Имперский вор. Том 3 - Дмитрий Ра

в Москве. Мой рюкзак не то чтобы доверху набит ценными трофеями из разлома, но…

…где-то на треть. Сколько успел.

Это немалые деньги. Но тащить рюкзак я собираюсь вовсе не к милейшему оценщику Марку Абрамовичу Шварцу, с которым меня познакомил Токсин. Во-первых, нет желания объяснять, где я всё это взял, да ещё в таком количестве. А во-вторых… я задолжал подарок своей новой подруге. Великой княжне Анастасии. И мы с ней уже договорились о встрече.

– Матвей, мне очень надо с тобой встретиться, – говорю в трубу. – Можешь прямо сейчас? Ты сам где?

– Еду в Москву, – отвечает он. И ехидно добавляет: – Прогулявшись в военный лагерь Императорского училища. Где мне любезно доложили, что его сиятельство князь Каменский уже четыре дня как изволили лагерь покинуть.

– Ну извини, извини! – хмыкаю я. И говорю, где нахожусь. – Подъедешь? Я на остановке буду ждать. Называется вроде «Малая Лесная».

– Что ты там делаешь? – удивляется Матвей.

Отвечаю чистую правду:

– Кота выгуливаю.

Минут через сорок Матвей выскакивает из замызганного белого седана – всё того же, на котором почти два месяца назад отвёз меня в лагерь.

– Подрос ты, что ли… – говорит он, окидывая меня взглядом.

– Ещё скажи – возмужал, – фыркаю я. – Занимался как проклятый. У меня времени мало, Матвей. Пошли в лес. Там ушей нет, а в машине сидеть жарко.

Пока веду его на наше с Крайтом место, быстро обдумываю, с чего начать.

Мне нужен помощник.

А в этом мире я могу полностью доверять только своему коту и вот этому мужику, который сейчас молча топает за мной по заброшенному лесопарку.

Матвей Соболев считается камердинером Никиты Каменского. На самом деле он – маг-защитник рода Каменских, приставленный к Никите отцом ещё в детстве.

Одарённый с аспектом огня, очень сильный. Его даже звали преподавать боёвку в Императорское училище. Но Соболев отказался, выбрав службу Каменским.

Я не знаю, почему он принял такое решение.

Зато абсолютно точно знаю, что на его плече выжжена руна с гербом моего рода. Знак нерушимого кровного договора.

Так что тут дело даже не в доверии. А в том, что маг-защитник, связанный таким договором, попросту не может предать. Сдохнет сразу же. И да, чтобы подписаться на такое – нужна очень весомая причина.

А кроме всего этого, своему магу-защитнику я могу просто приказать закрыть рот и никому не передавать полученную информацию. И он будет обязан мой приказ исполнить.

Удобно.

– Крайт! – зову, дойдя до полянки.

Кошак подбегает ко мне почти сразу, садится у ног и внимательно смотрит на Матвея.

– Это Матвей. Он – Стая.

– Старший? – с сомнением и недовольством транслирует мне Крайт.

Ну… коренастый мрачный мужик с коротким ёжиком тёмных волос выглядит, конечно, солиднее, чем я. Но только на вид, хотя сам Матвей об этом и не подозревает.

Отвечаю не вслух:

– Нет, старший – я.

Матвей хмыкает и присаживается на корточки. Тянет к коту руку. Крайт без энтузиазма даёт себя погладить, продолжая сверлить его взглядом.

– Хороший кот, – говорит Матвей. – Здоровенный… Где подобрал?

– Это химеринг, – спокойно сообщаю я.

– А покороче никак?

– Это не кличка, Матвей. Этот кот – только на вид кот. А вообще-то он химеринг.

– В смысле?

– В прямом. Его превратили в кота, чтобы он мог жить здесь, со мной. Это тот самый химеринг, с которым я дрался перед тем, как ты выпнул нас обоих в разлом.

Глаза Матвея темнеют.

– Я не успел остановиться… – тяжело произносит он. – Ты ж его собой закрыл тогда. Я в него метил, в химеринга.

– Знаю. Но он уже был мой. Забудь, всё к лучшему вышло.

– Забыть? – нехорошо усмехается Матвей. – Ну-ну. Так что с тем химерингом? Это опаснейшая разломная тварь. Как он, к чёрту, мог стать котом?

Я плюхаюсь на траву, прислоняюсь спиной к дереву и начинаю рассказывать.

С того момента, когда мы виделись последний раз – когда огненный смерч Матвея вытолкнул нас с Крайтом в разлом.

Говорю о Зефирке.

