Фаэтон: Планета аномалий 3 - Вячеслав Иванович Соколов

Так что, все по фэн-шую, говорить может, пусть при этом испытывая неприятные ощущение, а вот закричать уже нет.

Подождав десяток секунд пока моя жертва прокашляется, испытывая незабываемые ощущения, интересуюсь:

— Больно ли тебе, мразота? Вижу больно. А так? — чисто ради профилактики, втыкаю пару пальцев под рёбра, чтобы не думал, что жизнь малина.

— Ты кто? — хрипит этот нехороший человек.

— На сегодня я твой лучший друг, — улыбаясь во все зубы, развожу руками. — И ты поведаешь мне, все свои грязные секретики…

Глава шестнадцатая

Надо сказать, что перед тем как направиться на миссию, прибарахлился, как полагается. Надеюсь, все помнят артефакт «Карман», который есть у Бизона. Собственно, именно там он и хранил всё наше личное оружие, в том числе и рации. Да, понятно, что прямо сейчас выходить на связь не стоит, ибо палево.

Но мало ли как может сложиться ситуация, возможно, придётся идти за Шерифом прямо отсюда, не возвращаясь к своим.

Так что, при мне имеется даже артефакт «Аптечка» и пара «Бинтов» на всякий случай, а не только оружие. Хм. А это мысль! Надо Плешивого немножко тряхнуть. Возможно, у него тоже есть какие-нибудь артефакты в заначке. Просто обязаны быть! Сомневаюсь, что он совсем не беспокоится о своём здоровье.

Ещё хотелось бы узнать, как можно свалить отсюда. Напомню, что за той дверью, через которую я вошёл, стоит охранник. Но есть ещё вторая, и есть ли кто за ней — неизвестно, в конце концов, приёмный день окончен, так что, возможно, выход там свободный.

Поэтому вопросики о хабаре надо задавать в первую очередь. Чтобы этот бандюган немного расслабился. Ну как расслабился? Поверил, что я грабитель. Ибо стоит ему догадаться, что мне нужно узнать, где находится Шериф, как он сразу поймёт, что выжить ему не удастся.

И не то чтобы это имело какое-то особое значение, однако, пока у человека есть хотя бы малейший шанс выжить, он будет за него цепляться. А от безысходности может и наплести лукошек липовых, да навязать носочков шерстяных. А мне оно надо? Я и так не мёрзну.

— А расскажи-ка мне, мил человек, ласково так улыбаюсь, и где у тебя припрятано много-много вкусного?

— Какого вкусного? Чего вкусного? — не раздупляет этот глупый бандит.

— Артефакты, деньги, золото, бриллианты. Вот не поверишь, даже изумруды беру.

— Да ты хоть понимаешь, кто я такой? — дёргается навстречу, но увы, ручки-то связаны. — Да ты знаешь, что с тобой будет. Ахр-р-р… — получив шлепок по губам, падает головой на подушку.

— Странный ты. Или тебе слишком удобно лежать? Хочешь, я тебе вместо подушечки что-нибудь твёрдое подложу? Ну чтобы тебе удобней было.

— Ты что несёшь? — скалится, пытаясь изображать из себя брутального мужика.

— Ах. Какие мы страшные! — вскидываю руки. А затем приблизив своё лицо к его, шиплю: — Но кто же тебе, куколд, право слова, давал?

— Я не куколд! — пытается возмущаться.

— Да-да, рассказывай сказки. Сегодня эта зеленокожая девица сходит, по мужикам прошвырнётся, а ты всё это будешь вылизывать. Ведь так? У куколдик, — и подражая орчанке треплю его за щёчку.

— Да ты! А-а-а…

Вот странный человек. Не может связно выразить свои мысли, а пытается. Хотя не исключено, что это из-за того, что у него слегка заболела ключица. Почему ключица? А действительно, почему только ключица? Непорядок!

Если делаешь больно, не надо останавливаться на достигнутом. Прояви фантазию, а то человек обидится.

Поэтому, запихнув в рот его собственные носки, приступил к процессу нанесения болезненных ощущений. А почему бы и нет, я же трудолюбивый. Вот даже носочки не поленился найти, среди разбросанных вещей.

Лишний раз убеждаюсь, что некоторые люди не понимают хорошего к себе отношения. Начинают скалить зубы, сыпать проклятиями, вот и этот, вроде кляп во рту, а по глазам вижу, матерится.

Но это ненадолго, ибо есть такие места на теле человека, которые могут доставить незабываемые ощущения при правильном воздействии. А когда тебя при этом ещё и ни о чём не спрашивают и делают больно, то по неволе возникает вопрос, когда же это закончится?

И в тот момент, когда процесс останавливается, а изо рта вынимают кляп, появляется желание говорить то, что хочет твой собеседник, лишь бы процедура не возобновлялась.

— Сука! Тебе конец! Ты сдохнешь! — сипит пересохшим ртом Плешивый.

Да как так-то? Что это сейчас было? Навыки что ли растерял? Хорошо, никто не видит, а то стыда не оберёшься.

«Стыдно мне-е-е, стыдно-о-о, не унять эту злую бо-о-оль…»

Кстати, насчёт боли. Возвращаем кляп на место и продолжаем. Но на этот раз стоит попробовать что-нибудь новенькое. Так сказать, порадовать разнообразием моего нового друга.

Поэтому, чуть согнув пальцы, прикладываю их к животу. А второй с расправленной ладонью начинаю стучать по тыльной стороне первой. Ну, знаете, как врачи проверяют, в каком месте тебе больно.

Вот только цели у нас разные: не выяснить, как лечить, а как сделать так, чтобы стало нехорошо. Тут главное знать, куда давить и как стучать.

Уж поверьте, этим искусством я овладел уже давно, ещё до знакомства с капитаном Рогожиным, который, к слову сказать, тоже поведал несколько интересных методик.

— Да, фу! Ну как так-то⁈ — брезгливо, смотрю, на расплывающееся по простыне пятно. — Ну ты что, маленький, что ли? Взял и обоссался? А если бы зелёная тебя сейчас увидела? Фу-фу-фу, таким быть!

Плешивый дёргается, сучит ножками, пытаясь вырваться. Мне кажется, или ему не нравится то, что я делаю?

— Ты бы поаккуратней, а то ещё и обгадишься, тогда я тебе просто завалю, и всё, не буду сидеть в миазмах. Ты меня понял?

Ой, смотрите-ка. Пусть не с первой попытки, но кажется, дошло. Головёнкой вон своей машет туда-сюда, как болванчик. Или как этот, который хрен дяди Васин — на всё согласен.

— Ну вот, а теперь давай поговорим, — радостно скалюсь, — а то, надо же, весь такой из себя брутальный. Слов нет, одни слёзы.

— Что тебе нужно? — хрипит.

— Странно, по голове я тебя вроде не бил. Сказал же: золото, бриллианты, артефакты, кредитки, опять же, хорошо бы. Ах да, камешки в