Командор космического флота - Геннадий Борчанинов

случай. Лейтенант Андерсен умел не отсвечивать попусту и в целом неплохо справлялся со своей работой, так что это можно было рассматривать как поощрение. Ну и я буду выглядеть солиднее в компании адъютанта. Некоторые до сих пор не воспринимали меня всерьёз из-за того, что я слишком молодо выгляжу для своего звания.

Можно было бы взять кого-нибудь ещё, кто заслуживал поощрения, но происшествие с оператором Свириденко перечеркнуло все прежние заслуги экипажа, по крайней мере, на ближайшие пару дней.

Лично я к этому происшествию относился весьма равнодушно, особенно после того, как первоначальный гнев остыл, но реноме злобного мясника нужно поддерживать, так что я старательно напускал на себя строгий вид.

Ефрейтор Стыценко, наш бравый пилот, нервно посмеялся, когда я озвучил ему пункт назначения.

— Можно даже движки не включать, — сказал он. — Энергии отстыковки хватит, чтобы долететь.

— Разве хватит? — недоверчиво хмыкнул я.

— Готов поспорить, — заявил пилот. — Нет, пристыковаться не выйдет, там точность нужна, а вот до станции добраться — вполне.

При отстыковке шлюз как бы сам отталкивал челнок, во избежание столкновений и прочих неприятностей. Но импульс всё равно был ничтожно мал.

— И сколько это займёт с такой скоростью-то? — сказал я.

— Да минут десять, не больше, — заявил ефрейтор.

Мне даже захотелось поспорить с ним, заключить пари, но я решил не тратить время на выяснение, сумеет ли челнок долететь до станции с выключенным движком.

— Лети давай, экспериментатор, — усмехнулся я.

Пилот запросил разрешения у вахтенного офицера, отстыковался. Челнок медленно, в час по чайной ложке, начал отдаляться от «Гремящего».

— Может, в другой раз проверишь? — сварливо произнёс я.

— А он будет? — широко улыбнулся ефрейтор.

— Лети уже, — нахмурился я.

Чтобы долететь до станции, хватило включить минимальную тягу буквально на долю секунды. Раз, и мы уже стыкуемся. Бывает, на лифте дольше едешь.

— Вы надолго? — спросил пилот.

— Пока не знаю, — ответил я, расстёгивая ремень безопасности.

— Мне тут ждать или на корабле? — уточнил он.

— Лети на корабль обратно, мы тебя вызовем, — сказал я.

— Есть… — вздохнул он.

С точки зрения безопасности лучше, чтобы челнок оставался пристыкован к станции, но если я решил, что никто не летит на станцию, значит, так и будет.

Возле шлюза нас встречала целая делегация. Лично комендант со своим заместителем, начальник службы безопасности в чине подполковника, ещё пара каких-то непонятных личностей в серых комбинезонах.

Сюда явно нечасто забредали гости из метрополии, в этой части Галактики вообще было не слишком много людей. Фронтир, захолустье. Колонизация новых систем и планет хоть и шла полным ходом, сюда она ещё не добралась. Длинные щупальца имперской экспансии лишь мимоходом прикоснулись к этой системе.

— Господин командор! Большая честь! — воскликнул комендант станции ТХ-2164, пожимая мне руку.

Я даже немного смутился. За время полёта я уже как-то успел позабыть, что некоторые считают меня героем. Мы представились по очереди, познакомились. Комендант оказался офицером космофлота в отставке, капитаном второго ранга по фамилии Барышников.

— Вы сюда к нам или проездом? — спросил он.

— Проездом, ненадолго, — ответил я. — Просто визит вежливости.

Мы перешли из тесного коридора в небольшую столовую. По сравнению с орбитальными колоссами в Новой Москве или той же верфью, эта станция казалась просто крохотной. Даже меньше, чем U-681.Но это объяснимо, там хотя бы шёл транзит, хоть какая-то торговля. Здесь торговать было не с кем. В нейтральные системы и обратно шла только контрабанда, а капитаны таких кораблей не горят желанием встречаться с представителями имперской администрации.

— У нас редко бывают гости. Даже проездом, — сказал Барышников. — Тем ценнее каждый визит. Хочется иногда, знаете, живого человеческого общения, увидеть новые лица.

— Понимаю, — кивнул я. — На корабле точно так же. Поэтому я и принимаю такие приглашения.

В столовой нас ждал полноценный ужин, причём комендант даже не пожалел вина из своих запасов. Мне досталось место рядом с ним, а с другой стороны сел лейтенант Андерсен, явно чувствующий себя не в своей тарелке. Я тоже нечасто бывал на подобных ужинах.

— Вы ведь дальше полетите, к нейтралам? — спросил комендант, ковыряя вилкой сморщенный брокколи.

— Не имею права раскрывать эту информацию, — улыбнулся я. — Военная тайна.

Все и так всё понимали даже без моего ответа, улыбнулись тоже, закивали. Не нужно иметь мозговой имплант, чтобы догадаться.

— Не завидую вам, господин командор, — пробасил безопасник, фамилию которого я забыл через три секунды после знакомства.

— Почему? — не понял я.

— Я бывал там. Это… Мерзость, самая настоящая. Сплошные мутанты, наркоманы, бандиты, — проворчал он. — Ни одного приличного человека на десятки парсек вокруг. Страшно, очень страшно.

Я пожал плечами, пригубил немного вина. Кислятина, но ничего другого я и не ожидал.

— Однажды это гнездо порока выжгут с концами, — заявил заместитель коменданта. — Уверяю, Государыня не потерпит их на границе.

По случаю выпили за здоровье императрицы. Она в последнее время всё реже появлялась на публике, и даже поползли слухи, что ей нездоровится. Возраст всё-таки нешуточный, но она к подобному трюку прибегала последние лет двадцать, перед тем, как начать очередные чистки аппарата.

— Пиратствуют? — спросил я. — Набегают? Когда мы служили в U-681,там регулярно прилетали.

— Редко, — ответил комендант с ноткой гордости в голосе. — «Зоркий» бдит, да и у нас есть, чем ответить.

На самом деле сюда пираты не совались не потому, что их пугал имперский корвет. Здесь банально некого было грабить. На границе с Тураном хотя бы регулярно летали торговцы и прочие грузовые корабли, здесь же не было никого. Но кавторанг Барышников, похоже, считал отсутствие пиратов исключительно собственной заслугой. Я не стал его разубеждать, просто покивал в ответ, мол, уважаемо.

— Вы ведь недавно из столицы? — спросил заместитель коменданта.

— Так точно, корабль был на ремонте, — сказал я. — В Новой Москве сейчас весна, яблони цветут.

Повздыхали по цвету яблонь. На таких станциях почти все скучали по живой растительности. Кактус в горшке полноценной заменой служить не мог.

Кто-то попросил меня рассказать про Зардоб, и мне пришлось снова, в тысячный раз, пересказывать эту историю, немного всё приукрашивая для пущего эффекта. Слушали, как завороженные. Оно и понятно, подобные истории всегда привлекают внимание, и ты слушаешь,