Убийца в тени сосны - Михаил Ежов

class="p1">Мы встретились взглядами.

— Я работаю над этим, — ответил я.

Княжна усмехнулась.

— Да-а… — протянула она. — В этом суть большинства наших браков. Иногда я жалею, что родилась не в простой семье. Могла бы сама решать, за кого выйти.

— Серьёзно?

— Нет, конечно. Это я так. Не обращай внимания. Ладно, пойду. Ещё увидимся.

Когда она ушла, я продолжил путь к её матери. Та была на этот раз одна. Сидела на диванчике, обмахиваясь веером.

— Можно? — спросил я.

— Конечно, Николай, присаживайтесь. Как поболтали с Кунгуровым? Договорились о чем-нибудь?

— Да, премного благодарен.

— Не за что. У вас ко мне ещё какое-то дело?

— Всего одно. Вы хорошо знакомы с графиней Елагиной?

— Конечно. Она бывает у нас. Нечасто, правда. Слышала, вы к ней недавно ездили. Там случился инцидент с Хомутовым, если не ошибаюсь.

— Всё верно. Весьма досадный.

— И даже прискорбный. Вам следует быть осмотрительным теперь. Отец убитого вами парня человек довольно мстительный.

— Ничего, не привыкать.

— О чем вы хотели поговорить? Не думаю, что мужу удастся вас прикрыть. Барон не станет действовать в открытую, ведь законных поводов вам отплатить за смерть сына у него нет.

— Я и не собирался просить за меня заступиться. Меня интересует, зачем графиня всё это проделала.

Моя собеседница приподняла брови. Веер замер в её руке.

— Проделала? Что вы имеете в виду?

— Пригласила Хомутова, а затем нарочно сдавала мне карты, чтобы я выигрывал, пока парень не психанул и не обвинил меня в шулерстве.

— С чего вы взяли, будто она это делала?

— Да уж заметил. К тому же, она сама мне призналась.

— Вот как? А зачем, не сказала?

— Сделала вид, что хотела убрать Хомутова моим руками.

— Ничего себе! Мне об этом ничего не известно.

— Я ей не очень-то поверил.

— Почему?

Мне показалось, что Шувалова насторожилась, хоть она и старалась не подавать виду.

— Мне кажется, план был в том, чтобы избавиться от меня. Если не руками бедняги Ростислава, то руками его отца.

— Хм… — княгиня задумалась. — Насколько мне известно, у Елагиных с Хомутовыми нет вражды. Да и с вами тоже. Уверены, что не ошиблись?

— Повторю: графиня созналась мне.

— Ах, да, верно! Чем же я могу вам помочь?

— Разузнайте у неё, в чьих интересах она действовала. В долгу не останусь.

Шувалова усмехнулась.

— Почему вы думаете, что она мне признается?

— Просто попытайтесь. Если будет возможность.

Моя собеседница снова принялась обмахиваться веером.

— Что ж, хорошо. Но не могу обещать, что получится. Мы не настолько близки с графиней.

— О большем и не прошу, — я поднялся. — Благодарю заранее.

— Ну, что вы, Николай. Если кто-то пытается убить члена клана, это наша общая проблема. Я сделаю, что смогу.

Ну, конечно. Так я и поверил. Впрочем, поглядим, как она себя теперь поведёт. Камень в пруд брошен — осталось проанализировать круги, которые от него пойдут.

В самом конце вечера ко мне вдруг подошёл Голицын. Я смог разглядеть жениха Анны вблизи. Он был довольно симпатичный, хотя и обладал непримечательной внешностью. Явно не тот, кого княжна выбрала бы в супруги сама. Хотя кто знает.

— Маркиз Скуратов? — проговорил он негромко, глядя мне в глаза.

— Он самый. А вы Олег?

— Да. Вам Анна Шувалова сказала?

— Мы с ней друзья.

— Я так и подумал. Видел, как вы разговаривали. У меня к вам дело, маркиз. Можем отойти в сторонку?

— К вашим услугам.

Мы встали у кадки с фикусами. Поблизости никого не было.

— Мне кое-что о вас известно, господин Скуратов, — сказал так же тихо Голицын. — От отца.

— А кто ваш отец? — спросил я.

— Валерий Голицын. Вы с ним, кажется, знакомы.

— Имею честь, да.

— Он отзывался о вас не слишком лестно. Нет, я не хочу вас задеть. Скорее, наоборот.

— Правда? Слушаю.

— Надеюсь, между нами?

— Само собой. Я умею хранить секреты.

— Я слышал, что вы обошли его в каком-то деле. Это отца здорово разозлило. Думаю, он постарается вам отплатить. Будьте осторожны.

Я приподнял брови.

— С какой стати вам меня предупреждать? Мы с вами только что познакомились.

