Капитан космического флота - Геннадий Борчанинов

— Разрешите вопрос? — спросил я и дождался кивка. — Губернатора проверили?

— Он давно у нас на крючке, господин старший лейтенант, — сказал Игнатов. — И поверьте, если бы вы согласились, нам бы это стало известно в тот же день.

— Тогда почему… — начал я, но подполковник меня перебил.

— Почему он всё ещё занимает свою должность? Это политика, парень, — сказал он. — Но, судя по всему, Димитриевский-Крейц затеял переметнуться окончательно. Для этого и хотел, чтобы вы ушли из системы.

— И тогда зашли бы туранцы? — спросил я.

— С очень большой вероятностью, — сказал он.

— Вот же сука… — пробормотал я.

Игнатов просто развёл руками вместо ответа. Несомненно, он считал так же, но озвучить это не мог, даже в частной беседе.

— И Империя ему это простит? При том, что все всё знают? — спросил я с жаром, достойным революционера на трибуне.

— Государыня не любит, когда происходят публичные скандалы, связанные с её назначенцами, это бросает тень и на неё саму, — сказал Игнатов. — Но я уверяю вас, Империя такое не прощает.

Я кровожадно ухмыльнулся. Мне хотелось лично принять участие в наказании зарвавшегося губернатора, хоть я и чином для этого не вышел. Даже в шахматах пешка иногда может поставить мат.

Глава 15

— Поэтому для вас, господин старший лейтенант, есть ответственное задание, — произнёс подполковник.

Строго говоря, он не мог отдавать мне приказы. Мы служили в абсолютно разных структурах, и приказы мне поступали из штаба сектора. Но он мог оформить это как неофициальную просьбу, а я мог согласиться.

— Я весь внимание, — сказал я.

— Какая звёздная система находится ближе всего к Зардобу? — спросил он.

Мне пришлось открывать карту и справочник, чтобы ответить.

— Е-96441, необитаемая, звезда класса коричневый карлик, расстояние… Четыре с половиной года, — ответил я.

— За сколько «Гремящий» может преодолеть это расстояние? — продолжил Игнатов.

— Чуть больше часа, если на предельной скорости, — сказал я, на этот раз без справочника.

— Долго… — проворчал подполковник. — А если торчать в гипере, то связаться не выйдет…

— Мне нужно будет покинуть систему и быстро вернуться? — уточнил я.

— Да, по сигналу, — сказал Игнатов. — А за час можно натворить целую кучу дел. Как в Карахисаре, например.

— Можно уйти на досветовой за пределы Зардоба. За пределы действия сенсоров. Или вообще в режим тишины, — предложил я. — А потом по сигналу быстро вернуться.

Всё-таки Игнатов не был флотским офицером, он всю жизнь просидел на станциях, в высоких кабинетах. А то и вовсе на поверхности планет. Многих тонкостей он мог и не знать. Или забыть.

— «Гремящий» в это время будет на связи, так? — хмыкнул подполковник.

— Конечно, — сказал я.

— Годится, — протянул он. — Значит, эсминец уйдёт в глубокий космос и заляжет там в режим тишины.

— А дальше? — спросил я.

— А дальше в Зардоб приходит туранская эскадра. Не может не прийти, — сказал подполковник Игнатов. — И тут на сцену выходит «Гремящий».

— Против эскадры? — кисло произнёс я.

Игнатов посмотрел прямо на меня. Я, наверное, в его представлении должен был всеми способами рваться в бой, хвататься за любую возможность драки, но я не спешил подставлять эсминец под удар с неясными шансами на успех операции.

— Султан сильно ограничен в средствах и возможностях, — сказал Игнатов. — Особенно после той авантюры. Вряд ли он пошлёт значительные силы для захвата системы, ему нужно будет только продемонстрировать флаг. Значит, это будет корвет, максимум, такой же эсминец, как «Гремящий».

— Звучит разумно, конечно… Но что, если они решат перестраховаться? — спросил я.

— Если бы Туран мог позволить себе отправить значительные силы, Димитриевский не просил бы вас покинуть систему, — привёл ещё один аргумент подполковник.

— Вы уверены? — спросил я.

— Уверен, — прямо ответил Игнатов.

— И в том, что губернатор призовёт туранцев? — спросил я.

— Да, — сказал Игнатов. — Нам нужно взять его на горячем. Чем больше доказательств его измены мы сумеем добыть, тем лучше.

— «Нам» это кому? — спросил я.

— Неравнодушным к судьбе Империи, — высокопарно ответил он.

Я, конечно, мог тоже отнести себя к этой категории, но сейчас подполковник просто уходил от прямого ответа.

— А если точнее? — спросил я.

— Если бы вы согласились, вы бы очень помогли тому, кто вручил вам эту награду, — он ткнул пальцем в плашку на моём кителе.

Кронпринц. Он давно уже стал самостоятельной фигурой в политике Империи, но прежде не трогал политику внешнюю, ровно как и назначенных Государыней людей. Министров, губернаторов и так далее. Похоже, Его Императорское Высочество решил заняться делами чуть более активно. Он и так засиделся в наследниках.

— Понял, — сказал я. — Можете считать, что моё согласие получено. Вот только что насчёт штаба сектора?

— Через них действовать нельзя. Там у туранцев тоже есть свои люди, — сказал Игнатов. — И вся затея пойдёт псу под хвост, как только вы доложите в штаб о своих перемещениях.

Я скривил лицо. Действовать в собственном же пространстве так, словно мы на оккупированной врагом территории… Внутри поселилось какое-то гадливое ощущение. Если служба внутренних расследований знает о туранских шпионах в штабе, то почему они до сих пор там? Как долго они ещё будут там сидеть? Но по лицу Игнатова я видел, что таких вопросов ему лучше не задавать. Отбрехается тем, что через них разведка сливает туранцам дезу, и делу край.

— Значит, действуем так, — пожал я плечами. — Связь держим напрямую?

— Да, по закрытому каналу. Организуем прямо сейчас, пока корабли состыкованы, — сказал подполковник.

Вызвал лейтенанта Каргина через интерком, дал ему задание выделить диапазон частот и организовать защищённую связь. В принципе, мы были готовы к этой операции хоть сейчас. Но необходимость делать всё без санкции сверху самую малость нервировала, потому что если у нас вдруг что-то пойдёт не так, виноватым назначат меня. А пойти не так могло всё, что угодно. И благоволение кронпринца вряд ли поможет.

— В общем, задача ясна, детали можно будет уточнить по ходу дела, — сказал я. — Выглядит всё