Последний из Легиона - Михаил Ежов

выплеснулась часть жидкости. С шипением она мгновенно испарилась — словно попала на раскалённый лист железа. Каппа вскрикнул и опёрся ладонями о землю позади себя, едва не угодив в огонь.

И тут Мирда вспомнила то, что совершенно вылетело у неё от ужаса из головы! То, что она слышала десятки раз. Эта вонючая «вода» каким-то образом давала каппам силу. Стоило монстру лишиться её, и он слабел, а то и вовсе умирал. Вот почему, даже пробираясь через кусты или под поваленными деревьями, пригибаясь, чудище всегда держало голову задранной.

Решение пришло к Мирде мгновенно. Вскочив на ноги и не чувствуя от возбуждения собственного тела, девочка ринулась на каппу. Наступив на торчавшее вверх колено, она оттолкнулась и запрыгнула монстру на плечи. Вцепившись в жёсткие чёрные волосы, она попыталась запрокинуть голову чудовища, но сил у неё не хватило. Мирда едва не закричала от отчаяния. Ей казалось, что сейчас всё получится, но вместо этого перепончатые лапы схватили её за бока. Когти впились в кожу. Каппа угрожающе заурчал. Миг — и он оторвёт наглую девчонку от себя. Взгляд Мирды остановился на дрожащей водной поверхности, блестевшей в свете костра. Как же отвратительно она выглядела — словно монстр набрал её со дна самого грязного болота! Но выбора не было. Мирда быстро наклонилась, приникла к тепловатой жидкости губами и изо всех сил втянула её в себя!

Рот и пищевод обожгло так, что девочка едва не потеряла сознание. Она почувствовала, как каппа падает на спину. Его лапы разжались, и Мирда кувырком полетела вперёд, врезавшись в сковороду и опрокинув её. Огонь лизнул руки и лицо, но девочка сразу откатилась в сторону. А вот чудище повалилось затылком в костёр. Визжа, оно забилось, но не могло подняться или даже повернуться. Рассказы не врали: вместе с жидкостью каппа утратил все силы. Мирда отползла подальше и со смесью ужаса и торжества наблюдала за тем, как, обугливаясь, чернеет и лопается кожа монстра. Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем каппа перестал шевелиться и даже судорожно вздрагивать. Может, несколько минут, а может, и четверть часа. Но, в конце концов, чудище сдохло. Девочке трудно было поверить, что ей удалось победить речную тварь. Она осталась жива! При этой мысли живот скрутило, и Мирда извергла на земляной пол выпитую жидкость. Внутренности всё равно жгло, а во рту словно побывал пылающий смоляной факел. Девочка свернулась калачиком и некоторое время лежала, не в силах пошевелиться. Воняло горелой плотью и только боги знают, чем ещё. Пещеру заполнил жуткий смрад, но это не имело значения, ведь Мирда осталась жива! Она находилась на пороге смерти — в самом, что ни есть, прямом смысле. Но не переступила его.

Девочка заставила себя встать. Пора выбираться. Надо дойти хотя бы до реки. И надеяться, что она осталась на том берегу, где располагался Годур. И тут Мирда поняла, что выход из пещеры преграждает тяжеленный камень. Она подошла к нему на дрожащих ногах. Нет, такую махину ей не сдвинуть! Даже каппа прилагал заметное усилие, чтобы переместить его. Но инстинкт самосохранения заставил Мирду хотя бы попытаться. Так люди пытаются в отчаянии сделать то, на что не способны, — пытаются, заранее зная, что их постигнет неудача.

И вот девочка навалилась на камень, упершись ногами в пол. И, к её удивлению, валун сдвинулся! Не откатился, освободив путь, но пошевелился. От неожиданности Мирда даже отпрянула, уставившись на него в недоумении. Как это могло быть? Она снова навалилась и поняла, что у неё получается: медленно, но верно плоский камень отодвигался. Вот он уже открыл вход наполовину — вполне достаточно, чтобы протиснулась девочка. Не веря собственному счастью — шутка ли: два чуда подряд! — Мирда выбралась из пещеры и поспешила прочь.

Путь занял много времени. Девочка потеряла его ощущение и просто брела, плохо разбирая дорогу. Жар распространялся из желудка по всему телу. Мышцы слабели, плохо слушались, глаза болели и слезились, в затылке пульсировало, словно туда медленно заколачивали толстый гвоздь, виски ломило так, что, казалось, голова вот-вот расколется. Не раз Мирда испытывала искушение опуститься в траву, лечь и забыться сном, но она понимала: её спасение в том, чтобы добраться до Годура.

Небо светлело, бледнело, но солнце ещё не показалось. Девочка надеялась, что идёт в правильном направлении. Она добралась до реки и двинулась от неё, но город ждал её впереди только в том случае, если она оказалась на правильном берегу реки. Если же нет, значит, девочка уходила всё дальше от Годура, углубляясь в необитаемые просторы Пустоши.

Когда над верхушками деревьев забрезжили первые солнечные лучи, Мирда вышла из леса на большое поле, утыканное старыми ржавыми вышками — реликтами далёкого прошлого. За ними виднелись приземистые бараки. Вероятно, там жили люди. Они могли помочь. Правда, Мирда не слыхала, чтобы поблизости от города находились какие-либо селения, но что ей оставалось? Чувствовала она себя отвратительно, соображала плохо, тело горело, ноги едва слушались. Хорошо, если удастся хотя бы пересечь это чёртово поле!

Качаясь, Мирда побрела в направлении домов.

Глава 31

Стрела угодила под рёбра с левой стороны и прочно засела. Эл ухватил её, чтобы вытащить, но тут «очнулись» другие упыри, и у каждого в руках оказался арбалет. Ловушка! Защёлкали спусковые механизмы, и в тело демоноборца одна за другой впились ещё семь стрел, к каждой из которых крепилась верёвка. Раздался короткий окрик, послуживший командой, и стригои дружно потянули. Вернее, рванули заарканенного противника вниз. Эл не стал пытаться упереться в края люка — вампиров было восемь, и ему всё равно не удалось бы удержаться. Вместо этого он постарался извернуться в падении так, чтобы приземлиться на ноги. Это ему удалось. Едва подошвы сапог коснулись дна подвала, на волю вырвался меч.

Вампиры попытались оттащить Эла из-под люка, через который падал свет, но демоноборец двумя молниеносными движениями обрубил верёвки. Разочарованно взвизгнув, стригои отшвырнули разряженные арбалеты и ринулись в атаку. Солнце обжигало их, но не до смерти, и они были готовы потерпеть, лишь бы расправиться с врагом, явившимся по душу их главаря. Эл не сомневался, что рыжий старик понял: обезьяна пропала не случайно. Он оказался куда умнее, чем можно было ожидать, и сменил место дневного сна, оставив вместо себя восьмерых вампиров с арбалетами.

Рассчитывая оттащить противника из-под люка, стригои расположились с одной стороны подвала. Теперь это послужило демоноборцу на руку: все нападавшие кинулись на него спереди, а