— У меня есть причины.

— Простите, что настаиваю, но мне хотелось бы их знать.

Парень тяжело вздохнул.

— Это из-за Анны. Вы ей весьма дороги. Она не хотела бы вас потерять.

— Вы считаете, что ваш отец собирается меня убить?

— Мне об этом ничего не известно, маркиз. Но я знаю его всю жизнь. Он мстительный человек. И честолюбивый. Вам не стоило переходить ему дорогу.

— А какое вам дело до чувств Анны?

— Мы должны пожениться.

— Честно говоря, пока не вижу связи.

Голицын снова вздохнул.

— Вы принуждаете меня к откровенности, маркиз.

— Всё останется между нами, даю слово.

Парень меня очень заинтересовал. Сам он действовал или по наущению отца — в любом случае разговор у нас состоялся в высшей степени примечательный.

— Я влюблён в вашу подругу. Уже давно. Наш брак — моя идея. Вернее, я долго работал над тем, чтобы убедить отца, что это хороший вариант.

О, как! Такого признания я никак не ожидал.

— Правда?

Мой собеседник кивнул.

— Я готов на всё, чтобы сделать Анну счастливой. Она не пожалеет о том, что вышла за меня. И… если я могу уберечь её от огорчения… этого достаточно.

Говорил Голицын вполне искренне. Либо это правда, либо он великолепный актёр.

— Что ж, весьма признателен, — сказал я. — Если хотите, я при случае упомяну о вашем поступке, чтобы Анна знала…

— Нет! — испуганно перебил парень. — Ни в коем случае! Мне не нужно… В общем, храните секрет, как обещали. И будьте осторожны.

Я кивнул.

— Постараюсь. Возможно, Анна ещё не знает, как ей повезло.

Голицын неуверенно улыбнулся.

— Я приложу все усилия, чтобы убедить её в этом.

Через некоторое время ко мне подошла Каминская.

— Уже поздно, — сказал она. — Не пора ли возвращаться?

— Конечно. Пойдём попрощаемся с хозяевами.

— Поймал кого-нибудь в свои сети, бизнесмен? — спросила девушка после того, как мы раскланялись с Кунгуровыми и отправились к машине.

— Так, ничего особенного.

— Видела, как вы ворковали с Аней. В курсе, что у неё появился жених?

— Да, она сказала.

— Тебя это не расстроило?

— С чего бы?

— Ну, не знаю. Какое-то время мне казалось, что у тебя на неё планы. Или тебе её родители дали отставку?

— Не ревнуй и не говори гадости.

— Извини. И я не ревную, просто… Ладно, ревную, но совсем немножко. Можно же?

— Конечно. Если тебе нравится. Но повода нет. Я уже определился с тем, кто станет моим жёнами, кроме тебя.

— Серьёзно⁈ И кто?

— Узнаешь в своё время.

— Ну, Коля!

— Нет. Это пока секрет даже для них.

Каминская усмехнулась.

— Ну, ты и фрукт! Не шутишь?

— Когда это я шутил?

— Да, тоже верно. Значит, Аня в число кандидаток не входит? Знаешь, а вот в Поднебесной первая жена принимает участие в подборе остальных жён. Иногда даже сама их находит.

— Хочешь, чтобы я поручил это тебе?

— Нет, тем более, ты уже справился, как я понимаю. Это ведь не кто-то из школы?

— Нет, Глаша. И давай пока больше не будем об этом. Тем более, что не всем планам суждено сбываться.

Глава 35

Прошедшие второй этап магических поединков переходили в следующий тур — бой на клинках. Пользоваться Дарами во время таких схваток было нельзя — только бонусами, которые давали симбионты. Соответственно, соревнования проходили в масках-подавителях. На всякий случай. Видимо, чтобы не возникало искушения задействовать Дар. А может, у некоторых техники были настолько неочевидными, что судьи могли не заметить их использования. Вот только что мешало участнику принести фальшивую маску?

Ответ на этот вопрос я получил, как только начались соревнования: судьи проверили артефакты первых пар участников и лишь затем допустили их к бою. Я заметил, что после этого несколько человек украдкой покинули трибуны. Ага, значит, не только мне пришла в голову мысль, что маски можно подменить. И кое-кто решил сжульничать. Теперь придётся срочно ехать за настоящей харей.

До меня очередь дошла только через час. Противников оказался высокий парень из старшего класса. Он слегка пританцовывал и всё время кивал, пока рефери объяснял условия поединка. Похоже, его прямо распирало от нетерпения.

Я усиленно тренировался с Есенией и, в принципе, добился неплохих результатов. Конечно, сказалось то, что у меня имелся немалый опыт ножевого боя. В олимпиаде по фехтованию участвовать я, конечно, не стал бы, но в обычном поединке на данный момент чувствовал