Антидемон. Книга 23 - Серж Винтеркей

настоящим экспертом в сфере алхимии и очень интересовалась гранями алхимии и артефакторики. И поскольку Донжетта без ложной скромности считала, что ее дед, грандмаг, очень даже неплохо обучил ее артефакторике, то им было что обсудить на эту тему.

Ну и, кроме того, общим у них было то, что они обе очень гордились своими мужьями. В отличие от первого ее выбора, в этот раз муж Донжетты мог себя защитить даже от очень опасных дуэлянтов, нанятых ее врагами. И пусть он не настолько изысканный и утонченный, как первый муж, зато обладает теми качествами, что позволят остаться ему в живых… А когда ты выходишь замуж во второй раз после смерти мужа, убитого лишь из-за того, что ты красива, для тебя это очень важно.

Что касается Эйсона, то, как выяснила Донжетта еще от своего деда, изучив заказанное им досье, — тому и вовсе не было равных в боевых искусствах.

А ведь была еще Эрика, тоже простушка, как и Эрли, но намного ее моложе. Поэтому она ходила хвостиком за Донжеттой, больше помалкивая, но с огромным интересом слушая все, что она захочет рассказать.

Донжетта поняла, что Эрика просто восхищена ее красотой и манерой держаться. Правда, у нее тут же возник вопрос: в клане имеется еще Джоан, у которой, с точки зрения самой Донжетты, и с внешним видом, и с манерами все было абсолютно не хуже, чем у нее, если не лучше. Королевская кровь все же…

Поэтому ей было непонятно, почему Эрика при виде Джоан смотрит на нее как-то странно. Да и Джоан явно не в восторге, когда Эрика попадается ей на пути.

Так что между этими двумя явно пробежала какая-то черная кошка.

«И что бы это могло быть?» — спрашивала себя Донжетта.

Тивадар, когда она его спросила, так и не смог ей четко ответить, просто пожал плечами и сказал, что никогда не обращал на это внимания.

«Ну да, настоящий мужчина», — подумала она. Они часто не имеют никакого представления о тех нюансах, которые важны для девушек.

Впрочем, это и хорошо. Пусть ее муж будет настоящим мужчиной, а она постарается соответствовать идеалу настоящей женщины. Поговорить об отношениях между девушками ей при необходимости найдется с кем, помимо мужа.

Правда, Тивадар удивил ее, когда сказал, что Эрика, похожая больше на угловатого подростка, чем на молодую девушку, является лихим боевым командиром. И Эйсон лично назначил ее главой очень серьезной группы боевиков, в которую входят несколько студентов Королевской Академии Магии.

«Никогда бы не подумала, глядя на эту девушку, похожую на подростка», — размышляла Донжетта. Эрика была стеснительной и бурчала, когда она ее о чем-то спрашивала.

А потом Донжетта изумилась еще сильнее, узнав, что и Джоан, и Эрли тоже, несмотря на совсем другие увлечения, являются также лихими боевыми магами и постоянно ходят на охоту на опаснейших монстров. Одно дело тренироваться в зале, чтобы суметь себя защитить, а другое — охотиться на портальных тварей…

Она была абсолютно уверена, что обожающая различные модные платья и финтифлюшки Эрли скорее должна увлекаться какой-нибудь алхимией или артефакторикой, как Джоан…

Донжетта спросила Тивадара: нужно ли будет и ей тоже охотиться на портальных монстров?

И он без всяких сомнений тут же кивнул, сказав, что в ближайшие дни ей установят новый демонический источник вместо ее с зеленым резервом. И после того, как он станет активным, она тоже начнет ходить на охоту, как и все члены клана.

Донжетта, конечно, начала тут же его расспрашивать, что это за демонический источник и почему его обязательно нужно устанавливать.

А когда он рассказал ей все детали, она поняла, что вот теперь она шокирована. А до этого так, это было просто удивление… Новый источник, который позволяет каждому стать либо архимагом, либо грандмагом, смотря как повезет при его установке, и не на склоне лет, а в достаточно молодые годы… Это же что-то совершенно невероятное.

«Да уж, похоже, клан „Дерзких“ смог меня по-настоящему удивить», — подумала она. Что есть, то есть.

Немножко привыкнув к этой новой идее, она вернулась к вопросу, с которого начала, спросив мужа: есть ли ей смысл охотиться? Ведь она может заработать гораздо больше денег для клана, занимаясь изготовлением артефактов, поскольку дед ее очень многому научил.

Тивадар сказал ей, что это требование Эйсона, и оно абсолютно не обсуждается. Все ключевые для клана люди должны уметь и сражаться, и охотиться. А также добавил, что если Эйсон это сказал, значит, у него есть для этого серьезные основания, потому что пока не было такого случая, чтобы слова Эйсона оказались пустой болтовней.

— Если брат о чем-то говорит, — сказал Тивадар без тени сомнений в сказанном, — значит, всегда рассчитывай на то, что у него для этого есть серьезнейшие основания. Только так, и никак иначе.

Донжетте даже стало немножко обидно из-за того, что ее муж настолько превозносит своего брата. Да и сомневалась она, если честно, в его словах.

Как может быть Эйсон прекрасным бойцом и одновременно в своем возрасте уметь предвидеть какие-то важные для клана вещи?

Все же, с ее точки зрения, такие умения могут прийти только с возрастом, как ей сам дед и говорил: «Поживи с мое, тогда у тебя помимо ума появится еще и мудрость. Потому что ум без мудрости — вещь пустая. Только опыт своих ошибок, разочарований и побед и многолетнее наблюдение за тем, как другие либо ошибаются, либо добиваются чего-то, дает умному человеку возможность стать еще и мудрым, и добиться подлинных высот».

Но она подумала, что это далеко не тот вопрос, чтобы спорить с мужем вскоре после свадьбы. Если он так восхищен своим братом, то и ладно. Главное, чтобы в отношении девушек он всегда восхищался только ей.

Но все же полностью Донжетта пока что перебраться в новую Академию Дерзких не могла. Ей тут очень нравилось, но она не могла забыть своего деда, прекрасно зная, что тому осталось жить не так и долго.

Единственное, что она сделала, когда еще готовилась к свадьбе, — это спросила Эйсона, сможет ли ее дед перебраться вместе с ней, чтобы жить в клане, а не остаться в одиночестве со слугами после ее замужества.

Эйсон тут же подтвердил ей, что он совершенно не против и будет рад компании ее деда. Но другой вопрос, что старик уперся намертво: «Не тот у меня возраст, чтобы переезжать перед самой смертью. Я хочу умереть в своем собственном