Пепел доверия-2 - Руслан Алексеевич Михайлов

от стен, но не преуспел и от этого обрадовался еще сильнее. Потом вспомнил силу тварей и, приуныв, поплелся строить новый дом для цыплят, уже придумав, как их поселить пусть временно, но с большим комфортом.

Паллеты – вот что я с этого дня официально считаю сияющим символом нации! Ну или даже символом мирового строительства и зодчества! Куда там синей изоленте – она и рядом с паллетами не стояла!

Уперев руки в бока, я с горделивой улыбкой созерцал собранную мной из паллет конструкцию, хотя по сути просто свинтил и сколотил большой параллелепипед, что-то вроде гигантского ящика по принципу «два паллета с длинных сторон и по одному с торцов» с добавленными в них досками, чтобы убрать прорехи, при этом один торец я забрал просто рабицей, ею же накрыл половину курятника сверху, чтобы туда попадал солнечный свет, а вторая тонула в тени. Поставив внутрь контейнер с водой и еще один с комбикормом, я отправился переселять цыплят в новое жилье и с огорчением обнаружил, что один из них подох и вроде как уже чуток расклеван. Одиннадцать оставшихся выглядели достаточно бодро, и, стараясь не считать их каннибалами, я бережно вытряхнул цыплят в курятник, прикрыл дверку-паллет и отправился обедать, чувствуя себя мастером-строителем и птицеводом одновременно.

**

К четырем часам пополудни я резко сбавил обороты из-за того, что теперь длинные листы приходилось резать на куски, а затем поднимать их еще выше. Но я сумел полностью зашить заднюю стену бытовки, ставшую частью всего дома, и одну ее торцевую стену, не забыв вырезать дыру для окна. Отрезанную часть металла я привинтил к ставням, покурил, глядя на покачивающуюся на петлях конструкцию, и… взяв саморезы подлиннее, намертво привинтил ставни к стене. К черту окна… к черту хлипкие ставни! И к черту любые слабые места обороны. Да. Оборона и защита. Эти два слова я за сегодня мысленно повторил не один раз. И каждое повторение прибавляло сил и желание быстрее и крепче привинчивать листы к стенам.

Мой дом – моя крепость. Все мои мысли были поглощены этой темой.

И, как оказалось, чем дольше я неотступно думаю на одну и ту же тему, тем глубже я в нее погружаюсь и тем больше обрывочных мыслей заношу в уже почти закончившийся блокнот «Мегаполис» с желтыми клетчатыми страницами. А когда во время очередного перекура я, опрыскав порезанные руки мирамистином из баллончика, взял покрытый пятнами блокнот и пробежался по его листам, то удивленно понял, что сам не заметил, как в моем мышлении произошла резкая смена курса.

Если первые десять страниц я писал о том, как еще сильнее обезопасить мое жилище и участок, то дальше я начал писать, казалось, о том же самом, но на самом деле уже о совсем другом: я начал записывать мысли о том, как повысить безопасность меня, живого и не слишком умелого человека, а не самой норы, в которой я обитаю. А это оказались совсем разные задачи, хотя в некоторых пунктах они совпадали. Выделив оранжевым маркером, как мне представлялось, самые важные записи, я чуть поразмышлял над ними и… вернулся к работе, начав зашивать вторую торцевую стену бытовки. Мысли мыслями, а железная броня моему фанерному курятнику все же требуется…

Ох и тяжела же работа удаленщика: рабочий день ненормированный, задачи никогда не кончаются, а еще и самого себя приходится заставлять – тогда как раньше для этого имелся специально обученный человек с кнутом… И едва я об этом подумал со смешком, смартфон зазвонил, высветив имя «Леся Павловна».

Она ведьма, что ли?

Но прервался я с удовольствием и, посасывая глубокий и все еще кровоточащий порез на пальце, принял видеозвонок:

– Привет!

– Здравствуй, Тихон! – с экрана мне улыбнулась не совсем знакомая молодая женщина.

Я не сразу сообразил, что это все же Леся, но на ней нет обычного боевого макияжа, отсутствуют невероятно длинные ресницы, вместо пышной прически волосы убраны в конский хвост, а еще она похудела. Не знаю, сколько килограммов она потеряла, но ее лицо больше не выглядело надутым шариком с крохотными и чуть ли не мультяшными выступами носа и подкачанных губ. Глаза при этом стали больше и блестели куда ярче, чем я когда-либо помнил.

– Ты в порядке, Лесь? – я не удержался от логичного вопроса. – Просто…

– Диета, спорт, нервные мотания по квартире, построение злодейских планов, тайное выглядывание из окон, задверная охота на пакеты с продуктами – это все неплохо так помогает похудеть, Тихон, – она тихо рассмеялась, чуть запрокинув голову, и стала в этот момент даже красивой.

Обалдеть…

Оценив ошеломленное выражение моего лица, она рассмеялась еще громче и звонче:

– А как еще? Я ведь босс, и моя задача – беспощадно гонять персонал. Я и гоняю. Только теперь из персонала у моего внутреннего боса есть лишь я сама – одна за всех и отдуваюсь. Идем, че покажу!

Я невольно сделал шаг вслед за двинувшимся миром на экране телефона, но вовремя остановился и, усевшись на пороге дома своего, частично защищенного, наощупь вытащил сигарету синего «Винстона» и щелкнул зажигалкой, не отрывая глаз от показываемого.

Ого…

Леся продолжала говорить, помимо сути, вываливая бурный поток абсолютно ненужной информации, но ее пояснения в принципе не требовались – я все видел собственными глазами. И с каждой секундой поражался все сильнее. Сначала она привела меня к входной двери и показала две массивные блестящие задвижки, пояснив, что это установил сосед с нижней площадки, мужик сам рохля никчемная, но бестия рукастая, что не спало его от ухода жены к другому, сначала отбегавшей с ним по всем онкоцентрам после диагноза рак яичка, отдержавшей его за ручку после операции и только затем бросившей. Не женщина, а мать Тереза. Она бы на ее месте так не старалась. Сами задвижки, как и многое другое, были заказаны на маркетплейсе и доставлены прямо к двери.

– А вот мой арсенал! – Леся сначала показала стену, где в пластиковом зажиме висел нехилый такой тесак, потом наклонила экран и продемонстрировала накрытый полотенцем столик в углу с несколькими лежащими на нем острыми ножами явно не кухонного предназначения, парой баллончиков и вроде бы электрошокером. – Я теперь вооружена и очень опасна. Так… идем дальше… тут у меня исток водной артерии…

Под «истоком» она имела в виду начинающуюся от двери и идущую вдоль плинтуса плотную шеренгу бутылок. Пятилитровки с водой, полторашки «Колы», «Фанты», «Нарзана», вроде