Его последний приказ - Дэн Абнетт

С серией переворачивающих желудок мягких спусков, пилот повел транспортник вниз, кружа вокруг пункта перед тем, как направить его к широкому плоскому участку выжженной земли к югу от главного комплекса, туда, где гигантский орел был грубо нарисован на земле белой краской. Два Стервятника и разведывательный самолет типа Нимфа стояли на краю поля. Член наземной команды бежал в центр потертого орла, и махал парой светящихся палочек. Валькирия осторожно начала спускаться, завывая двигателями, и с толчком приземлилась. Тотчас звук двигателей начал уменьшаться.

Гаунт и Ладд спрыгнули в солнечный свет и сухой, ароматный жар. Эзра последовал за ними, выходя наружу более осторожно, низко пригнув голову под подпорками крыла. Сержант выгрузил их вещмешки и Гаунт кивнул ему в знак благодарности. Сержант кивнул в ответ, быстро отдав честь, а затем пошел отстегивать груз с медицинскими припасами и скоропортящимися товарами, которые отправили с ними на станцию.

Ладд пошел забрать мешки, но Эзра уже взял их все, кроме вещмешка Ладда.

— Этот тоже, — сказал Гаунт.

Без усилий, Нихтгейнец поднял также мешок Ладда.

— Тебе нужна помощь? — спросил его Ладд.

Эзра не ответил. Он просто стоял, невозмутимый, нагруженный мешками.

— А, может быть, и нет, — сказал Ладд. Гаунт уже шел по посадочной площадке, и Ладд побежал вслед за ним.

— Не думаю, что я ему нравлюсь, сэр, — сказал он.

— Кому?

— Эзре.

— Ох. Ты, возможно, прав. Он не принимает людей быстро. Возможно, он думает, что ты хочешь отобрать его работу.

— Его работу, сэр? Какую работу?

— Присматривать за мной. Он очень серьезно подходит к этому и в этом он очень хорош. — Гаунт обернулся к Нихтгейнцу, идущему за ними. — Сколько раз, Эзра? Преяти, хвел мени маттр уитт веролл?

— Хистю, сефен маттр, соуле, — ответил Эзра, вязким и густым голосом.

— Семь. Он семь раз спасал мне жизнь, — сказал Гаунт Ладду.

Они почти дошли до края посадочной площадки. Флажки, показывающие скорость ветра и ослепительные воздушные буи трепетали на соединенных проволокой столбах. Офицер в бледной форме приближался, чтобы поприветствовать их, в сопровождении двух солдат. Они остановились рядом и офицер, капитан, отдал честь Гаунту. Это был человек с бледной кожей, узким ртом и слезящимися голубыми глазами.

— Комиссар Гаунт? Капитан Айэнмедоу. Добро пожаловать на пункт 10. Маршал ожидает вас.

— Спасибо, капитан. Это мой подчиненный, Ладд.

— Сэр, — кивнул Айэнмедоу. Он сделал паузу и посмотрел искоса на Нихтгейнца. — А это?

— Эзра Ночь. Он со мной, капитан. Не доставайте его, и он вас не убьет.

— Что ж, это замечательно, — сказал Айэнмедоу, пытаясь не показать, что он не понял то, что ему только что сказали. — Сюда, комиссар.

Они спустились по ступенькам и направились по деревянной дорожке к главной станции. Это была местная развалина, дом, старый, как мир, залатанный и укрепленный отрядами саперов. Батареи Гидр скрывались в выкопанных гнездах вдоль северной стороны, их длинные стволы автопушек устремлялись в небо.

— Из какого вы подразделения, капитан? — спросил Гаунт, пока они шли.

— Второй Фортис Бинарский, сэр, — ответил Айэнмедоу.

— Серьезно? Я слышал, что Фортис, наконец-то, стал достаточно сильным для основания.

— Уже три, вообще-то, сэр. Мы очень счастливы вступить в войну. Я должен сказать, что я попросил о чести встретить вас. Каждый человек из Бинарских знает имя Гаунта. С освобождения.

— Я был одним из многих, капитан.

— Одним их многих, без которых мир-кузня Фортис Бинари все еще был бы в рабстве у архиврага.

— Это было уже очень давно, — сказал Гаунт. — Я не хочу, чтобы ты относился ко мне, как к герою.

— Нет, сэр.

— Только со смиренным страхом и подозрением, с каким обычно относятся к офицеру Комиссариата.

Айэнмедоу заморгал. Он заметил, что Гаунт чуть ли не улыбается, так что принял это за разрешение посмеяться над тем что, он искренне надеялся, было шуткой.

— Да, сэр.

Они вошли в сумрак дома. Место, почти без окон, освещалось светосферами и люминесцентными полосами. Коридор был завален ящиками с амуницией и грузами, а пол покрывали металлические решетки над паутиной силовых и информационных кабелей. Ладд мог слышать щёлканья когитаторов и жужжание оборудования.

— Сюда, сэр, — сказал Айэнмедоу. — Маршал вон там внизу. — Маршал Расмус Саутой поднялся из-за своего стола, когда они вошли в командный пункт станции. Среднего телосложения, он был толстым, с серой бородкой и добрым взглядом, и на левой стороне его пурпурного плаща были ряды орденских планок.

— Ибрам Гаунт! — объявил он, протягивая руку, как будто встречает старого друга.

— Маршал, — ответил Гаунт, кратко пожав его руку. У него не было особенного желания воспользоваться именем. Было ясно, что Саутой хотел продемонстрировать, что между ними была какая-то старая история.

— Много времени прошло с Фортиса, — сказал Саутой.

— В самом деле, много.

— С тех пор у тебя появился впечатляющий послужной список. Вдохновляющее чтиво. Забавно, как судьба свела нас снова вместе.

— Судьба вообще забавная штука.

Саутой громко рассмеялся. — Садись, Ибрам. И твой заместитель тоже. Это твой человек?

— Эзра, подожди меня снаружи, — сказал Гаунт. Даже не кивнув, Нихтгейнец вышел.

— Могу я предложить тебе кофеину? Может чего-нибудь покрепче?

— Только воды, спасибо, — сказал Гаунт. Он уже ощущал нехватку воды в организме от жары на протяжении поездки.

— Айэнмедоу, воды, пожалуйста. — Капитан Бинарцев поспешил прочь.

— Итак, Ибрам, добро пожаловать на этот конец войны. — Саутой сел в свое кресло, но повернул его лицом к гостям. Командный пункт был блинным и с низким потолком.

Дальше от места маршала, со столом со схемами, картами на стенах и кипами документов, остальная комната