ДЕНЬ ВАМПИРОВ - 1: Эпицентр - Юрий Хамаганов

затем снится, что она сидит на маленьком металлическом стуле в узком переполненном коридоре незнакомого здания в центре города.

Открыв глаза, патрульная Хименес действительно обнаруживает себя сидящей на маленьком металлическом стуле у серой стены в узком коридоре. Только вот людей рядом с ней больше нет — ряд закрытых пронумерованных стальных дверей с глазками камер да солдат в форме и в непрозрачном шлеме, что дежурит напротив пожарного выхода, периодически поглядывая в маленькое окно.

Виктория медленно встаёт, проверяет, как держатся свежие пластыри на лбу и щеках, и идёт к японскому кофейному автомату у крайней двери, который, кажется, ещё работает. Кофе в аппарате, правда, уже не осталось, но есть чай, который она терпеть не может. Ну ладно, в экстренной ситуации сойдёт и чай с большим количеством сахара.

Потягивая чай, она вспоминает, как её доставили в армейском броневике в это незнакомое здание. Как обыскали на входе, забрав и личное оружие, и трофеи, особенно заинтересовавшись винтовкой. Как оказали первую помощь, быстро допросили, а затем приказали сидеть и ждать, пока не вызовут. Сколько ждать, не сказали.

Она осторожно приближается к солдату, заранее громко поинтересовавшись:

— Брат, долго мне тут ещё сидеть?

— Не знаю, офицер, не знаю. Как прикажут, — отвечает солдат, так и не повернув головы в непрозрачном шлеме.

— Что там на улице?

— Жопа.

— Можно?

Не удостоив её ответом, часовой отходит на пару шагов, пропуская Хименес к окну и одновременно ненавязчиво нацелив ствол автомата ей в живот. Виктория на него не обижается.

Лос-Анджелес горит. Пламя встаёт стеной над районами частных двухэтажных домов, вырывается из окон многоэтажек, стелется напополам с дымом по улицам. Несколько знакомых прежде зданий рухнули, ей виден кусок океана. И там тоже пожары, горят какие-то корабли. Десятки (если не сотни) вертолётов в прокопчённом небе, высоко над ними чертят белые линии эскадры боевых самолётов.

И ещё крики. И стрельба, много стрельбы. Множество брошенных машин, намертво перекрывших дорогу, часть из них пылает жаркими кострами, в дыму видны силуэты людей. Десятью этажами ниже, на пустой парковке перед входом, полукругом стоят пять бронированных чёрных хаммеров и какая-то армейская машина на гусеницах, похожая на маленький танк. Перед ними несколько расстрелянных и сгоревших автомобилей и тела, много, десятка четыре, не меньше.

— Который час? Ничего себе, уже три, я проспала почти два часа.

Откуда-то из горящих кварталов к одному из вертолётов протягивается длинная белая линия: Апач вздрагивает, будто врезавшись в стену на полном ходу, заваливается на правый бок и начинает падать, сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее.

— Твою мать, второй за час! В сторону!

Солдат отдёргивает её назад именно тогда, когда в стекло бьёт короткая очередь. Хименес падает на пол, закрывая голову, и только секунду спустя, справившись со страхом, понимает, что в этот раз ей ничего не угрожало: стекло цело, только покрыто мелкими сколами. Броня.

— Всё ближе подходят, суки, — солдат поднимает забрало и подносит к глазам маленький бинокль, всматриваясь куда-то в разрушенный город.

— Кто подходит?

— Вооружённые, умные. Они следуют за дикими, гонят перед собой и прячутся за ними, как за щитом. Похоже, мы уже в осаде. Хорошо, что у них нет пятидесятого калибра или РПГ. Пока нет.

Ещё пара пуль бьёт в стекло, снова не пробив, внизу стреляют пулемёты и грохочет скорострельная пушка на маленьком танке.

Тяжёлая дверь отворяется, выпустив в коридор всклокоченную девушку в форме без знаков отличия.

— Офицер Хименес? Идите сюда, вас ждут!

— Ну наконец-то!

Она проходит внутрь какого-то штаба или пункта управления, полного компьютеров и людей в форме. Изогнутые экраны во всю стену демонстрируют панораму горящего города, снятую с вертолётов и беспилотников. Масштаб разрушений ошеломляет патрульную даже после увиденного из окна. Но девушке в форме некогда смотреть на экраны, она ведёт Хименес в дальний угол, где на небольшом помосте за отдельным столом восседают двое мужчин, белый и чёрный, оба в одинаковых дорогих гражданских костюмах.

— Офицер Хименес? Очень рады вас видеть! — белый первым протягивает руку. — Я мистер Смит, это мой напарник мистер Джонс, настоящих имён вам знать нет необходимости.

— Итак, мисс Виктория Хименес, двадцать восемь лет, не замужем, детей нет. Служите в полиции шесть лет, последние два года несёте службу в международном аэропорту, где сегодня в числе первых встретили нападение, сумели оказать эффективное сопротивление и выйти победителем. Мы очень благодарны вам за трофейную пневматическую винтовку, больше никому добыть их ствол вместе с патронами пока не удалось. А теперь мы вынуждены просить вас ещё раз помочь нам. Пожалуйста, расскажите как можно более подробно обо всём, что произошло с вами сегодня с начала дежурства. Расскажите, как вы узнали о нападении, где были в тот момент, как взяли трофей и скольких нападавших убили. Расскажите обо всём, что вы видели и слышали, обо всём, что думаете по этому поводу.

Хименес раздражённо машет рукой:

— Я уже рассказала обо всём в машине, когда меня везли сюда, рассказала ещё раз, когда привезли. Зачем повторяться?

— Затем, что сейчас вас услышат очень важные люди. Смотрите.

Насчёт важных людей Джонс не преувеличивает. С огромного, поделённого на сектора экрана, где только что был горящий город, на неё смотрят военные и гражданские, многих из которых она знает, видела когда-то по телевизору. За одного из них голосовала на последних выборах. Такого рапорта у неё ещё не было.

— Мисс Виктория, насколько нам известно, вы единственный офицер полиции, которому удалось выбраться из аэропорта живым, выбраться оттуда человеком. Вы были в эпицентре с первых минут, сумели выжить, уничтожить одного из нападавших и взять важный трофей. Нам необычайно важно знать о ходе событий в аэропорту с первых секунд, знать ваше мнение относительно всего происходящего. Расскажите историю вашего сегодняшнего дежурства, мы просим вас.

— Хорошо. Значит так, я заступила на смену в шесть утра, первый пост в зале ожидания…

Хименес рассказывает важным людям с экрана абсолютно всё, что запомнила, ничего не утаивая и не преувеличивая. Рассказывает про сигнал тревоги и стрельбу, которые застали её в туалете на галерее. Рассказывает, как одиночным выстрелом ликвидировала одного из нападавших, про которого сначала подумала, что это очередной массовый убийца. Как безуспешно пыталась связаться с коллегами и управлением аэропорта. Как взяла странную пневматическую винтовку убитого врага, не понимая, зачем она была ему нужна. Как её обстреляли, как она бежала, и как затем на