх металюдей?

Экхарт сначала дёрнулся:

— Нет! То есть не начнёт, мистер Хёрт. Он... — Сэм замолчал, задумавшись.

И посмотрел на меня взглядом попавшего под дождь котёнка.

— Ага. Будет трепаться на каждом углу. Поэтому для его безопасности и безопасности его сестры предлагаю их, как и твоих официальных родителей, перевести под наше наблюдение...

Дальше шли те же условия, что и для сестры Элис. Работа, жильё и ненавязчивый надзор. И Сэм согласился куда быстрее, чем Элис. Видимо, парень всё же не безнадёжен.

Глава 22

5 августа 2008 года

Белый Дом, Вашингтон, округ Колумбия, США

День стоял жаркий, а кондиционеры слишком шумели, поэтому часть из них отключили. В Белом доме было душно. Я поправил непривычного кроя пиджак. Костюмы я носить умел, но из-за особенностей пропорций тела шил всегда на заказ. На сие знаменательное мероприятие костюм надевать не стал, заранее убедившись, что по сценарию реплик у меня нет. Моё участие сводится к сидению на попе ровно, место — крайний стул за столом во время пресс-конференции. Наивный канадский лесоруб. Майки решил зачитывать обращение к нации, имея за спиной людей, непосредственно участвовавших в этой программе. И если для пресс-конференции моя кожанка поверх рубашки ещё выглядела терпимо, то для обращения к нации — уже нет. Вот так мне и достался костюм с чужого плеча.

А ещё меня побрили, причесали и напудрили. Ненавижу телевидение. Во время наведения марафета получал инструктаж по правильному поведению. На десятой минуте спросил пустоголовую блондинку, читавшую с листочка:

— Вся моя роль сводится к тому, чтобы стоять и смотреть в камеру. Верно?

Блондинка на миг сбилась с мысли. Согласилась:

— В общем-то, да, но...

— Тогда мне на хрен не нужна такая подробная инструкция.

— Но пресс-конференция...

— Аналогично. Никаких вопросов ко мне по сценарию не запланировано. Моё прошлое засекречено. Всё, что касается моей работы, пока находится в процессе, и, по существу, мне ответить нечего, я только заступил на пост. Иди и выноси мозги тем, кто хочет заработать политические очки и поиграть на камеру.

Блондиночка поджала губы, но потратила ещё несколько минут на попытки меня переубедить. Почувствовав, что в любую секунду будет послана в пешее эротическое путешествие, она сочла за лучшее отстать. Однако последнее слово оставила за собой:

— Жди повестки в суд, членомразь! Обвинению в абьюзе и мизогинии.

Я лишь хмыкнул. Блондиночка удалилась, но до меня докопалась Илес.

— Ты мог бы просто её дослушать, а не выставлять яйца напоказ, — с осуждением произнесло оно.

— Мне и так есть чем занимать голову, помимо пустой и бесполезной информации. Я сэкономил ей время.

— Ты нанёс ей душевную травму.

Закатил глаза.

— Тебе заняться нечем?

— Сделать мир чуточку лучше, воспитав одного мужлана — именно то, что я считаю смыслом своей жизни.

Хмыкнул.

— Илес, а не пойти бы тебе следом за этой лицемерной дурой?

Транса аж перекосило.

— Ты не имеешь права её так называть!

— Да ну? У неё нет значка альма-матер, ни на пуговицах, ни на запонках, нигде. А те, кто получают элитарное образование, скорее завернуться в использованный мусорный мешок, чем откажутся от символики своей жутко элитной школы. А значит, она тут либо через постель, либо по квоте, а скорее, здесь у нас комбо. Потому что на её сумке полный комплект, веганка, ботипозитивщица, me-too, и прочие, — парикмахер закончил с моей причёской, позволив мне, наконец, закурить. — Вот только сама она не просто образец объективизации, а прямо готовая модель для глянцевого журнала. А получается, что сидит она на двух стульях, поэтому я назвал её лицемеркой. Хочешь, объясню, почему она дура?

Госпожа директор Национальной Разведки была готова меня порвать прямо здесь.

— Она всего лишь соблюдает дресс-код!

Я улыбнулся уже не скрываясь, указав сигаретой на другую женщину. Полноватую афроамериканку, с небритыми ногами и пятнами на форме в районе подмышек.

— Ага. Как и вон та дама. Вот она здесь реально по квотам. А блондинка — просто карьеристка, пользующаяся всем, что попадает под руку. В том числе и своим телом. И кстати, я сделал ей одолжение. Об меня она просто обломает зубы. А вот если нарвётся на кого-нибудь другого... Мы оба знаем людей, что эту стервочку поставят в позу раком, затянут кожаный ошейник и заставят своей задницей заглаживать вину за оскорбление уважаемого человека до конца своих дней. И я в прямом смысле, никаких иносказаний.

Существо не определившегося гендера оставило меня в покое, зато от души повеселило. Поэтому на площадку за спиной Майки я выходил в приподнятом настроении. Камеры, свет, телесуфлер. Компания, правда, подобралась отвратительная, ни с кем из них я бы по своей воле за стол не сел. Но перетерплю. Я знаю, для чего всё это делаю.

Мигнул зелёный огонёк. Мистер Президент Соединённых Штатов Америки заговорил.

— Мои соотечественники, американцы. Наша страна первой столкнулась с явлением, до сегодняшнего дня неизвестным человечеству. Именно американцам выпала великая честь и великая ответственность вести всё человечество за собой в новую эпоху. Эпоху, когда по улицам вместе с нами будут ходить люди, способные летать, передвигать предметы силой мысли, метать молнии с пальцев рук. Этот день настал. Выступая из палаты представителей Линкольна, Джексона, Уилсона, я чувствую твёрдость и уверенность в тех действиях, что должны быть выполнены, в тех словах, что должны быть сказаны. Метачеловек существует, и он — американец.

Майки взял короткую паузу, прежде чем продолжил:

— Мой кабинет и национальное правительство формирует пакет законов и нормативных актов, оформляющих существование метачеловека. Люди со сверхспособностями — граждане США. А значит, имеют все права человека и гражданина. Соединённые Штаты Америки всю свою историю стояли на защите прав и свобод. Испытания нового дня не сломят воли американского народа. Мы не отступимся от наших идеалов, от основ, на которых зиждется американская демократия.

Ещё одна короткая пауза.

— Сегодня, когда в мире правят шовинизм, расизм и угнетение меньшинств, когда слова терпимость, интерсекциональность, толерантность, равенство гендеров попраны ногами тиранов и