Тепла хватит на всех 3 - Сергей Котов

конверт был очень плотным, из белой бумаги. Никаких надписей или печатей — это сочли лишним.

Сначала я попробовал разорвать его краешек пальцами, но потом решил, что так можно легко повредить листок внутри. И воспользовался специальными безопасными ножницами для конвертов, которые чья-то заботливая рука положила туда же, в ящик стола.

Вскрыл конверт, достал бумагу, углубился в чтение.

Это не было полётным заданием в обычном смысле этого слова. По крайней мере, текст ничуть не напоминал тот, который я видел во время первого полёта. И по тону, и по содержанию это было письмо от Сергеича. Впрочем, задачи в этом письме всё же были поставлены.

'Привет, Женя! Если ты читаешь эти строки — значит, тебе удалось добраться до пространства О-деа. Поздравляю. Это серьёзное достижение! Наверняка эксперимент оказался тяжёлым испытанием, но я рад, что ты справился. Если ты подозреваешь, что ребята могли не вернуться, пережив всё это, напиши мне, используя наш с тобой код. Его ведь можно применять многократно, так что предыдущий уговор тоже остаётся в силе. Не буду объяснять, почему нужно сделать именно так — ты сам всё прекрасно понимаешь.

Теперь по делу. Если Васе не удастся вскрыть доступ к нанитам, и ты не получишь контроль над необычными возможностями этой планеты — попробуй тихо разведать всё, что известно про Максима. Вытащи его, если получится. Это всё.

Если же тебе удастся получить управление — то ситуация меняется. Женя, у меня нет уверенности, что эта планета брошена кем-то. Возможно, мы имеем дело с экспериментом или чем-то в этом роде. Постарайся найти канал связи с этими экспериментаторами. Очень осторожно. Они могут быть не так дружелюбны, как твой знакомый Лэм. Нужен только канал возможной связи — в контакт не вступай.

В случае, если обстоятельства сложатся таким образом, что это всё-таки случится, и вы войдёте в контакт — действуй по обстоятельствам. Я бы попробовал поиграть на твоём знакомстве с Лэмом. Крохи информации, которую он нам дал, позволяют говорить о том, что где-то там действует нечто вроде системы права. Постарайся нащупать её контуры.

Вася, твоя задача — передать полную информацию, даже если вас попытаются изолировать и уничтожить. Максимально подробно, до самого конца.

Обнимаю вас обоих! Удачи вам, ребята, много-много удачи!

Ваш,

Сергеич'

Дочитав письмо, я хмыкнул. Плотная бумага сначала потеплела в руках, потом истлела и рассыпалась невесомым прахом.

«Удивлён?» — мысленно спросил Вася.

«Есть немного», — признался я.

«Добро пожаловать в ближний круг. Теперь ты не просто подопытный мышь. Со мной была похожая история», — сказал Вася.

«В каком смысле?»

«Ты же давно понял, что Сергеич не так прост, как кажется, да?»

«У меня и мысли не было, что он прост».

«В общем, у него много возможностей. Больше, чем обычно представляют. Он не просто заведующий какой-то там секретной лабораторией, Женя. Он Игрок. Это благодаря ему Земле удалось избавиться от паразитов. Он давно подозревал, как обстоит дело — но ему не хватало парочки важных деталей, чтобы начать действовать и вступить в нужные союзы. А ты принёс эму эти детали».

«Вот как», — ответил я.

Да, честно признаться, были у меня такие мысли насчёт Сергеича. Больно уж легко ему удавались почти невозможные вещи. Что с моим полётом, что с другими моментами, связанными с моим полётом и возвращением.

«В общем, если на каких-то гипотетических переговорах с некими высшими силами, оперирующими в нашем пространстве, кто-то и будет представлять Землю — то это именно он», — добавил Вася.

«Ясно. Понятно, принято, учтено, — ответил я. — Сколько там у нас до прибытия?»

«Восемь часов до выхода на орбиту», — ответил Вася.

«Быстро. Никак привыкнуть не могу».

«Поужинай, погуляй ещё часик. Потом пять часов на сон. Ну и до прибытия время на подготовку. Во время спуска ты должен находиться в капсуле, помнишь?»

«Пять часов? — переспросил я. — А, ну да. Начинаем привыкать».

«Совершенно верно, — ответил Вася. — С подстройкой циркадных ритмов я помогу, немного поколдую с гормонами, если ты не против».

«Спасибо. А то тяжко придётся. Блин, сутки десять часов! Это похлеще повышенной силы тяжести будет!»

«Да. Есть немного, — согласился Вася. — Но адаптация должна пройти нормально».

«Ладно. Разберёмся».

Я проснулся от ощущения чего-то тёплого. Некоторое время лежал тихо, а потом вдруг понял, что отчётливо чувствую чьё-то постороннее присутствие.

«Вася?» — мысленно позвал я.

«Да?» — тут же ответил напарник.

«У тебя есть доступ к камерам корабля?»

«Ну есть, а что?»

«Можешь заглянуть мне в каюту?»

«Женя. Каюта — личное помещение. Сюда камер не ставили!»

«Серьёзно?» — искренне удивился я.

«Да, серьёзно. Это важные вещи, связанные с психологией долгих путешествий. Так что Сергеич настоял».

«У него большие планы на „Север-2“, да?» — спросил я, по-прежнему ощущая чьё-то присутствие. Нет, угрозы не было — иначе я бы давно вскочил и огляделся. Как тогда, в пансионате. Теперь же я, скорее, боялся спугнуть неведомое нечто.

«У него большие планы на всю серию! — ответил Вася. — Так что там у тебя происходит? Помощь нужна? Блин, хоть глаза открой, мне тоже любопытно!»

Я тихонько приподнял веки. Сразу на обоих глазах — чтобы не щуриться и не выдать себя. Кажется, в районе иллюминатора мельтешило что-то… рыжее?

У меня, несмотря на все усилия, участилось дыхание.

«Ты пришла навестить меня девочка, да?» — подумал я, рывком поднимаясь на кровати.

Мельтешение у окна исчезло. Как и чувство присутствия.

«Жень… ты в порядке?» — спросил Вася.

«Да… да, в норме, — ответил я. — Сон, наверное».

«Ясно. Я проверю гормоны. Может, что-то перехимичил».

«Ага».

Диск планеты мелькал в обзорном иллюминаторе. Я завтракал, то и дело поглядывая на часы. Оставалось двадцать минут до планового торможения. С одной стороны невесомость — это неудобно, с другой — смогу хоть по-человечески планету разглядеть.

Я доел куриные сосиски с гречкой, запил это дело компотом. Убрал контейнеры в утилизатор. Потом нехотя направился в сторону каюты — переодеваться в скафандр.

В кресле спасательной капсулы я зафиксировался ровно в тот момент, когда вращение окончательно прекратилось. Теперь громада планеты плыла прямо у меня под ногами. Я летел над ночной стороной. В районе экватора, в разрывах облачности мелькали сполохи молний и кроваво-красные отблески лавовых полей.

«Красиво, правда?» — спросил Вася.

«Пожалуй, — согласился я. — Но страшновато».

«Знаешь, что когда-то Земля выглядела похоже?»

Я хотел было хмыкнуть с сомнением. Но