О договоре с лешим, о навке, о том, как дрался с бароном-оборотнем. О том, как на меня напали фанатики из «Братства свободных». Об аресте и о том, что портал вынес меня к Колдуну. О том, что сумел уйти оттуда тоже порталом – и вынесло меня к источнику рода Каменских. О втором походе в разлом и дочери Назарова.

Я рассказываю практически всё, что со мной случилось. Молчу только о сидящей во мне тьме Карха и, разумеется, о богине любви. Ну, и о том, что всего пару месяцев назад меня звали Никрасом Борхом…

К сожалению, о Шанке умолчать невозможно.

Слушая меня, Матвей машинально поглаживает кота. Не перебивает, только иногда задаёт уточняющие вопросы. Собственно, кое-что он и так знает – и про беду с Максом Горчаковым, и о том, что клуб «Золотой гранат» теперь принадлежит мне, и о пропаже британского артефакта…

– Никита, – говорит он, когда я замолкаю. – Ты же понимаешь, что поверить во всё это…

– Скажи ещё, что мне пора сценарии для кино писать, – киваю я. – Фантастического.

– Поскольку кое-что из твоего рассказа я могу проверить, то не скажу, – ухмыляется Матвей.

– Проверяй, – пожимаю плечами. – Но я тебе клянусь, что не солгал ни разу. Только кое о чём умолчал. Совсем уж фантастическом. Клянусь тебе честью своего рода, жизнью моей матери и памятью о моём отце. Хватит?

– Хватит. Если бы я не видел, как ты открыл разлом… И что ты творил в том бункере… Но я видел. Так… То есть кроме того, что ты разобрался со своим даром, у тебя открылся и второй? Портальный дар?

– Да, – отвечаю совершенно честно.

Открылся же. А уж как он мне достался – дело десятое.

– А этот твой… второй питомец – откуда он взялся такой?

Вот это скользкий вопрос. Но Матвей вдруг отвечает за меня:

– Тоже из разлома, что ли?

– Да, – вру с облегчением. Эта инфа в мою клятву не вошла. – Чёрт его знает, что он такое.

– И сейчас этот твой… Шанк, да? Кладёт артефакт британского посла в сейф Горчакова?

Киваю.

И Матвей вдруг начинает ржать так, что валится рядом с кошаком, а тот отпрыгивает в сторону и смотрит на него с укоризной.

Впрочем, представив, как Горчаков-старший обнаруживает в своём сейфе драгоценную пропажу, я тоже ухмыляюсь. И встаю.

– Мне пора уже его забирать, кстати. Шанка. А ты сам мне ничего не рассказал. Что делал всё это время?

Спасибо, не торчал около меня, как, собственно, положено магу-защитнику!

– Долго рассказывать, – говорит Матвей. – Поехали, доброшу тебя до училищной башни. Ты там ночуешь?

– Нет. Мне ещё в гости надо. А потом в лагерь бы.

– В лагерь отвезу. Вот по дороге и расскажу. Я так-то, считай, твоими делами занимался, Никита. Но они оказались довольно тесно связаны с государственными.

– Работаешь на главу Тайной канцелярии?

– Неофициально, – хмыкает Матвей.

Уже в машине он спрашивает:

– В гости надолго?

Прикидываю. Отвезти Шанка к Токсину, забрать рюкзак, повидаться с принцессой, опять забрать Шанка от Токсина…

– В общем, позвони, как будешь готов ехать, – прерывает мои размышления Матвей.

– Ага. А ты никому ничего не рассказывай. О том, что узнал от меня. Это приказ, Матвей. Я запрещаю тебе говорить об этом с кем-то кроме меня.

Он тормозит, паркуется и поворачивается ко мне.

– Никита. Хотя бы Хатуров должен знать. Ты можешь доверять ему.

– Нет, не могу. Я могу доверять только тебе.

Матвей ругается сквозь зубы.

– Мне будет слишком сложно решить все твои проблемы в одного. Это непонятно?

Да задолбали.

– Тебе не нужно решать мои проблемы, – говорю жёстко. – Понимаю, ты привык меня опекать. Но мне это уже не нужно. Мне нужна помощь. В размерах, которые я сам тебе укажу.

– Никита…

– Мы друг друга поняли?

Матвей хмыкает.

– А ты о многом умолчал, ваше сиятельство. И сильно изменился.

– После того, как химеринг перестал меня пить, я же сказал тебе об этом. И после того, как дважды сходил в разлом. Давай ты будешь удивляться потом, Матвей. Когда мы со всем этим разберёмся.

Он молча кивает, и мы едем дальше.

А около башни Императорского училища я спрашиваю:

– Матвей. А почему ты стал магом-защитником Каменских?