Жёсткий отбор - Андрей Арсланович Мансуров

небольшие, со сливу, красные и жёлтые плоды, похожие формой на самые обычные яблоки. Михаил спросил у своей дамы:

– Не сорвать ли тебе яблочка, солнышко?

Дама фыркнула:

– Вообще-то – это я должна была тебе его предложить! И началось бы у нас грехопадение. Со всеми вытекающими последствиями!

Влад пожал плечами:

– Ну, грехопадение-то у нас началось уже давно. Хотя, в-принципе, бессмысленно его так называть в эпоху, так сказать, всеобщего упадка нравов. Да и мы все – совершеннолетние. Чего хотим – того и делаем… Но то, что здесь есть предположительно съедобные фрукты – хорошо. И мы можем даже сорвать по паре штучек, и положить в карманы. У кого они ещё целые. Но вначале – поищем-ка убежище на ночь!

К этому времени стало прохладней, и все зябко кутались в халаты, а девочки так вообще надели и по второму. Солнце садилось, и их тени на поверхности земли достигали теперь длины в десяток шагов. Пётр сказал, что убежище действительно поискать нужно бы срочно: по его прикидкам до заката не более получаса.

Влад снова кивнул, и повёл группу туда, где имелось что-то вроде широкого когда-то, а сейчас полностью заросшего травой и кустами, проспекта. Выглядящего как простая ложбина между двух высоких рядов мусора, щебня и останцев стен. Щебень, правда, лежал не рядами, а, скорее, грудами: кучами. Из чего Влад сделал вывод, что это – остатки небоскрёбов. Стоявших раздельно, на некотором удалении друг от друга. В некоторых кучах посверкивали даже осколки стекла: не порезать бы подошвы!..

Расчёты оказались верными, и через каких-то пару кварталов руин они увидели сбоку «улицы» весьма глубокую яму.

Михаил обрадовался:

– Смотри-ка! Ты прямо как знал! Метро!

Вниз полуобрушившегося проёма уходили гранитные ступеньки – они травой почти не заросли, хоть с одной стороны их и покрывала вездесущая глина: похоже, вниз стекали потоки от дождей. Широкий, шагов в пять, ход уводил куда-то в непроглядную темноту, завешенную сверху фестонами лиан, корнями, и купами травы. Имелся на стенах и мох, и даже что-то вроде лишайника. Пётр даже потрогал. Отковырял кусок. Понюхал. После чего покивал:

– Точно. Самый настоящий полярный лишайник. Если что – в самом крайнем случае можно сворить супчик. Из него и мха. Но лучше – ограничиться пока яблоками.

Поскольку ни одной кастрюли у нас нет.

Михаил усмехнулся:

– Логично. Суп варить поэтому и не будем. У тебя как в анекдоте: сержант докладывает: «Товарищ лейтенант! На батарее кончились снаряды! – Что, все? – Так точно: все до единого! – Прекратить стрельбу!»

Влад сделал вывод, который сделать было нетрудно: после целого дня на ногах, и без пищи, все его подопечные раздражены. Слегка. И нервничают перед лицом чёрного прохода. Лезть в который всё равно придётся: мало ли кто тут обитает в развалинах: из падальщиков или охотников. И кто выходит на поверхность с наступлением темноты!

Он сказал:

– Поскольку мы не знаем, есть здесь луна, или нет – пошарить в метро так и так надо. Вдруг сможем найти подходящее помещение? Где можно будет забаррикадироваться и спокойно переночевать?

– Что, на голодный желудок?!

– В крайнем случае – и на него. Человек может обходиться без пищи три месяца. Правда, никто не мешает нам набрать, вот именно, «яблок».

– Лучше давайте сделаем так. Вы с Михаилом помогаете нам найти пещеру. Подходящую. А затем мы с Надей и Петей оборудуем там уютное «гнёздышко», а вы двое выходите снова наружу, и заваливаете нам какого-нибудь кабанчика. Ну, или оленя – на ужин! А то от фруктов у меня всегда прострел! Ну, когда их много. А туалетной бумаги здесь нет!

– А что: хорошая мысль. (Не в смысле того, что нет бумаги!) – Влад покивал, – Собственно, именно это я и собирался предложить. Поэтому. Не будем тянуть, и двинемся вниз. Порядок следования – обычный!

Коридор, в который привёл спуск из тридцати ступенек, оказался и тёмен, и мрачен. И по щиколотку полон вязкой и полужидкой грязью: хорошо, что они были без сапог, а то бы точно обувь осталась где-то в недрах чавкающей трясины. Пётр сказал:

– Похоже, дожди тут бывают нечасто. Например, ощущая подошвами эту грязь, можно констатировать, что один такой, буквально – проливной, ливень, имел место дней десять-пятнадцать назад.

– А почему – так давно? Ведь у нас глина высыхает куда быстрей?

– Нет. У нас почва – песчаная. Высыхает мгновенно. А здесь – чистая глина. Она плохо проницаема для воды. Из неё даже делают ядра у насыпных плотин! А ещё и гранитный пол, и жуткая влажность. Из-за тесноты пространства. Так что – минимум неделя.

– Ну и наплевать. Главное – чтоб там, ниже, глины не было. – они как раз подошли к тому, что, вероятно, было когда-то мощными стеклянными дверями, а сейчас лежало на полу, вывалившись из косяков. За этим препятствием глины действительно не было.

Влад сказал:

– Похоже, с «проникновением» внутрь ни у одной пока неизвестной нам скотины проблем не было. Ну-ка, подготовьте пушки!

Поскольку фонари они включили ещё на входе, никакой другой подготовки проводить не потребовалось. И все осторожно, стараясь не шуметь, двинулись вперёд: к тому, что могло быть когда-то турникетами, а сейчас тоже лежало в фестонах посверкивающей в свете лучей, паутины, горками ржавой трухи. Михаила напрягло:

– Чёрт! Только б не снова – пауки! У меня к ним… Неприязнь!

– Ха! А мягко ты её назвал. А у меня так – ненависть!!! – Надю передёрнуло. – Конкретная и глубокая! Как Марианская впадина.

Пётр сказал:

– Нет. Не думаю, что местные пауки – такие же, как те, водомеркообразные. Вон: паутина – тонюсенькая. Стало быть, её «производители» – обычных размеров. С орех.

К этому времени они подошли ещё к одной, широкой и длинной лестнице, ведущей на перрон.

– Ну, успокоил. – Лена усмехнулась, – Я и таких не очень… Жалую! И полностью солидарна с Надюшей!

– Хватит, девочки! – Влад прервал перепалку, – Не будем шуметь. Мало ли! Вон: отверстия тоннелей там, на станции, выглядят… Оборудованными!

Похоже, здесь кто-то жил! Ну, какое-то время…

Действительно, отверстия, находящиеся в дальнем конце перрона, потолок над которым перекрывал огромный арочный свод, и куда они спустились ещё по тридцати ступенькам, уже не покрытым глиной, казались заложенными чем-то вроде стен из шлакоблоков. Но Влад не стал ходить в дальний конец примерно стометрового пустого пространства, а направился к отверстию, имевшемуся поблизости справа. «Оформленное» точно так же: монолитной твердыней из серых блоков.

Вот и стало сразу видно, что огромное жерло запечатано действительно рукотворной стеной из большущих серо-коричневых блоков-кирпичей с вкраплением гравия, вероятней всего